Самойловы-2. Мне тебя запретили - Инна Инфинити

Мама лукаво улыбается.

— И как его зовут?

Я медлю с ответом. Мы с Лешей еще не обсуждали, говорить ли родителям о наших отношениях. С одной стороны, а что такого? Мы оба совершеннолетние. Но с другой, я бы не хотела, чтобы папа пока был в курсе. Он каждого моего парня под лупой разглядывает. И тот факт, что Алексея он знает с младенчества, никаких скидок ему не сделает.

Но маме я всегда доверяла.

— Его зовут Алексей.

— Ммм, — задумчиво тянет. — А фамилия не Самойлов, случайно?

— Случайно Самойлов.

Мама округляет глаза и чуть ли не приоткрывает рот от удивления. Она, видимо, предположила это в шутку, а оказалось, что попала в цель.

— Вот так новости! — бьет в ладоши. — Он же скоро уезжает!?

— Забыла тебе сказать, мам, я не поеду в Париж, даже если поступлю в Сорбонну. И Леша тоже не уезжает. Мы хотим остаться дома.

Надо видеть мамино лицо. Стоит, застыв, и только хлопает ресницами.

А мне вдруг так хочется маминой поддержки, что слезы на глазах выступают.

— Мам, я люблю Лешу, — тихо говорю.

— Милая моя, — родительница подходит ко мне и обнимает. Гладит меня по спине успокаивающими движениями. — Давно вы вместе?

— Со свадьбы Миши и Лизы.

— Всего несколько дней? И уже оба решили так кардинально поменять свою жизнь?

— Да…

Вместо ответа мама тяжело вздыхает.

— Я буду рада, если ты останешься с нами дома. И папа тоже обрадуется.

Я улыбаюсь и обнимаю ее еще крепче. Мама вдруг резко вздрагивает и отстраняется от меня.

— Натали, но ты ведь знаешь, откуда берутся дети? — серьезно спрашивает. — Вы же предохраняетесь?

— МАМА!!!!!! — ору на всю кухню.

— Натали, это не шутки! Вы оба еще слишком молоды и неопытны. Ты должна понимать…

— Мы предохраняемся! — рявкаю, перебивая ее.

— Замечательно, — удовлетворенно кивает головой, а я вдруг чувствую, как заливаюсь краской.

Ну вот ей обязательно было портить такой сентиментальный дочка-материнский момент!?

— Папе пока не надо говорить. — Предлагает мама. — А то начнет переживать раньше времени.

— Спасибо, — буркаю и ухожу в свою комнату.

Упав на кровать, я смотрю в белый потолок. Теперь каждый мой день будет медленно тянуться до встречи с Лешей, пока он не освободится с работы. Мы расстались полчаса назад, а я уже безумно по нему соскучилась.

Беру в руки телефон и думаю написать ему сообщение, но все-таки откладываю гаджет в сторону. Он наверняка занят, а я буду отвлекать его своими бессмысленными смсками.

Всего лишь за несколько дней весь мой мир сузился до одного человека. И вроде бы я знаю Лешу всю жизнь, но с другой стороны, не знаю о нем совершенно ничего, кроме общей информации.

Подскакиваю с кровати  и сажусь за стол с компьютером. Алексей не активен в российских соцсетях, у него ВК появился всего год назад, но я знаю, что он очень любит фейсбук и постоянно там сидит. У меня тоже есть эта соцсеть для общения с моими французскими друзьями, но я почти не веду страницу.

Лешу я нахожу быстро и сразу же добавляю в друзья. Надо будет и семейное положение поставить. Листаю его стену. Очень много фотографий из поездок в Америку и Англию. Интересно, Леша был где-нибудь, кроме этих двух стран!? Я не была ни в США, ни в Великобритании, но зато объездила всю Европу и посетила некоторые страны Юго-восточной Азии. Зимой мы с родителями всегда летаем на острова в Индийском океане.

У Алексея много снимков из летней школы Гарварда, в которую он ездил почти каждый год. На нем и его друзьях футболки с эмблемами университета. Подряд идут фото с их вечеринок. В больших красных пластиковых стаканах наверняка не кока-кола. Я замираю, когда дохожу до фотографии, на которой у Леши на коленях сидит темноволосая девушка. Он на диване, а она на нем. Обнимает его одной рукой за шею, он ее обеими за талию и смотрят друг на друга.

Что за…!?!?!?!?

Брюнетка отмечена на этой фотографии двухлетней давности, поэтому я перехожу к ней. Рэйчел Брайт. Американка из Чикаго, судя по месту рождения. Судорожно листаю ее стену и нахожу там снимок с Лешей. «Miss u so much», — гласит подпись к фото, где она стоит облокотившись на его грудь, а он обнимает ее за плечи и целует в щеку.

Чем больше я смотрю на это, тем сильнее меня берет возмущение. Какого черта!? Он до сих пор с ней общается!?

Хватаю телефон и судорожно печатаю ему сообщение дрожащими пальцами.

«Почему ты не удалишь фотки с Рэйчел Брайт? Ты до сих пор с ней общаешься???»

Ответ от Леши приходит через несколько минут.

«Не общаюсь. Удалю»

Но легче мне не становится. Я глубоко втягиваю воздух, но его все равно не хватает.

Леша говорил, что давно любит меня!

Любил меня, а был с ней!?

Отшвыриваю телефон в сторону и падаю лицом в кровать, не сдерживая слез.

Переступив порог компании, я первым делом направляюсь в приемную Селезнева. Катя уже там. Собирает в коробки свои вещи.

— Какого хрена ты мне звонишь в 6 утра? — налетаю на нее сходу.

Я ппц какой злой, что она стала мне трезвонить, когда я был с Наташей.

— Хотела поговорить.

— О чем?

Катя выходит из-за стола.

— О нас, — хлопает нарощенными ресницами.

— Повторяю еще раз: нет никаких «нас». Я перевел тебе деньги в размере твоей полугодовой зарплаты. Еще ни одна секретарша не уходила из нашей компании с таким золотым парашютом.

Екатерина медленно ступает ко мне, постукивая по паркету шпильками.

— Леш, ну ты чего? — гладит меня по щеке ладонью, а я тут же отстраняюсь, будто меня ошпарили кипятком.

— Не смей мне больше ни звонить, ни писать. Собирай вещи и проваливай.

Быстро разворачиваюсь и направляюсь в свой кабинет, чтобы отдать охране приказ не пускать Катю на порог здания с завтрашнего дня. Телефон в кармане брюк вибрирует. Достаю смартфон и читаю.

«Почему ты не удалишь фотки с Рэйчел Брайт? Ты до сих пор с ней общаешься???»

Я сначала даже не сразу понимаю, о какой Рэйчел Брайт спрашивает Наташа. Когда до меня доходит, я без сил падаю головой на стол. Кузнецова добралась до моих соцсетей.

«Не общаюсь. Удалю»

Наташа… Единственный человек, который сейчас поднимает мне настроение. Такая она ревнивица, оказывается. Никогда бы не подумал. С одной стороны, мне это приятно. Но с другой, надеюсь, у Кузнецовой ревность перерастет в паранойю. Меньше всего мне хочется ругаться с Наташей из-за каких-то левых телок, которые у меня когда-то были.