Иджим - Роман Сенчин

– Может быть…

– А на что живешь вообще?

– Н-ну, – Игорь замялся, – родители иногда помогают. Мне тут много не надо. Капуста, картошка… В ноябре девять петушков зарубил, три курицы, какие старые. Так что с мясом… В кладовке висят. Может, приготовить?

Гостья улыбнулась ему сочувствующе-грустно, как больному или увечному:

– Оставь про запас. Зима длинная.

Он поймал эту ее улыбку, заговорил живей:

– Всё у меня отлично! Едой сам себя обеспечиваю. Женьке, конечно, спасибо за бумагу, за стержни, ленту вот для машинки привез. А в остальном… Все, в общем, отлично. – Ему не вовремя попалась банка с самосадом, и голос сам собой опять потускнел: – Особенно когда курево есть.

– А сейчас?

– Что – сейчас?

– Есть курево?

– Вот, табак. Он полезнее, кстати, чем сигареты. Привыкнуть только никак не могу…

– Тогда, – девушка наклонилась, достала из сумки несколько пачек «Явы». – Не знаю, какие ты куришь. Когда-то, кажется, эти…

– Ух ты! Мари-инка… Вот спасибо! – Торопливо распечатав пачку, Игорь вытянул сигарету и закурил; шумно выпустил дым, признался: – Только сейчас понял по-настоящему, что это действительно ты!

– Что, изменилась так?

– М-м… да нет… но, вообще-то, времени много прошло.

– Да, два года совсем не виделись… Когда ты в последний раз домой приезжал?

– В сентябре позапрошлого. Ну, как раз больше двух лет…

– И как, не тянет? – В голосе желание услышать «тянет», но хозяин то ли не догадался, то ли не захотел – рубанул:

– Нет. – И поднял бутылку: – Еще по чуть-чуть?

– Наливай. Никак не могу согреться.

– Отличная водка, – выпив и наскоро закусив, похвалил Игорь. – Мы тут к другому привыкли…

– Зря институт бросил, – перебила гостья. – Вот пролетело время, может, лучшее, а ты – в стороне. Восстанавливайся, пока не поздно. Тебя там помнят, тем более, спрашивают…

– Хм, да какой из меня студент уже… ты что… – Игорь отмахнулся, перевел разговор на другую тему: – Затопить? Действительно, прохладно что-то. Да и на дворе не Ташкент… – Взял спички со стола, направился к печке. – Вообще-то затапливаю обычно после восьми, но коль у меня замерзшая дама…

Она не отозвалась на эту попытку шутки, о чем-то думала. Игорь открыл дверцу топки, где заранее были сложены колодцем мелконаколотые полешки, а внутри колодца – щепки и береста.

– Дрова экономить стараюсь, – продолжал объяснять заодно, – все лето валежник таскал, пилил ножовкой. Вроде бы много, а всегда получается, что к апрелю приходится снова идти, а в бору снега еще по колено… Днем вот плитка справляется…

– Прямо каморка какая-то, – вряд ли слыша его, сказала гостья. – А еще ведь комната есть?

– Да… Но я ее, это… законсервировал. Так теплее. Для жизни мне и этой хватает.

– Понятно. А школа тут как?

– Так… – Игорь прикрыл дверцу, вернулся к столу. – В прошлом году из средней в девятилетку переделали. Последние классы теперь, так сказать, заочно учатся, самостоятельно. Я в одном рассказе, который в «Просторах», писал об этом.

– А с учителями?

– Ты серьезно, что ли, решила здесь? – Голос Игоря стал тревожным, почти испуганным. – Зачем тебе?…

– Я пока ничего не решила. Думаю. А ты что учительствовать бросил?

– Какой из меня учитель… – Он снова прошел к печке, бросил туда два просохших сосновых полена. – К тому же голова только этим забита: плазма, ядро, пойма, масштаб… За те месяцы, пока работал, ни страницы путём не написал… Ну, кажется, разгорелось. – Сполоснул под умывальником руки. – Что-с, выпьем еще?

– Выпьем! – с несколько наигранной готовностью кивнула гостья.

– А ты все-таки изменилась, Маринка.

– В какую сторону?

– Да не пойму… Или просто давно не видел, не общался… и кажется.

– Скорее всего.

– Ну, вот волосы, по крайней мере, короткие стали.

– А, устала возиться, мешают. А что, не идет?

Игорь пожал плечами:

– Идет.

Чокнулись, выпили, закусили.

– Сам солил, – похвалился хозяин, заметив, что Марина с удовольствием хрустит капустой. – Вон, целый бак. На всю зиму. И вырастил сам. Огурцы, помидоры есть в подполе. Достать?… Давай спущусь.

– Не надо. Ты же знаешь, у меня мама по соленьям специалист – закормила.

– Как хочешь… – Игорь потер глаза, встряхнулся. – Не по себе как-то… Отвык от событий, жутковато даже.

– Из-за меня?

– Ну, вообще… ситуация.

Постучали.

– Это сосед, – вроде обрадовался Игорь и почти выкрикнул: – Можно! Открыто!

– Зажда-ался? – Юрий Васильевич, еще не заметив девушку, топтался в пороге, будто бы пританцовывал. – Веришь, нет, у Егоровых спирт кончился! Пришлось до этих… Во!..

– Здравствуйте, – улыбнулась гостья на его изумление.

– Здоровенько! – Сосед суетливо снял шапку, шубейку, с бутылкой в руке прошел к столу, уселся. – А я и не знал…

– Знакомьтесь, это Марина. Вместе в пединституте когда-то учились. Она на филологическом, а я на географа, – сказал Игорь. – А это Юрий Васильевич, сосед мой, на ферме работает… м-м…

– Скотником, – закончил за него Юрий Васильевич. – Ну, будем знакомы.

– Очень приятно.

– Хе-хе. А еслив приятно, то надо закрепить этим, как его? – возлияньицем. – И он подцепил вилкой пробку своей поллитровки; девушка остановила:

– Давайте нашу сначала, а потом уже… Это спирт у вас?

– Он, он, родимый. Но он ничё, не беспокойтесь. Из него-то вот таку дорогую и делают.

Игорь поставил перед соседом стакан, тарелку. Налил всем «Серебро Сибири»; Юрию Васильевичу побольше, оговорился:

– Штрафная.

– Пускай будет штрафная. Ну, значится, за знакомство! – Сосед крепко приложился своим стаканом к двум другим, махом выпил, причмокнул. – Ух-х, хороша-а! Сладкая… – Закусил, продышался. – И сколь стоит такая?

– Почти семнадцать.

– На мою получку это, выходит… хм… четыре штуки взять можно да хлебушком закусить.

– А учителям сколько платят, не знаете?

– Учителям-то?… Да по-разному, но, ясное дело, больше моих. Зато им с их работы и взять больше нечего, а у нас комбикорм, дробленка…

– Ну, повторим? – Игорь стал разливать.

– Мне каплю буквально, – предупредила Марина. – Юрию Васильевичу… ему надо нас догонять.

– Уж я догоню, будьте спокойны! – И, выпив, снова хвалил «Серебро Сибири», потом достал портсигар. – Я подымлю маленько махорочкой? Ничего?