Авантюристка - Дина Константинова

– Веселый страна…

Отель, в который нас привезли, по идее относился к категории приличных. Но на практике таковым не являлся. Холл был грязноватый и требовал приличного ремонта. Мебель – старая и выцветшая, ковер пестрел дырочками от сигарет, люстра требовала генеральной помывки и отчаянно нуждалась в половине лампочек.

За стойкой регистрации стояла девушка, которая, видимо, не была знакома с таким явлением, как улыбка. Встретила она нас более чем прохладно. Положила перед нами карточки приезжих, промямлила: «Заполняйте» – и уставилась в монитор компьютера.

– И люди веселый, – отметил Ганс, заполняя карточку. – В следующий раз я сказать боссу, что я ездить только в Европу.

– Да ладно вам, – улыбнулась я, – это же экзотика!

– Мне экзотика хватит в ваша страна, – буркнул Ганс, одарив меня беглым взглядом бесцветных глаз.

– Может, у нас и экзотика, зато девки наши самые красивые, – вроде как невзначай заметила Наташка, склонившись над бумажкой. – А ваши немки страшные и к тому же не бреются…

Покончили с формальностями, получили ключи, разошлись по номерам. Через час все должны были встретиться внизу для «знакомства с ситуацией».

Номер, который мне достался, выходил окнами на какой-то ручей. Если не смотреть в окно, то журчание воды действовало на нервы весьма положительно. Но как только я увидела, что журчало и бурлило под моим окном, к горлу подкатил ком. Куда смотрят товарищи из организаций по охране окружающей среды??? На берегах ручейка была натуральная свалка: горы мусора и отбросов. Вода в ручье походила на сточные воды канализации. А вдоль русла стояли «поселения» бездомных, которые лазали вдоль берега и ковырялись палками в «дарах моря». На меня сразу накатило странное чувство брезгливости и жалости одновременно. В голове стали роиться мысли о несправедливости жизни… Дабы не пуститься в глубокие размышления по этому поводу, я закрыла окно и пошла в душ.

Когда я спустилась в холл, Ганс уже восседал у бара и, конечно, пил пиво.

– Быстро у вас с этим делом, – заметила я, кивая на стакан.

– Должен признать, что пиво у них очень хороший, – заявил Ганс, проигнорировав мое замечание об употреблении алкогольных напитков в раннее время суток. – Будете?

– Нет, рано. А Наташа еще не пришла?

Не успел Ганс ответить, как двери лифта напротив бара распахнулись и из его недр появилась Наташка. Клянусь, во всем отеле вдруг стало тихо. Даже мухи перестали жужжать, ошарашенные такой красотой. Наташка поправила волосы, кокетливо одернула юбочку и двинулась к бару походкой манекенщицы.

– А ваша Барби ничего, – заметил Ганс, подобревший от пива.

– Прошу вас, – вздрогнула я, – зовите ее Наташей…

Наташка приземлилась на стул, и на меня, как из рога изобилия, посыпались претензии. И номер плохой, и ванна маленькая, и вообще, и вообще… Я хлопала глазами, пытаясь вставить словечко, но мне на выручку пришел Ганс.

– Если вам плохо, я могу везти вас в аэропорт. Бесплатно.

Слово «бесплатно», видимо, подействовало. Но я тут же поспешила подкрепить его объяснением:

– Он имеет в виду, что ты можешь улететь обратно. Но никаких денег не получишь.

– Спасибо, я поняла, – процедила Наташка и тут же, словно телевизор, переключилась на другую программу. – Мне нужен супермаркет. Мне надо купить…

Так как в день прилета ничего грандиозного запланировано не было, мы решили, что поход в супермаркет будет очень даже кстати. Но перед тем, как мы покинули бар, Ганс сказал Наташке:

– Я вам советую переодеться.

– Это еще почему? – возмутилась та.

– Ваша одежда привлекать много внимания.

– А иначе зачем одеваться?

– Это Африка. – Ганс все еще старался убедить ее, что короткая юбка и шпильки – не самый подходящий гардероб для дневного визита в местный супермаркет. Но Наташка была непреклонна.

– Да хоть Антарктида, – заявила она и очень серьезно попросила: – Не делайте мне больше замечаний по поводу моего туалета! Вам все равно этого не понять!

Когда мы вышли на улицу, можно было смело сказать: «Ну, началось…» Да, началось. Из окон маршрутных такси свистели. Из окон машин гудели. Проходящие мимо цокали, цыкали и жадно улыбались. Мне было довольно неуютно. Ганс недовольно вздыхал и то и дело закатывал глаза. Только Наташку такое изобилие внимания не трогало. Недолго… Уже у первого светофора к нам начали приставать нищие. А когда какая-то ободранная дамочка схватила Наташку за рукав дорогой кофты грязной рукой, та взорвалась. Отмахнулась от несчастной, выругалась и недвусмысленно посмотрела на меня.

– А что я? – Я почувствовала себя виноватой.

– Магазины, клубы… Тут одна нищета на каждом углу!

– Не переживай, – поспешила успокоить я ее. – Будут тебе и магазины, и клубы.

Ганс, слушая наш диалог, криво усмехнулся. А потом тихо, чтобы не слышала Наташка, сказал:

– Вы бы ей еще казино пообещали…

Двадцать минут дороги до супермаркета показались вечностью. За нами то и дело плелись попрошайки, приставали беспризорные дети, отвязаться от всей этой братии было крайне сложно. Такой настырности можно было только дивиться. Я пришла к выводу, что наши, российские бомжи – натуральные интеллигенты. Сидят себе по местам, никого не трогают. А эти…

В магазине мы несколько удивились скромности выбора. Хотя, если разобраться, чему было удивляться? Наташке нужна была какая-то особенная зубная паста, которой, конечно, на прилавке не оказалось. Расстроившись, она «спустила собак» на продавщицу. Но та, вопреки моим ожиданиям, даже не поменяла выражения лица. И не двинулась. Как стояла, так и стояла. Потом медленно присела на табуретку и уставилась куда-то вдаль безразличным взглядом…

Прошло еще немного времени. За окном вдруг полило. Сильно. Солнце, светившее еще пять минут назад, исчезло, словно его не было вовсе. Небо заволокло серыми тучами, стало холодно. Зябко поведя плечами, Наташка вздохнула:

– Вдобавок еще и ливень…

– Ну, тут уже я и вовсе не виновата, – сказала я. – И хватит ныть. Ты сюда не за красивые глазки приехала. Не нужны деньги – езжай домой. Это просто устроить.

Она хотела что-то сказать, но я буквально закрыла ей рот рукой. А потом еще раз очень внушительно повторила, что если она будет ныть, то не видать ей трех тысяч. Самолет до Москвы летит сегодня же вечером. Наташка обещала молчать…

Купили какие-то ненужные мелочи, взяли такси, вернулись в отель. Уселись в холле, заказали кофе, и Ганс начал «пресс-конференцию».

– Итак, дамы, – сказал он, как конферансье. – Завтра суббота, а это значит, что мы идти в один клуб, где часто гулять наш клиент.

Наташка прыснула, чем очень разозлила Ганса. Обозвав ее некрасивым словом, он продолжил: