Плоды свободы - Яна Горшкова

– Откуда там мальчик взялся?

– Вот напасть! Кэйррон, это – сказка, в ней кто угодно может оказаться, и мальчик тоже!

– Я просто так спросил!

– И говорит он Шиярше: «Давай я буду твоим сыном, женщина? Послушным, добрым и заботливым».

– Ничего себе! Вот так заявочки!

– Она очень обрадовалась и согласилась. «Раз так, будь моим сыном», – сказала она и угостила мальчика лепешкой, – продолжила шуриа. – И пошли они дальше вдвое быстрее, потому что мальчик хорошо знал дорогу. Он и вправду оказался послушным и заботливым, как обещал.

– Дык, это любой попрошайка может в родственники напроситься.

– Таков обычай. Оставшийся без семьи сирота всегда мог стать приемным сыном, стоило лишь обратиться к женщине, что уже вошла в нужный возраст. И если она согласится… На Шанте так до сих пор случается.

– Знаю, знаю, все шурии – лапушки и душки, сиротку приголубят, голодного накормят и холодного обогреют, а потом обцелуют всего, да так крепко, что и не заметишь, как скальп снимут.

– Асшшш! Опять бухтиш-ш-шь?! – взвилась рассерженной гадюкой Джона. – Не хочешь знать, что дальше будет?

– Ай! – досадливо махнул рукой капрал. – Ваша Шияршиха подберет всех пацанят, какие по тамошнему лесу шастали. Сказка же! А мне про чудовище любопытнее.

И Священная Невеста вместо гнева впала в задумчивость. А ведь не так уж и далек заскорузлый ролфийский парень от истины. К пещере чудовища легендарная Шиярша пришла в компании с тремя мальчишками: послушным, честным и сильным. И в пещере той встретила она совсем даже не зверя, а человека. Совсем как когда-то они с Грэйн – диллайнского волшебника по имени Алфер. Загадочный пещерный сыч и по сей день прятался где-то в горах Локэрни, иногда украдкой заглядывая в сны Джоны. Кто-то другой, кто не шуриа, решил бы, что волшебник ему снится, как другие обычные люди, но дочь Шиларджи не проведешь. Пусть диллайн ловок, точно уличный кот. Решив подсмотреть за своей лаунэйдой[3]одним глазком, он выбирал всегда самое заурядное сновидение.

Шмыгнет, бывало, легкой тенью в самую гущу запутанных мыслей, как в густую траву, ищи-свищи его потом среди воспоминаний и фантазий. Но разве можно спутать отражение в луже с сизой луной Шиларджи на ночных небесах?

А ведь она выполнила просьбу Алфера, ответила «да», когда Вилдайр спросил ее по-настоящему. Совершенно точно так же, как вышло у Шиярши с одноглазым пророком в пещере…

– Миледи, вам водички не надо? – озабоченно спросил ир-Сэйган, глядя на оцепеневшую Джону.

Ни дать, ни взять – змея на камне холодным утречком. И глазоньки помутнели. Брррр!

– Я не хочу пить, капрал, – отрезала Джойана.

«Как же я сразу не поняла? Слепая, хуже диллайн! – кляла себя женщина. – Куда я смотрела? Это же… могила». В бесконечной сказке с Шияршей приключилось то же самое – чтобы спастись от птиц-людоедов, ей надо было прятаться в могильнике.

– Ясненько. Священную думу думаем, агась.

Ролфи решил, что сейчас по обыкновению своему шурианка свернется в кресле возле камина маленьким клубочком и затихнет до самого утра, но Джона его удивила. Она вдруг наклонилась над раненым, так что они соприкоснулись кончиками носов. А чтобы парень не отпрянул, схватила сразу за оба уха ледяными пальчиками.

– Нам надо убираться отсюда, ир-Сэйган. И срочно искать Грэйн.

Само собой, полюбопытствовать у капрала, как далеко он сможет дохромать, Священная Невеста не собиралась. Ей надо, значит, придется несчастному солдату ползти следом на карачках и через «не могу». Кабы не ранение, то Кэйррону в не совсем добровольных гостях у колдунов даже понравилось бы. Кормили и не били, как оно в плену заведено. И, к слову, лечили своей странной волшбой неплохо. Заживало, как на псине.

– Где ж я вам ее найду? – шепнул ролфи одними губами.

Глаза в глаза, нос к носу – вот как это называется. И не отвертеться в таком положении, не отвести взгляд. И не соврать.

– Нам не уйти, миледи.

– Надо попробовать, Кэйррон. Пока они, – Джона дернула щекой, – пока они не сотворили что-то ужасное.

– Чуете?

– А ты как думаеш-ш-шь?

А что тут думать, ролфи и так видел. Как паучиные пальчики Вилдайровой невесты отстукивают по столешнице или подлокотнику кресла нервную дробь, когда в комнату заходит одна из аннис. Как женщина плотно, до синюшной белизны сжимает губы, едва завидит доктора Сида. Неспроста она так себя ведет. Чует змеиное сердце беду.

– Прячутся они тут от чужих глаз. В единственном месте, где их никто из своих не найдет, – прошептала шуриа. – Этенхари – дом, где люди гостят у Смерти.

Пелена спала с ее глаз, точно тот кисейный покров, которым тивы любили прикрывать алтари своего ненасытного мертвого бога. Что могла Третья знать о тайных обрядах эсмондов? Что ведал о запретном светский владыка Аластар Эск? Или полукровка Удаз, коего никто никогда не посвящал в сакральное знание? Сами эсмонды уж точно помалкивали о темных и страшных делишках, творимых в уединенной каливе.

Тут даже стены беззвучно кричали, точно вороны, пирующие человечьей плотью на бранном поле.

– Зови Локку, ир-Сэйган, – приказала Джона. – Кличь ее изо всех сил. Она должна помочь своей посвященной найти нас.

– Нас убьют?

– Мы уже в могиле, капрал. И без Локкиного огня не выжечь это гнездовище. И не согреться.

Черные тени залегли вокруг глаз шурианки, губы ее как-то враз обметало серым налетом, словно у тяжко больной, а черты заострились.

– Боги испросят платы, миледи.

– И я заплачу сполна. Обещаю.

Дышала Священная Невеста тяжело, хрипло, будто наглоталась пуха какого-то, обдавая испуганного ир-Сэйгана сухим горячим дыханием.

– Уши… отпустите… тогда.

Однажды она уже звала на помощь Морайг-Хелу в трюме «Ускользающего», пустила богиню в себя, чтобы покарать преступника и вора – капитана корвета Нимрэйда. Так можно и нужно.

Но Форхерда Сида и женщин-аннис не накажет никто. Богини не станут мараться, но Локка услышит воина и подскажет своей посвященной верную дорогу. А больше и не нужно ничего! А за платой дело не станет.

Образование дает самое главное – умение пользоваться источниками и навыки анализа. С этим даже Джэйфф Элир не спорил. Хотя, конечно, со свойственной злоязычному змею иронией приговаривал: «И чему вас там только учат, в ваших военных академиях!» Это он шутил так. В Военной академии все-таки учили неплохо. Например, курс общей истории был совсем даже не лишним. Во всяком случае, Грэйн хотя бы теоретически представляла себе революцию. То есть она так считала.