Саша Чекалин - Василий Иванович Смирнов

уезжать. Наконец Надежда Самойловна твердо решила — надо ехать.

И хотя всем было жалко до слез расставаться с обжитым гнездом, с отъездом не мешкали, всей семьей переехали в город. Было это в декабре 1938 года. Избу отец вначале не хотел заколачивать, собирался Павел Николаевич весной снова вернуться на пасеку.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Занесенный сугробами город мало чем отличался от села. На широких коротких улицах было тихо, спокойно. Всюду разбегались по сторонам протоптанные в снегу тропинки. Кружили они возле деревянных одноэтажных домов с палисадниками, петляли по огородам — точь-в-точь как в Песковатском. Только скученные вокруг площади да разбросанные кое-где по окраинам каменные здания красили город.

Первые дни Саша заметно скучал, вспоминал Пе-сковатское. Там остались Вырка и высоко на горе заколоченный горбылями дом с садом. Остались милые сердцу друзья. Осталось все привычное, обжитое.

Грустишь? — спрашивала мать, угадывая настроение сына. — Ничего… поживете, привыкнете, — утешала она.

Отец ходил какой-то рассеянный. По своей привычке всегда что-нибудь делать он постукивал топором на дворе и у крыльца и тоже часто поглядывал в ту сторону, где находилось Песковатское.

Прошла неделя — и в самом деле все привыкли. Саше и Витюшке казалось, что живут они на новом месте уже давно. Чекалины занимали половину одно-этажного деревянного дома на улице Володарского — две светлые оштукатуренные комнаты с кухней. К дому примыкал крытый двор. Рядом амбар с вместительным, как жилая комната, чердаком.

— Хорошо у вас, уютно! — хвалили заходившие к Чекалиным из Песковатского родные и знакомые. «Очень даже хорошо…» — думал Саша. На окнах висели занавески, стояли горшки с цветами. В большой комнате появилась новая мебель — раздвижной стол, стулья, шкаф.

У ребят была своя — угловая — комната с широким трехстворчатым окном, выходившим в небольшой садик, огороженный палисадником. Из окон вдали виднелась замерзшая Ока. Мимо дома к реке пролегала тропинка. По ней все время мелькали прохожие.

— Место боевое. На людях теперь живем, — говорила Надежда Самойловна.

Саша видел — мать многие знают в городе, приветливо раскланиваются с ней. Здороваясь, Надежда Самойловна называла Саше, кто прошел мимо. С матерью всегда интересно. Про что ни спроси, она все знает. Она общительный человек. Отец не такой. На людях, особенно среди незнакомых, он вялый, неразговорчивый. Но зато у себя на пасеке или в лесу неузнаваем.

Незаметно в хлопотах на новом месте прошли зимние каникулы.

— Завтра в школу! — вздыхали ребята.

Теперь им предстояло учиться в разных школах: Саше поближе, рядом с домом, а Витюшке подальше.

— Ну что, петухи, приуныли? — шутливо спрашивал отец. — Возьмут теперь вас в работу учителя. Здесь они строгие, не чета песковатским.

— Наши тоже неплохие, — отзывался Саша.

Вечером ребята долго не ложились спать. Бродили по комнатам, снова переглядывали свои книги и тетрадки, уложенные в портфельчики.

В седое январское утро 1939 года Саша, одетый в нагольный овчинный тулупчик, с портфелем в руках подошел к крыльцу школы. Двухэтажное школьное здание уже звенело и гудело от шума ребячьих голосов.

Немного волнуясь, до внешне бодро и спокойно Саша прошелся по коридорам, разыскивая свой седьмой класс «Б».

— Кто здесь староста? — громко спросил Саша, остановившись в дверях своего класса. Ребята сразу подскочили к нему, зашумели, закричали.

— Я староста… — заявил Саше высокий, худощавый, золотоволосый паренек в сером пиджачке и серьезным тоном представился: — Егор Астахов!.. А ты кто такой?

Саша едва успевал отвечать на вопросы. Но в это время в классе появился знакомый Саше коренастый голубоглазый Володя Малышев. С ним Саша подружился летом, когда тот приезжал к своим родственникам в Песковатское.

Малышев обрадовался, бросился к Саше, протягивая ему руку.

— В нашем классе будешь учиться?.. Перевелся?.. Насовсем?.. Вот здорово-то! — говорил он, одновременно спрашивая и отвечая Саше и ребятам.

Прозвенел звонок, и в класс торопливо вошел пожилой, бородатый учитель в синем костюме и в очках. Все быстро разошлись по своим местам. Только Саша остался стоять у стола, не зная, за какой партой ему устроиться.

— Новичок?.. — скороговоркой спросил учитель и предложил Чекалину сесть в крайнем ряду у дверей, рядом с худенькой и черноглазой девочкой, почему-то с явной насмешкой глазевшей на него.

Тяжело вздохнув, Саша сел рядом с девчонкой, удивляясь столь нелепому распоряжению учителя. В классе были и другие свободные места. Школьный день в городе начался явно неудачно.

— К Наташке Ковалевой посадили, — зашептались на задних партах. Саша молчал и хмурился, повернувшись боком к своей соседке, показывая полное безразличие к ней.

«Хороша особа… — почему-то сердито думал он про нее. — Сидит как вдова, одна. Наверное, все от нее убежали».

В деревенской школе девчонок, с которыми отказывались сидеть мальчишки, так и называли — «вдовами»… На перемене Саша, засунув руки в карманы своей куртки, с независимым видом прошелся вместе с Малышевым по всем коридорам первого и второго этажа.

— Школа у нас хорошая… — хвалился Малышев. — В районе мы на первом месте…

И хотя здесь классы были большие, светлые, просторные, в учебных кабинетах много пособий, а библиотека несравненно богаче песковатской, с каким бы удовольствием Саша вернулся сейчас в свою старую школу!

В этот день Сашу, как новичка, несколько раз вызывали к доске. Отвечал он уверенно, четко, ничуть не робея.

Никто из ребят его не задевал. Это нравилось Саше, хотя в случае чего он дал бы отпор любому, да и Володя Малышев, наверно, помог бы ему.

До конца уроков Саша просидел, так ни словом не обмолвившись со своей новой соседкой.

На следующий день Саша с девочкой поздоровался первым. Наташа ответила. Она пытливо глядела на него, ничуть не робея. А после перемены не выдержала и тихонько спросила:

— Скажите, вы круглый отличник?

— Не совсем, — уклончиво буркнул Саша. — Не по каждому предмету, — пояснил он, не желая вдаваться в подробности.

— А я думала, вы отличник, — произнесла она.

Почему она так думала, Саша не понял.

— Тоже отличница? — полюбопытствовал Саша, не зная, как обращаться к городской девочке: на «вы» или на «ты». В Песковатском школьники обращались запросто друг к другу.

— Не по всем предметам, — немного подумав, небрежно ответила девочка, выпятив вперед верхнюю пухлую губу и чуть улыбнувшись.

Видя, что Саша ищет резинку, она сунула ему свою и стала рисовать на промокашке какую-то рожицу, лукаво поглядывая на Сашу.

Девчонка оказалась лучше, чем он ожидал. И хотя вскоре Сашу пересадили в средний ряд, где сидели одни мальчики, с Наташей Ковалевой он все же охотно разговаривал на переменах.

— Ну, какие успехи? — спрашивала дома Надежда Самойловна сыновей.

— Хорошо! — в