По следу четырех - Екатерина Вильмонт

— Значит, пока мы свободны? — спросил Валерка.

— Пока да.

В субботу утром раздался звонок из Лиссабона.

— Аська, солнышко, здравствуй! — услыхала я роднойголос.

— Дед! Как хорошо, что ты позвонил! Поздравляю тебя!

— Вот! Я затем и звоню! Хочу выслушать все поздравленияот близких! Как ты, ребенок?

— Хорошо! Все в порядке, дед! А как ты?

— Вчера пел «Бориса», театр чуть не обвалился.Сумасшедший успех!

— Поздравляю! Дед, когда приедешь?

— Точно еще не знаю, но может случиться, дней черездесять на недельку к вам заглянем! Мама дома?

— Нет, она в полдевятого на съемки умчалась.

— Тогда Липочку позови. До свиданья, ребенок!

— Пока, дед! Приезжай. Тетя Липа! Вас к телефону!

Тетя Липа тоже поздравляла деда, желала ему всяческихуспехов. А положив трубку, тяжело вздохнула:

— Ох, как у меня на душе неуютно… Врать пришлось, нелюблю я этого…

— Да что вы соврали-то?

— Что все у нас в порядке!

Часов в десять принесли первую порцию телеграмм.Расписавшись, тетя Липа проворчала:

— И это же не круглая дата! Смотри, с утра уже восемьтелеграмм.

— От кого? — поинтересовалась я.

— Сейчас поглядим. От каких-то все незнакомых, ага, этоот папы твоего!

— Ой, дайте сюда скорее!

— Прочти вслух, что папа пишет!

— «Поздравляю дорогого тестя, желаю всех благ ему, егодочери, внучке, жене, а главное, Липочке. Обнимаю всех сразу, задерживаюсь ещедве недели. Ваш Юра».

— Ишь, хитрец, главное Липочке, — польщенноулыбнулась тетя Липа.

— Почему хитрец? Он же знает, что без вас наша семьяпропала бы.

— Ну уж и пропала бы!

Тут снова позвонили в дверь. Я бросилась открывать. Напороге стояла немолодая женщина с большим букетом хризантем.

— Здравствуйте!

— О! Старая знакомая! — воскликнула тетяЛипа. — Давненько вас не видно! Заходите, голубушка, заходите!

Странно. Обычно тетя Липа не очень-то привечает поклонниц.Хотя да, ведь она надеется что-то у них выведать.

— Да нет, неудобно, — испугалась женщина. — Ятолько цветы…

— Ничего, ничего, дома-то только мы с Асенькой,зайдите, чайку попейте или, может, кофе?

Женщина вконец растерялась. Но потом все-таки решилась ивошла.

— Спасибо! Я не ожидала…

— Снимайте плащ. Ася, помоги!

Я помогла женщине снять плащ, взяла у нее букет и пошлаискать для него подходящую вазу. Мама всегда сердится, если цветы ставяткое-как. А тетя Липа тем временем провела гостью в кухню.

— Вы уж не обессудьте, что принимаю вас на кухне.

— Что вы, что вы!

— Так вам чаю или кофе?

— Если можно, кофе!

— Пожалуйста! Пейте на здоровье и вот берите кекс, самапекла.

Женщина молча пила кофе. Ей, видно, было не по себе.

— А где сейчас Игорь Васильевич? — откашлявшись,спросила она.

— В Лиссабоне, только что звонил. Вчера пел «Бориса».Успех бешеный! Ася, а ты почему не идешь? Ты же не завтракала!

— Я сейчас! Только цветы поставлю.

— Ася, а ты в каком классе учишься? — спросилаженщина.

— В девятом.

На этом разговор опять оборвался. Наконец тетя Липарешилась.

— А знаете, что у нас стряслось-то?

— Нет, а что?

— Обокрали нас!

— Да что вы говорите! — испуганно воскликнулаженщина. — Здесь?

— Нет, на даче.

— И много украли?

— Все фотографии и портреты Игорь Васильича и все еговещи. Больше ничего не тронули.

— Господи, кто же на такое пошел?

— Вот и я тоже в толк не возьму, кому это надо! А вамничего в голову не приходит?

— Мне? — испугалась женщина. — При чем тут я?

— Да вы-то, понятное дело, ни при чем, вы женщинасолидная, а может, что-то слыхали, может, у кого-то фотографии редкиепоявились?

— Вы имеете в виду поклонниц Игоря Васильевича?

— Ну да!

— Но я вообще-то с ними не очень знакома, я сама посебе…

Тут в дверь опять позвонили.

— Ну, началось! — вздохнула тетя Липа. —Сиди, Ася, я сама открою.

— О! Кого я вижу! — услыхали мы восклицание тетиЛипы. — Прошу, прошу, проходите! Нет, Игоря Васильевича нету, он вЛиссабоне. Вчера пел «Бориса». Спасибо. Нет уж, вы пройдите, вас сам богпослал.

И тут в кухню вошли тетя Липа и… Николай Николаевич! Онсмущенно улыбался.

— Николай Николаевич! — обрадовалась я.

— Здравствуй, Асенька!

Николай Николаевич Шадрин в прошлом капитан милиции, а нынестудент консерватории. Мы познакомились с ним на нашем первом деле, и онпопросил, чтобы дедушка его прослушал. В результате этого прослушивания НиколайНиколаевич круто переменил жизнь.

— Как учеба, Николай Николаевич?

— Спасибо, но я ведь только начал… Трудно, очень труднопока.

— Поначалу всем трудно, вы уж мне поверьте, —успокоила его тетя Липа.

— Вы тоже певец? — робко осведомилась женщина.

— В перспективе.

— Не скромничайте, если уж вас Игорь Васильевичрекомендовал, значит, есть у вас талант. Он у нас такой строгий в этом деле.

От слов тети Липы Николай Николаевич расцвел и снаслаждением принялся за кекс.

— Николай Николаевич, у меня к вам дело, — невыдержала наконец тетя Липа.

— Дело? — удивился Николай Николаевич. — Увас?

— У меня. Обокрали нас, Николай Николаевич!

— Когда?

— Точно не знаю, а обнаружили в понедельник.

— В милицию заявили?

— Нет!

— Но почему?

— Понимаете, эта кража не совсем обычная. У нас с дачиунесли все фотографии и портреты Игоря Васильича и все его носильные вещи.

— Ага! Понимаю! Поклонницы действовали, этонаверняка, — догадался Николай Николаевич.