Тайна богатой наследницы - Кэтрин Гарбера

Лифт, доставивший ее на ее этаж, был пуст. Входя в квартиру и видя Джеффа, стоящего посреди гостиной и говорящего по сотовому, Амелия ощутила возбуждение. Он отключился, увидев ее, и повернулся к ней. Она уже знала это его выражение: что-то было не так.

– Как прошел вечер? – спросил он.

– Хорошо, но я скучала по тебе, Джефф, – ответила она. – До сегодняшнего дня я не понимала, насколько глубоко ты вошел в мою жизнь.

Ей было интересно, что он хотел сказать, но не раньше, чем он узнает о ее чувствах.

– Ты тоже стала очень важна для меня, – произнес он.

Она бросила сумочку на пол, и Леди Годива подскочила и обнюхала ее. Амелия нагнулась, приласкала собачку и отправила ее обратно на ее подушечку.

Потом она подошла к Джеффу, обхватила его руками и положила голову ему на грудь. Он обнял ее и крепко прижал к себе.

– Нам надо поговорить.

Она подняла голову, чувствуя, что задыхается от страха.

– Прямо сейчас? Я надеялась, что мы отправимся в кровать и займемся любовью.

Его зрачки расширились, и она почувствовала, как его напряженный член прижимается к ее животу.

– Мне нечего больше желать, но…

Она прервала его самым страстным поцелуем, на какой только была способна. В конце концов Джефф подхватил ее на руки, отнес в спальню и поставил на ноги рядом с кроватью. Амелия обняла его за шею и притянула его голову к себе, целуя со всей любовью, которая в ней была. Его рот приоткрылся навстречу ей, и она не могла насытиться им. Она притянула его ближе и взялась за его галстук. На секунду ей показалось, что он остановит ее, но она ослабила узел и стянула с него галстук. Его руки легли на ее спину, и он зашептал ей на ухо, распаляя ее еще сильнее. Джефф нашел и расстегнул молнию сбоку на ее шелковой блузке, она стащила ее через голову и бросила на пол. Расстегивая его рубашку так быстро, как могла, она остановилась на средней пуговице.

– Раздевайся, – сказал он почти грубо.

Она сняла лифчик, расстегнула юбку и стащила ее вместе с трусиками. Спускаясь с каблуков, она повернулась, бросая одежду на пол, и Джефф подошел к ней сзади. Его обнаженное тело прижалось к ней. Он обхватил ее груди и сжал соски. Его твердое естество уперлось в ее ягодицы, и она качнула бедрами и потерлась о него. Джефф целовал ее шею, и Амелия почувствовала его зубы на своей коже. Ей хотелось большего.

– Ты нужен мне.

– Амелия, – прошептал он, – ты тоже нужна мне.

Он заставил ее нагнуться вперед, и она уперлась руками в кровать, чувствуя, как он широко расставляет ноги позади нее. Амелия почувствовала его и затрепетала в предвкушении. Он сжал ее груди и медленно вошел в нее.

Амелия едва не потеряла сознание, когда он вошел полностью. Он был глубоко в ней, и она чувствовала каждое его движение так отчетливо, как никогда раньше. Одной рукой Джефф скользнул вниз по ее телу и стал поглаживать ее между ног, не прекращая двигаться в ней. Он наклонился, и она ощутила все его тело, прижавшееся к ней, и его руки на ее груди. Он окружил ее со всех сторон, и ее мир сжимался, пока в нем не остался только Джефф. Все ее тело напряглось, и она выкрикнула его имя, когда оргазм волной прокатился по ней. Минутой позже Джефф вскрикнул и упал на кровать, не отпуская Амелию, крепко прижимая ее к себе. Пот высыхал на их телах, пока они пытались выровнять дыхание.

– Я люблю тебя, – прошептала она, не успев остановить себя.

Глаза Джеффа расширились. Он привлек ее к себе, и они снова занимались любовью, пока оба не почувствовали себя полностью выжатыми. Засыпая, Амелия не могла избавиться от мысли, что Джефф не сказал ей того же.

Джеффа разбудило солнце и запах кофе из кухни. Он был в постели женщины, этой ночью признавшейся, что любит его. Он наслаждался этим воспоминанием, пока тошнотворное чувство не охватило его: вчера он оставил незаконченное дело. Кто-то сфотографировал его с Мэри, и он должен был сказать об этом Амелии, пока она сама не увидела фото, и это было не все, что он хотел сказать ей.

Джефф услышал звонок ее телефона. Через минуту зазвонил и его телефон: звонил Эдмонд. Джефф выпрыгнул из кровати, схватил брюки и натянул их, спеша в кухню.

Амелия стояла в дверях, и ее собачка прыгала у ее ног. Бледная, она внимательно посмотрела на него. В руках у нее был выпуск «Сан». Он шагнул к ней, но она покачала головой.

– Как ты мог так поступить?

– Я могу объяснить, – начал он, и его взгляд упал на передовицу.

Там была их с Амелией фотография, озаглавленная «Воскресенье?», и рядом с ней – фотографии, на которых он целовал Мэри у ее дома и танцевал с ней. Фотография была подписана: «Понедельник?» Заголовок статьи гласил: «Повеса Девоншир превосходит дрянную наследницу в ее собственной игре».

– Что это, Джефф?

Он взял у нее газету и сел, запуская пальцы в волосы.

– Я должен был сразу сказать тебе.

– Что сказать?

– На вчерашнем вечере Мэри была моей спутницей.

Глаза Амелии наполнились слезами. Ему захотелось взять свои слова назад. Он не хотел ранить ее, но ранил.

– Она ничего для меня не значит. Мы запланировали этот вечер задолго до того, как я встретил тебя, но пресса, разумеется, пытается раздуть это до невообразимых размеров.

– Я не ревную к Мэри Вернер, – возразила Амелия. – Если хочешь проводить с ней время – пожалуйста. Но будь любезен хотя бы поставить меня в известность, что идешь на свидание с другой женщиной.

– Я…

– Не надо! Пожалуйста, не пытайся оправдаться или объяснить. Я не…

– Не что?

– Не девица легкого поведения, с которой можно закрутить неплохой роман и потом отбросить прочь. Я спрашивала тебя о Мэри, помнишь?

Джефф покачал головой:

– Я не отбрасываю тебя. Я попросил тебя жить со мной.

– Этого недостаточно. Теперь я понимаю, почему ночью ты не сказал, что любишь меня… Я думала, тебе было тяжело облечь это в слова, но теперь вижу, что для тебя это просто игра.

– Это неправда. Не позволяй гневу затмить твой разум.

– Прекрати успокаивать меня! – воскликнула она, сверкая глазами. – Я так зла на тебя.

– Прости меня.

Она покачала головой:

– Этого недостаточно. Я хочу, чтобы ты ушел. Не желаю больше видеть тебя.

– Очень жаль. Я не собираюсь так просто сдаться, – произнес он. – Твоя жизнь… наша жизнь – не безумный цирк. Эта история искусственно раздута газетами, чтобы продать побольше экземпляров. Ты знаешь, что я не пришел бы в твою постель из постели другой женщины.

Амелия попыталась возразить, но замолчала.

– Ты прав, я знаю. Но я не уверена, что смогу просто жить дальше, когда весь город считает меня частью наследства Девоншира.