Неглубокая могила - Дэн Симмонс

Сорвав с лица очки ночного видения, Эндрю отшвырнул их в сторону и бросился к двери.

Курц ударил верзилу вполсилы: достаточно, чтобы тот потерял сознание, но не настолько сильно, чтобы его убить или отключить надолго. Спрыгнув с лесов, Курц быстро принялся за работу: отодвинул карабин так, чтобы верзила его не достал, ощупал его в поисках другого оружия – больше у него ничего не оказалось, отобрал рацию и очки ночного видения и, наконец, стянул с парня грязную армейскую куртку и натянул ее на себя. Он уже начинал мерзнуть.

В рации снова послышался треск. Курц услышал, как тот, что остался внизу, разговаривает с двумя, нашедшими на шестом этаже его койку и спальный мешок.

– Лучше возвращайтесь к нему наверх, – протянул недоумок, ждавший на первом этаже.

Услышав, как то ли Даррен, то ли Дуглас ответил «да», Курц схватил «кольт» М4, проверил, что магазин снаряжен и оружие снято с предохранителя, и залег за стонущим, но еще не начавшим шевелиться телом растянувшегося ничком Уоррена. Курц предпочитал не использовать длинноствольное оружие, но он умел им пользоваться. Лежа в темноте, положив ствол М4 на спину потерявшего сознание верзилы, Курц чувствовал себя героем старого рисунка времен покорения Дикого Запада – кавалеристом, которому пришлось пристрелить своего коня, чтобы использовать его труп в качестве укрытия от приближающихся индейцев.

Если эти «индейцы» воспользуются ближайшей лестницей, они появятся с северной стороны от лифта, всего в десяти ярдах от Курца. Если же они поднимутся по южной лестнице, то смогут пойти как по восточному, так и по западному мезонину, но в любом случае он их услышит.

«Индейцы» появились на северной лестнице, производя столько шума, что едва не очнулся стонущий Уоррен.

Курц навел карабин еще до того, как эти двое появились в дверном проеме. Если бы они остановились на лестнице, у него могли бы возникнуть проблемы: тело Уоррена было недостаточно надежным укрытием. Но Курц не думал, что его незваные гости выйдут на седьмой этаж по одному. Все, что они делали до сих пор, было глупым или глупее глупого. Курц вздохнул, потому что не испытывал злобы на этих идиотов, хотя они, несомненно, пришли для того, чтобы его убить.

Они ворвались на лестничную площадку, водя автоматами в поисках цели, дергая лазерными лучами вправо и влево, крича друг другу, оба, судя по всему, ослепленные более ярким освещением седьмого этажа, усиленным очками ночного видения. Задержав вдох, Курц прицелился в бледные лица над черным кевларом и дважды нажал на спусковой крючок. Оба нападавших грузно упали на пол и застыли неподвижно.

– Уоррен? – ожила рация в кармане армейской куртки Курца. – Дуглас? Даррен?

Выждав еще минуту, Курц убедился, что оружие нападавших отлетело далеко от их рук, а затем встал и быстро подошел к распростертым телам. Оба были мертвы. Отбросив карабин, Курц поспешно вернулся к Уоррену, начинавшему шевелиться.

Поставив ботинок на шею и челюсть верзилы, Курц придавил его лицом к бетонному полу. Заморгав, Уоррен открыл глаза, и Курц с силой вдавил ему в левую глазницу дуло пистолета.

Уоррен застонал и отказался от попыток подняться на колени.

– Имена, – прошептал Курц.

– А?

Курц сильнее надавил на пистолет.

– Вам известна моя фамилия?

– Курц.

Дыхание Уоррена подняло с пола бетонную пыль.

– Кто вас послал?

Дыхание Уоррена стало реже. Курц был уверен, что во время перестрелки верзила был без сознания. Значит, сейчас он пытается осмыслить происходящее и придумать какой-нибудь план. Курц не собирался предоставлять ему такую роскошь. Большим пальцем он с громким щелчком взвел курок пистолета, вдавливая дуло Уоррену в глазницу.

– Кто вас послал?

– Один ниггер… – простонал Уоррен.

Курц надавил еще сильнее.

– Имя!

Уоррен попытался покачать головой, но ботинок Курца и пистолет сделали это невозможным.

– Как его зовут, я не знаю. Он поставляет наркотики ребятам из банды «кровопийц». У него в зубе бриллиант.

– Где? – спросил Курц. – Как вы с ними связались? Где его найти?

Уоррен снова поднял облако бетонной пыли.

– Клуб «Сенека». Заведение ниггеров. Послали к ним Даррена. У них целый склад, набитый оружием, но ниггеры отвезли нас туда с завязанными глазами. Понятия не имею, где он находится, мать твою. Но это «кровопийцы» обчистили армейский арсенал…

Курцу было наплевать на то, как Малькольм раздобыл оружие. Приставив дуло пистолета к виску Уоррена, он надавил что есть силы.

– Что…

В этот момент рация забулькала голосом Эндрю:

– Уоррен, Дуглас, Даррен, ответьте, что у вас?

Курц повернул голову на звук, и Уоррен, рванувшись вверх, сбросил его с себя, поднимаясь на четвереньки.

Потеряв равновесие, Курц отступил назад, но все же успел опуститься на колено в шести футах от Уоррена и поднять пистолет 45-го калибра.

Встав на ноги, верзила смотрел через плечо Курца на распростертые тела, смутно виднеющиеся в предрассветных сумерках.

– Не надо, – прошептал Курц.

Но Уоррен, широко растопырив руки, бросился на него, словно медведь гризли.

Курц мог бы выстрелить ему в голову, но у него еще были к нему вопросы. Прицелившись в защищенную кевларом грудь, он нажал на спусковой крючок.

Удар отбросил верзилу на шесть футов назад, но – просто поразительно! – Уоррен устоял на ногах. На таком близком расстоянии встреча с пулей большого калибра была просто страшной – приблизительно то же самое, что получить со всего размаха битой от Марка Макгуира;[9]и уж точно речь шла о нескольких сломанных ребрах. Но Уоррен, пошатнувшись, удержался на ногах, размахивая руками. В рассеивающейся темноте Курц разглядел его широко раскрытые обезумевшие глаза. Уоррен снова двинулся на него.

Курц выстрелил дважды. Закинув голову назад, верзила взревел, будто медведь, но все же отлетел еще на семь или восемь футов к закрытой пластиковым занавесом дыре.

– Остановись, – сказал Курц.

Уоррен упрямо шел на него.

Курц выстрелил. Уоррен отступил назад, но затем снова двинулся на него, наклоняясь вперед, словно борясь с ураганным ветром.

Курц выстрелил еще раз. Опять несколько шагов назад. Верзила находился в пяти футах от края мезонина; его огромный силуэт отчетливо вырисовывался на фоне более светлой пластиковой занавески. Из раскрытого рта вытекала кровь и брызгала слюна. Уоррен ревел, словно дикий зверь.

– Сам напросился, мать твою, – выругался Курц, сделав еще два выстрела, всадив обе пули в кевларовый бронежилет.