Почти скандал - Элизабет Эссекс

– О господи! Какой ужас! Что ты ему принес?

– Быстрей! За доктором!

– Да-да, конечно! Уже бегу! – Обеспокоенный Пинки устремился за дверь, на ходу взывая к корабельному врачу мистеру Стивенсу.

Салли стала помогать Тони, и они вместе подняли Гамиджа на ноги. Когда же слуга попытался поднести к его губам злополучный бокал, тот, издав сдавленный хрип, отпихнул руку, отчего остатки вина выплеснулись на пол. Таким образом Салли избавилась от необходимости самой уничтожать улики.

Между тем результат мести становился публичным зрелищем – тесное помещение кубрика мало-помалу заполнялось матросами, желавшими поглазеть на «отравленного» мистера Гамиджа.

Прибывший корабельный врач, которому, судя по салфетке на груди, пришлось оторваться от ужина в кают-компании, склонился над распростертым пострадавшим и взялся за его запястье, чтобы проверить пульс.

В следующую минуту в кубрике появился и мистер Коллиар. Все тут же расступились, освобождая ему проход. Подняв голову, Салли, сидевшая на корточках около Гамиджа, встретила его жесткий вопрошающий взгляд, который она вполне спокойно выдержала. Уж если они с капитаном отказались участвовать в решении проблемы, которую представлял собой Гамидж, то Салли не испытывает ни малейших угрызений совести, взявшись самостоятельно помочь себе и своим товарищам.

– Что он ел? – поинтересовался меж тем врач.

– Вот та самая еда. – Салли поднялась и взяла со стола миску. – Вообще-то это мой ужин, который мистер Гамидж пожелал попробовать.

Некоторое время Коллиар буравил ее взглядом, потом поочередно посмотрел на остальных гардемаринов. Как ни удивительно, никто из них не дрогнул, не запаниковал. Все стояли с широко раскрытыми глазами, будто бы всерьез пораженные случившимся.

– Это, должно быть, припадок, – предположил кто-то из матросов.

– Да нет, – возразил другой. – Скорее всего, возмездие свыше.

– Молчание! – вполне спокойно потребовал Коллиар, не отрывая глаз от Салли.

Она изо всех сил старалась казаться безмятежной. Гамидж сам виноват, позарившись на ее ужин.

Корабельный врач наконец поднялся и сказал:

– Нужно отнести его в лазарет.

По распоряжению Коллиара Тони и один из матросов подхватили Гамиджа и понесли к выходу. Последовавшего за ними врача Коллиар, однако, задержал:

– Мистер Стивенс, взгляните, пожалуйста, на это. – И взяв из рук Салли миску, он протянул ее медику.

– Я врач, а не аптекарь, – покачал головой мистер Стивенс. – В ядах я не разбираюсь.

Тогда Коллиар поднес миску к носу и осторожно понюхал.

– Позвольте сказать, сэр, – подала голос Салли, удерживая его от дальнейших исследований. – Еда не отравлена. Я сам это ел, пока мистер Гамидж не отобрал.

– В самом деле? – Коллиар протянул ей миску. – И вы готовы прямо сейчас продолжить трапезу?

Расширив глаза и демонстративно сглотнув, Салли словно нехотя приняла остатки своего ужина.

– Почему бы и нет. Я ведь ел это с самого начала.

Подцепив кусок рагу, она медленно положила его в рот и принялась жевать. Все присутствующие, казалось, застыли, наблюдая за ее действиями.

Салли жевала очень медленно, будто опасаясь, что ее постигнет та же судьба, что и Гамиджа. Когда же первый кусок был проглочен без видимых признаков отравления, она подцепила еще один. Ну а затем уселась за стол и принялась есть как ни в чем не бывало. Вслед за ней и другие мальчишки возобновили трапезу, стремясь доказать свою непричастность.

Салли едва сдерживала торжествующую улыбку, довольная и собой, и своими товарищами.

Однако мистер Коллиар родился не вчера, тем более что он на собственном опыте познал гардемаринскую жизнь со всеми ее каверзами и интригами.

– Достаточно, мистер Кент. И все же я хотел бы с вами поговорить. – Он указал на дверь. – Соблаговолите пройти со мной.

На ее товарищей эта спокойная просьба произвела такой эффект, который не смог бы произвести даже его леденящий взгляд. Уилл Джеллико и Чарлз Дейнз поднялись с мест и, вероятно, во всем признались бы, если бы Салли не остановила их едва заметным движением руки.

– Слушаюсь, сэр, – спокойно отозвалась она. Так или иначе, теперь уже ничего не докажешь, поскольку все возможные улики были съедены.

Тем не менее, как только Коллиар повернулся к ней спиной, она поспешила сделать большой глоток из бокала Дейнза, чтобы пригасить перечный дух в своем дыхании.

Своим привычным твердым шагом Коллиар прошагал весь путь до юта, ни разу не обернувшись. Когда они поднялись на мостик, там находился лишь вахтенный офицер мистер Хорнер, который отошел подальше, чтобы не нарушать приватность их общения.

Мистер Коллиар был не из тех, кто спешит первым начать разговор. Он предпочитал смотреть, слушать и размышлять, позволяя другим совершать глупости в ожидании того, когда он заговорит. Все это придавало вес его словам. Как и суровый взгляд из-под хмурых бровей. В общем, Коллиар был человеком, к которому стоило прислушиваться.

Салли пребывала чуть ли не в состоянии эйфории, ожидая, когда он начнет разговор. Она могла вполне безмятежно стоять здесь, словно Жанна д’Арк перед восхождением на костер, абсолютно уверенная в своей правоте.

– Мистер Кент, постарайтесь выглядеть хотя бы немного пристыженным, – мрачно проговорил Коллиар. – Сделайте это если не для себя, то хотя бы для меня.

Несмотря на суровый вид и тон, в его словах ощущалась некоторая ирония, пробивавшаяся наружу подобно легкой синеве на его выбритых щеках.

– Я постараюсь, мистер Коллиар. – Салли опустила взгляд на мысы своих башмаков, гадая, что именно, эта ирония или же заходящее солнце, придавало его глазам столь чудесный зеленоватый оттенок.

– Ну что ж, Кент, все это было интересно. – На некоторое время он умолк, затем продолжил: – Полагаю, именно вы срежиссировали этот спектакль?

– Ну вообще-то все произошло из-за хищнических наклонностей мистера Гамиджа. Ничего бы не случилось, если бы он не лез в чужие тарелки.

– Что ж, вероятно, здесь действительно не обошлось без возмездия свыше, – предположил Коллиар. – В виде шотландского перца, если не ошибаюсь. Который вы, Кенты, употребляете с той же регулярностью, с какой ирландцы свою картошку.

На щеках Салли проступила предательская краска. Проницательностью мистера Коллиара нельзя было не восхищаться.

– Ну конечно, – кивнул он, глядя на ее зарумянившееся лицо. – К вашему сведению, Мэтью Кент не в одиночку придумывал и осуществлял свои проделки. У него нередко имелись помощники.

И после этих слов Дэвид Сент-Винсент Коллиар улыбнулся.

Улыбкой светились и его глаза, они излучали какое-то необычное тепло, как будто камень в их халцедоновых глубинах расплавился и стал жидким. Как только он улыбнулся, все остальное тут же оказалось забыто. Его суровость и грозность как будто трансформировались в дружелюбие и благожелательность. В его улыбке было столько тепла и лукавства, что Салли буквально распирало от восторга.