Ржевский. Том 4 - Семён Афанасьев

Дмитрий молча пожал плечами.

— Теперь понятно, как вы с Самбуром сошлись, — Фаберже доброжелательно протянул руку. — Спасибо, что не отказали.

Полный Тиффани извлёк откуда-то из недр одежды перевязь, состоявшую из кошельков с золотом:

— Дмитрий Иванович, пятьдесят тысяч, как договаривались.

Блондин удивлённо выпучил глаза, сделал шаг назад и демонстративно убрал руки за спину:

— Господа, вы меня с кем-то путаете! Уберите ваши деньги, пока я не рассердился!

Аль-Футаим с интересом прислушалась к происходящему.

Промышленники озадачились, переглядываясь между собой:

— Господин Ржевский, вы нам помогаете. Ваш партнёр Самбур обозначил именно эту цену. Что не так? Полста тысяч очень хорошие деньги, даже за такую помощь!

— Я не спорю, что деньги хорошие. Просто гусары денег не берут. — Кое-кто затвердел лицом и решительно покачал головой, отступая ещё на шаг. — Тем более, когда кому-то помогают.

— Идиотская ситуация, — неожиданно раздался голос аль-Футаим.

По-русски она говорила медленно, с акцентом, делая ошибки и подбирая слова.

— Дима, господа ювелиры, если ты сейчас не возьмёшь денег, попадают в очень двусмысленную ситуацию. — Дальше Далька на раз-два объяснила, чем один своеобразный потомок гусара как раз-таки нарушит неписаные правила, отказавшись взять деньги за вполне конкретную коммерческую услугу. — Ты же не хуже меня понимаешь в банковском деле, — она перешла на родной язык. — Дим, эта сделка выгодна обеим сторонам: плата за отсутствие риска в период ожидаемой смуты невелика. Стоимость перемещённых ценностей намного больше.

— Да я знаю, — Ржевский поморщился. — Знаешь, когда Самбур позвонил, я обрадовался: вот он заработок. А когда ящики таскал, как просветление нашло.

— Какое?

— Не должен Ржевский брать с людей деньги за защиту. Неправильно это. — Он не мигая смотрел на принцессу.

Мадина, с интересом слушавшая очередные загибы психики близкого человека, попутно переводила ювелирам.

— Господин Ржевский, — Тиффани повесил связку кошелей на шею блондина. — Это не оплата. Пожалуйста, примите наше добровольное пожертвование. Вас ни к чему не обязывает.

Аль-Футаим после этой фразы захихикала. Сама менталистка удержалась, хотя тоже хотелось ржать: пришлось набросить на себя ментальный контроль, чтобы лицо осталось бесстрастным.

Лицо попечителя удивлённо вытянулось:

— Что за пожертвование? Я вроде не объявлял сбора. На какую тему?

— В этом городе стало слишком мало справедливости. Ничтожно мало, настолько, что некоторые из нас даже начали Соту покидать, — Тиффани указал взглядом на портал, намекая на Самбура.

— То, что сделано за последние сутки родом Ржевских, заставляет нас, простых горожан, смотреть в будущее не со злобой и тоской, а с толикой надежды, — продолжил Виттон. — Пожертвование — на эту надежду.

— Присоединяюсь, — поднял руку Фаберже. — Пока этот вариант не нашёлся, я всерьёз думал, не плюнуть ли даже на завод. Не уехать ли вслед за Самбуром. Кроме слова Ржевского надеяться не на что, потому мой вклад — чтоб Ржевский и дальше мог помогать таким, как я.

— Вдруг завтра к тебе кто-то вслед за нами придёт, о подобном попросит, а у него и копейки не будет рассчитаться, — сумрачно пояснил Черятов. — Вот ему и помоги за так. Дмитрий Иваныч, и к карабину твоему припас нужен, он денег стоит! И системы защиты у имения надо укреплять, и подушку безопасности вокруг Рода выстраивать — ты же лучше меня всё понимаешь!

