Лошадиная доза - Евгений Сухов

Потом банда Татарина нацелилась на двух серьезных артельщиков с артиллерийских складов близ Крестовской заставы. День и час, когда они повезут деньги, опять-таки сообщила Маруся, которая втерлась в доверие к одному из артельщиков, давно и безнадежно женатому и проникнувшемуся несказанной симпатией к красивой и доброй девушке Марусе Слепян. (Доброй, в смысле доступной, как казалось потерявшему голову влюбленному артельщику.) Удалось или нет артельщику воспользоваться «добротой» Маруси — неизвестно, но то, что у нее получилось выведать, когда именно артельщики повезут деньги в сумме восемьсот семьдесят тысяч рублей, — это факт. Однако налет на артельщиков и сопровождающих их милиционеров получился неудачным: милиционеры стали отстреливаться, ранили одного из бандитов, потеряли одного из своих, но от банды отбились и артельные деньги отстояли.

После этого случая Татарин решил затихариться на одной из «малин» в Хамовниках и в результате некоторых раздумий, которым он предавался в перерывах между питием водки и принятием любовных ласк от Маруси, пришел к выводу, что неудача с налетом на артельщиков с артиллерийских складов произошла из-за того, что им попросту не хватило сил, так как их было всего лишь трое. А этого явно недостаточно для совершения крупных дел. Да и деньги обесценивались быстрее, нежели их можно было потратить. Надлежало численно увеличить банду и заняться налетами на склады и кооперативы, делая ставку не только на крупные деньги, но и на товар, который можно придержать и стоимость которого при постоянном обесценивании денег с течением времени лишь растет. В Татарине, как и во многих представителях его племени, текла кровь восточного расчетливого негоцианта…

Решение об увеличении своей банды Татарин вскорости исполнил: принял сначала в свое управление восемь человек из обезглавленной банды Кости-Черешни, убитого вместе с двумя своими приближенными в перестрелке с милицейскими в Марьиной Роще у бывших рыбных складов, и одиннадцать человек из банды Сапога — Иннокентия Сапогова, — которому после взрыва милицейской гранаты оторвало голову. С людьми этой банды возникли сложности, поскольку новый ее главарь Степа Шмель, весьма волевой уркач, претендовал на общее руководство тремя объединенными бандами, и Татарину стоило больших трудов, дабы хитростью, уговорами и даже где-то угрозами заставить его быть вторым после себя. Степа Шмель стал заместителем Татарина по «общим» вопросам, а в его отсутствие осуществлял руководство бандой, насчитывающей уже двадцать два человека. Это было небольшое воинское подразделение, в возможностях которого было осуществление весьма сложных и крупных дел.

В поле зрения банды скоро попал кооператив на Немецкой улице. Следили за ним несколько дней. В результате сведений, полученных от бандитов-«топтунов», стало ясно, что денег особых у кооператива нет, зато в большом наличии присутствовал дорогой и пользующийся повышенным спросом ходовой товар — колотый сахар. Находился он на складе, охраняемом одним человеком с берданкой. Было решено: брать склад! Для вывоза сахара нашли шесть подвод, и в одну из ночей банда в полном составе вышла на дело.

Обезвредить сторожа было минутным делом — его просто стукнули по темечку во время обхода, а толстую складскую дверь выломали ломом. В большом помещении быстро отыскали мешки с сахаром и в течение нескольких минут вынесли их один за другим на подогнанные подводы.

Ехали окольными путями, чтобы не попасться на глаза фараонам. Особо не беспокоились, поскольку двадцать с лишком человек, не отягощенных моралью и любовью к людям и к тому же вооруженных револьверами и обрезами, отбились бы от любого милицейского патруля.

Приехав в Хамовники, бандиты подсчитали добычу: 350 пудов сахара! Товара дефицитного, цена которого на черном рынке составляла 60 тысяч рублей за фунт. Когда посчитали, сколько можно выручить за сахар, а сумма получилась натурально астрономическая — 740 миллионов рублей, встал вопрос о реализации товара и о наличии своих людей на городских рынках. Торговок, готовых за небольшую долю сбывать краденый сахарок на Сухаревке и Сретенке, нашла опять-таки Маруся. Так у банды появился постоянный навар от реализации сахара. Однако бандиты все время нуждались в живых деньгах, и через несколько дней после ограбления склада на Немецкой улице банда Татарина совершила вооруженное нападение на управление Главкожи и, убив двух охранников, вынесла из него 800 тысяч рублей и кожевенного товару на пару миллионов рублей с гаком.

Оба эти события разом всколыхнули всю столицу. В МУР пошли предписания высших руководителей, сводящиеся практически к одной недвусмысленной фразе: поймать и обезвредить банду вооруженных налетчиков. К четвертой бригаде Бахматова было прикомандировано из городских отделов милиции восемь опытных оперуполномоченных и придан автомобиль «Чандлер», который позже так и остался за четвертой бригадой, занимающейся особо тяжкими преступлениями, число которых, увы, тенденцию к сокращению пока не имело…

Милицейские облавы на воровские «малины» результатов не давали. Крупная воровская рыба в сети милиции не попала. А бродяги и блудницы, обнаруженные в «малинах» и притонах, на данный момент особого интереса для милицейских не представляли: для порядка их ставили на учет, дактилоскопировали, фотографировали, проводили недолгие профилактические беседы и, помурыжив в арестантских помещениях, отпускали с миром.

В связи с особой опасностью банды Татарина к ее ликвидации подключился и губернский отдел ГПУ при НКВД. Тем временем налетчики напали на кассу Главсахара и, дважды пальнув в сторожа, при этом серьезно его ранив, вынесли из нее полтора миллиона рублей. Удивительно, но преступники знали день и даже час, когда в кассе окажется столь крупная сумма. Очевидно, такой осведомленности поспособствовала Маруся Слепян с ее талантом обвораживать своим волооким взглядом мужчин, а затем выуживать из них нужную информацию. Однако сторож выжил и через несколько дней смог дать описания внешности налетчиков, среди которых были узнаны сам Татарин и его правая рука Степа Шмель.

Конечно, многих деталей Жора Стрельцов, подключенный к поимке банды Татарина, не ведал, но после ознакомления с накопленными на Татарина и его подельников материалами общее представление о них все же имел. Вместе с Бахматовым и Осиповым он выезжал на места преступлений, опрашивал свидетелей, если таковые имелись, составлял протоколы и описи похищенного. Папка с делом Татарина и его банды пухла день ото дня, но где он и его банда делят добычу и отлеживаются после совершенных преступлений, было по-прежнему неизвестно.

Чекисты тоже не сидели сложа руки и скоро нашли среди молодых сотрудников милиции человека, знакомого с Марусей Слепян. Им был Игорь Мамошин. Сам он был из Петрограда, которого перипетии судьбы занесли в Москву, да тут и оставили. Как и Жора Стрельцов, Игорь Мамошин долго мыкался, не зная, куда себя пристроить, голодал, перебивался случайными заработками, пока вдруг не наткнулся на объявление о наборе в милицию. Вернее, какой-то мужчина, когда он проходил мимо одного из городских отделов милиции, вложил в его руку листовку. Игорь машинально сунул ее в карман и позабыл. Вспомнил о ней лишь тогда, когда пришел домой, то есть в комнатку, что снимал в Большом Сухаревском переулке. Прочитал. И наутро пошел устраиваться в милицию…