Самойловы-2. Мне тебя запретили - Инна Инфинити

— Ты полюбил меня только за внешность? — спрашиваю с легкой дрожью. — Когда я больше не буду такой красивой, ты меня разлюбишь?

Хочется процитировать припев из песни Ланы дель Рей: «Will you still love me when i'm no longer young and beautiful?».

— С ума сошла? Я буду любить тебя всегда.

— Даже когда я состарюсь? Даже когда у меня не будет такой красивой фигуры? Даже когда у меня не будет таких стройных ног?

— Всегда, Наташа. Всегда. И в тебе много достоинств помимо внешней красоты: ты умная, добрая, искренняя…

— Я не такая умная, как ты, — нервно перебиваю его.

Леша издает легкий смешок.

— А я не такой добрый, как ты. — Аккуратно гладит меня по щеке. — Ты самый добрый и искренний человек из всех, кого я знаю. Я помню, как в детстве ты подбирала на улицах Золотого ручья брошенных котят и забирала их к себе домой.

Я смущенно улыбаюсь, вспоминая, как в детстве хотела быть ветеринаром. От Лешиных слов внутри разливается приятное тепло. Я хочу верить ему. Я хочу верить, что он полюбил меня не за мою красоту. Ведь однажды ее не будет, и что тогда?

Я набираюсь смелости и расстегиваю верхнюю пуговицу его рубашки. Потом следующую, а потом еще одну и так до самой последней.

Рубашка падает на пол рядом с моим платьем. Я провожу кончиками пальцев по его груди, ключицам, кубикам пресса, всматриваясь так же жадно, как он в меня. Алексей такой сильный. Рядом с ним хочется свернуться комочком и быть слабой беззащитной девушкой.

Леша опускает руку на мою талию и слегка привлекает к себе. Наши губы встречаются в глубоком поцелуе. Я обвиваю его шею, а Алексей делает шаг на меня, заставляя отступить назад. Я упираюсь в кровать и опускаюсь на прохладное покрывало. Он ложится на меня сверху, продолжая целовать.

Леша оставляет мои губы и принимается покрывать поцелуями лицо: щеки, скулы, лоб. Потом переходит к шее и грудной клетке с ключицами. Наш первый раз был на адреналине и страсти, сейчас же все по-другому: нежно, чувственно.

Леша по очереди спускает с моих плеч лямки лифчика, потом его руки ныряют мне под спину и расстегивают застежку бюстгальтера. Я со стоном выгибаюсь, когда его губы касаются чувствительной кожи груди. Пальцы рук начинают подрагивать от желания и нетерпения, и я слегка приподнимаюсь, чтобы расстегнуть Лешин ремень.

— Не торопись, — глухо смеется и сам принимается избавляться от всей лишней одежды, предварительно достав из кармана джинс презерватив.

Откуда он у него там!?

Я не успеваю озвучить вопрос, потому что Леша снова целует меня в губы. И делает это так, что из головы тут же улетучиваются все вопросы.

Последняя преграда в виде моих тонких стрингов падает на пол, и мы становимся одним целым.

Какое же это прекрасное сладкое чувство! Ни с чем не сравнимое.

С каждым движением удовольствие нарастает все больше и больше и в итоге накрывает меня с головой огромной волной, заставляя крепко впиться ногтями в мужские плечи.

Из большого панорамного окна каюту заливает розово-оранжевым закатным солнцем. Я уютно лежу в Лешиных объятиях, блаженно улыбаясь. Ощущение — будто время остановилось, а мир перестал существовать.

Где-то на задворках сознания крутится песня Ланы дель Рей.

Will you still love me when I'm no longer young and beautiful?

Будешь ли ты любить меня, когда я больше не буду молодой и красивой?

Will you still love me when I got nothing but my aching soul?

Будешь ли ты любить меня, когда у меня не останется ничего, кроме истерзанной души?

I know you will, I know you will

Я знаю, ты будешь, я знаю, ты будешь

I know that you will…

Я знаю, что ты будешь...

НАТАША

Спать в Лешиных объятиях тепло и уютно. Всю ночь я чувствую на своей коже его размеренное дыхание, а нос улавливает мужской запах, который за эти несколько дней стал для меня самым любимым ароматом.

Утром я просыпаюсь раньше Алексея, потому что рассветное солнце пробилось сквозь щель в темных шторах и стало светить мне прямо в глаза. Но я даже рада этому. Мне нравится смотреть на спящего Лешу. Даже во сне Алексей выглядит сильным и мужественным. Он укрыт одеялом по пояс, и я привстаю на локте, чтобы еще раз обвести пристальным взглядом его тело: широкая сильная шея, мощная грудная клетка, бицепсы на руках, кубики пресса и дорожка темных волос под пупком, идущая вниз к боксерам.

Чем дольше я на него смотрю, тем быстрее бьется сердце: от того, какой он сильный и красивый. А еще от того, что он мой. Слегка провожу пальцами по его ключицам и иду вниз к животу. Едва касаюсь, чтобы не разбудить. Часы на стене показывают шесть утра, Леша вчера очень устал на работе, а мы уснули поздно.

Он пообещал, что наши ночи теперь будут не для сна. Мне понравилось это обещание, хотя я та еще соня. Просто рядом с Алексеем я и сама хочу далеко не спать.

На тумбочке с Лешиной стороны начинает вибрировать его телефон. Я приподнимаюсь на локте еще выше и заглядываю в дисплей.

«Катя помощница Селезнева», — написано на экране.

Смартфон продолжает шумно вибрировать, что будит Самойлова. Он издает недовольные мычащие звуки, нащупывает одной рукой телефон и подносит его к заспанным глазам. Несколько раз моргает, а потом резко распахивает веки, будто мигом просыпаясь. Он не успевает ответить на звонок, потому что вызов прекращается.

— Доброе утро, — тихо говорю, привлекая к себе его внимание.

Леша переводит взгляд с телефона на меня.

— Привет, — улыбается и проводит свободной ладонью по моей щеке. — Как ты спала?

— Хорошо.

Он выключает телефон и убирает его обратно на тумбочку.

— Иди ко мне, — притягивает меня к себе на грудь и крепко обнимает.

Я утыкаюсь в его сильную шею и слегка касаюсь ее губами.

— Кто тебе звонил?

— Да так, личная помощница одного маминого зама.

— Почему она так рано тебе звонит?

— Не знаю.

— А почему ты ей не перезвонил? Вдруг что-то срочное.

— Я так не думаю.

— Зачем ты выключил телефон?

— Не хочу, чтобы меня беспокоили, когда я с тобой.

Леша аккуратно путается пальцами в моих волосах, другой рукой водит по моей обнаженной спине, а я вдруг задумываюсь о его работе. Ему и сегодня туда надо. В 8 утра мы вернемся в порт, Алексей отвезет меня домой, а сам поедет в их строительную компанию. Снова увидимся мы только вечером.

— А что делают личные помощники? — спрашиваю.