— Занятно. — Блондин задумчиво покачался с пятки на носок. — Не ожидал.

— Мы не бедствуем, господин Ржевский. Мне понятно ваше нежелание разменивать репутацию рода на золото, но посмотрите на проблему с такой стороны: если вам нормально не отдыхать и не обеспечивать своих невест, следующему человеку вы уже можете не помочь. Не хватит ресурса.

Блондин снял с шеи кошельки с золотом и водрузил их обратно на Тиффани:

— Денег прямо не возьму, точка. Сам понимаю, что придурь, но как сказал, так и будет. Не для того мне предок кое-что завещал, чтобы я ТАК словом торговал. Господа, у меня есть деловое предложение в рамках вашей суммы!

— Какое? — ювелиры не напряглись, скорее, заинтересовались.

— Биржа. Род Ржевских планирует в течение ближайшего месяца открыть несколько торговых площадок: обмен валют, подобное депонирование ценностей… — Дмитрий с минуту перечислял пункты.

Мадина поймала себя на том, что только ментальный контроль удерживает её от того, чтоб не цокнуть челюстью об пол. От удивления.

— Мощно. — Черятов высказал общее мнение, потому что схватили идею они все на лету. — Если процедуры будут гарантированы кем-то безоговорочно честным… — он с интересом посмотрел на хозяина имения.

— Слово Ржевского — первичная гарантия добросовестности учредителя биржи. Иных рисков при перечисленных операциях нет.

Все помолчали. Никто ничего не возразил.

— Эти пятьдесят тысяч я предлагаю считать первой частью уставного капитала, — продолжил опекун. — Да, функционирование биржи потребует денег, в том числе и моё физическое. На это я взять могу, как и тратить какую-то часть по своему усмотрению. Но пропишем всё в бумаге.

Там же, через некоторое время

— Вы очень необычный молодой человек, — Фаберже принял от Ржевского документ двумя руками. — Знаете, я очень рад, что в этом городе сохранилась хотя бы одна такая семья, как ваша.

— Я очень рад, что ваши партнёры не менее достойные люди, — Виттон намекнул на фамилии Норимацу и аль-Футаим.

— Подтверждаю согласие на неподочётный расход пятидесяти процентов… на усмотрение держателя биржи… — Черятов выводил на втором листе схемы договорённостей, сочетавших элементы устава и правил, которые будут действовать в ближайшую неделю.

— Есть. Под этот документ, — Тиффани вынырнул из скрытого разговора и кивнул в сторону бородача, — производители артефактов в течение суток занесут на конвертацию двести тысяч. Господин Ржевский, вам кто-нибудь говорил сегодня, что вы гений?

— А? Что? — погружённый в себя блондин заозирался по сторонам. — Так быстро заработало?

— Конечно, — спокойно кивнул ювелир. — Обменного института нет, единых правил нет. Биржевые правила, заверенные словом Ржевского — лучший вариант наведения порядка сегодня. По единой котировке обмена рынок давно не плачет, а рыдает.

— Какая комиссия? — во взгляде попечителя на мгновение мелькнул любопытный мальчишка. — На какую цифру они согласились?

— Ноль-девять процента. Даже доставят сюда, ездить никуда не надо. Получение в Эмирате в тамошней валюте.

— Тысяча восемьсот. Первая прибыль проекта, — отстранённо заметил Виттон. — Поздравляю! А ведь идея на поверхности лежала, — он рассуждал вслух. — Но нужно было слишком много совпадений: кто-то достаточно знатный, безукоризненно честный сегодня, кристально порядочная фамилия…

— Дмитрий Иванович, у тебя расходы на безопасность запланированы? — без тени улыбки поинтересовался Черятов. — Начинание блеск, вижу, идею ты давно продумал. Момент сложился — ты его не упустил. Но ты же понимаешь, что…

— Запланированы. Даже не представляешь, насколько серьёзные и глубокие, — Дмитрий спокойно качнул головой вверх-вниз. — Целая программа модернизации защиты имения прописана, не считая остального. До последнего