Кики Каллира и нарисованное королевство - Сангу Манданна

и прекрасные растения Шуки, а потом поднимутся наверх и найдут нас с Пипом, и к этому моменту все, что мы сделали, уже перестанет иметь значение, потому что дом окажется в огне и его обитатели будут мертвы…

Симха тихонько взвизгнул; я резко подняла взгляд и увидела, что моя рука, поглаживающая его гриву, вцепилась в шерсть.

– Прости! Ты в порядке?

– В основном напуган, – фыркнул Симха. – Понадобится нечто большее, чем детская чрезмерно сильная хватка, чтобы я почувствовал себя не в порядке…

Для этого понадобятся зубы и когти асуров, десятки асуров, и я наблюдала, как они делают это в моей голове.

– Прекрати, – сказала я самой себе беззвучно, одними губами. Мне было интересно, послушается ли на этот раз мой мозг. – Остановись!

Но он не прекратил. Это продолжалось всю ночь: бесконечный цикл ужасных мыслей об ужасных последствиях, и хуже всего было то, что я даже не могла смеяться и утешать себя тем, что это просто глупо, потому что сейчас это были не акулы в школьных плавательных бассейнах или злобные гуси. В моей голове не происходило ничего слишком невероятного и надуманного. Эти монстры были реальными, и они придут за мной.

– Прекрати это, – снова и снова повторяла я в темноту своей комнаты. – Сделай так, чтобы это прекратилось!

Может быть, я надеялась, что дом услышит меня и сможет сделать то, чего я не могла. Может быть, я рассчитывала, что Вишну появится как по волшебству и все-таки поможет мне. А может, и нет. Я не знала точно, на что именно я надеялась. Трудно понять, когда в голове нет места ни для чего, кроме стола, нескольких занавесок и монстров.

Я знала лишь то, что только я могу все прекратить, и мне придется это сделать. Я должна что-то предпринять. На ладонях остались глубокие полумесяцы от впившихся в них ногтей. В горле пересохло. Даже малейший вдох причинял боль. Нужно что-то сделать, чтобы они меня не нашли. И нужно унять этот шум в голове… Я больше не могла сидеть здесь в таком состоянии.

Когда Пип пришел позвать меня на завтрак, я притворилась спящей. Подождала, пока они все соберутся на кухне, а потом оделась. В пижаму с единорогом и позаимствованные у Пипа потертые кроссовки. Выходя из своей комнаты на цыпочках, я знала, что мне следует оставаться на месте. Спускаясь по лестнице, я знала, что должна вернуться в постель.

Но я этого не сделала. Я не могла. Это было сильнее меня. Поэтому я выскользнула через входную дверь и покинула дом Воронов.

Глава семнадцатая

Солнце уже взошло, было жарко, и воздух казался густым и липким. Несмотря на это, я дрожала, пробегая через площадь, мимо мраморной девушки на постаменте, и ныряя в одну из улиц. Тени метались по небу, мягко шелестя крыльями. Я пряталась в дверных проемах, стараясь не попадаться никому на глаза. Сердце бешено колотилось.

Смогу ли я найти дорогу назад, к разрыву между мирами? Я очень на это надеялась. У меня была довольно хорошая зрительная память, вероятно, из-за времени, проведенного за рисованием, так что я была уверена, что смогу вспомнить путь, которым мы пришли.

Я встретила компанию людей, одаривших меня недоуменными взглядами, которые относились, видимо, к моей пижаме, но никто из них не попытался заговорить со мной. Они опустили головы и прошли мимо. Мне было ненавистно то, как быстро они двигались, как торопливо переговаривались друг с другом, как спешили вернуться в свои дома. То, что они боялись.

Впереди я заметила баньян и с облегчением направилась к нему.

И тут что-то схватило меня за рукав.

Я взвизгнула. Чья-то рука закрыла мне рот, заставляя замолчать.

– Не кричи! Это всего лишь я!

Пип?

Я резко обернулась. По моей коже струился холодный пот.

– Ты напугал меня до полусмерти!

– Извини, – сказал он со своей мимолетной озорной улыбкой.

– Почему ты здесь?

– После прошлой ночи я понял, что рано или поздно ты попытаешься выяснить, есть ли у Махишасуры твои вещи или нет, – ответил он, очень довольный собой. – Поэтому я попросил дом сообщить мне, если ты ускользнешь. Так оно и произошло. Та-дам!

– Ладно, возвращайся, – велела я. – Здесь небезопасно.

Он поднял брови:

– Я знаю. Вот поэтому я и не вернусь.

– Пип, – запротестовала я.

– Кики.

– Пип!

– Кики!

– У меня нет времени спорить с тобой об этом!

– Хорошо, потому что я глаз с тебя не спущу, – прощебетал он. – Ну что, пойдем?

Какое-то мгновение я смотрела на него, чувствуя комок в горле. Я не знала, как сказать ему, что хочу и в то же время не хочу, чтобы он уходил. Поэтому я просто кивнула и нырнула под ветви баньяна. Мальчишка устроился рядом со мной.

Немного помолчав, я ответила:

– Я должна быть уверена, что здесь монстры не смогут до меня добраться.

– Знаю, – беспечно изрек Пип.

Я ждала, но ни слова критики не слетело с его губ. Мы перешли на другую улицу и поспешили мимо открытой ярмарочной площади. Она была пуста: цирк исчез, клумбы заросли, одинокие клочки бумаги печально трепетали в грязи. У меня защемило сердце, когда я вспомнила свои наброски цирка перед тем, как здесь появился Махишасура: яркие палатки, сахарная вата, радость.

Вскоре мы вернулись на Чудесный рынок на углу, туда, где всего несколько дней назад Ашвини, Лей и я попали в засаду Махишасуры и двух его приспешников. То самое место, где открылась трещина, находилось чуть дальше, на балконе дома в конце улицы. Как и в прошлый раз, здесь оказалось довольно оживленно. Я даже увидела старика с тележкой кокосов – он был в порядке!

Кто-то отошел от прилавка в нескольких футах впереди: блестки на волосах и коже сверкали в солнечных лучах. Чамундешвари направилась к нам.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она.

– Я понимаю, что не должна быть здесь, – затараторила я. – Не самый умный мой поступок, но я не могу…

– Безусловно, это неразумно, – согласилась она, и Пип прыснул от смеха. – Еще более неразумно, если принять во внимание тот факт, что ты не можешь приблизиться к этой трещине, Кики. Я знаю, зачем ты пришла, но я уже говорила тебе – этот дом и его балкон усиленно охраняются.

– Но, может быть, нам удастся отвлечь асуров и…

– Я очень хорошо умею отвлекать, – вмешался Пип.

Быстро оглядевшись, Чамундешвари положила одну руку мне на плечо, а другую на плечо Пипа и повела нас под прикрытие одного из больших торговых