Бесприданница для лорда - Элизабет Роллз

— Так случилось, мистер Уилкинз? — Кристи была рада, что ей представилась возможность хоть немного отомстить людям за собственное унижение, пусть и спустя много лет. Она вспомнила героя шекспировской пьесы и почувствовала, как приятно, однако, получить от человека хоть фунт плоти[1]. А лучше три.

Уилкинз растерянно хлопал глазами.

— Э-э-э, да. Он умер, старина Том, ее муж. За несколько месяцев до рождения дочери.

— Как печально, — покачала головой Кристи. — Какое несчастье. Благодарю вас за помощь, мистер Уилкинз. Хорошего дня. — Она вежливо кивнула мистеру Постелтону и его сестре и направилась к выходу.

— Бедная леди Брейбрук, она вынуждена проводить время в обществе прислуги, — раздался за спиной злобный голос.

Кристи резко повернулась:

— Ой, вы так думаете? Я полагала, ее светлость выше деревенских сплетен, но если вы считаете, что ей будет интересно знать, что я вас здесь встретила, мисс Постелтон, я обязательно передам. Хорошего вам дня.

Не дожидаясь ответа, Кристи покинула магазин под бешеный звон колокольчика. Она была удивлена, заметив, что ее трясет. Она много лет назад приучила себя не реагировать на подобные издевки. Даже не столько в свой адрес… но после смерти Сары Кристи не могла думать о детях, которым уготована такая же участь.

Она постаралась прогнать тяжелые мысли. Сара покоится на церковном кладбище на окраине Бристоля, на могиле растут белые розы. Ей там хорошо, лучше, чем раньше. В этом Кристи всегда себя убеждала.

Неожиданно она увидела, что к ней приближается коляска, которой управлял лорд Брейбрук. При виде его Кристи мгновенно обуял гнев. Такое уже случалось с ней после смерти маленькой Сары, когда она высказала графу все, что о нем думает. На этот раз она должна сдержаться. Ей уже не шестнадцать лет, да это, в сущности, ее совсем не касается. Кристи ускорила шаг, решительно устремляясь в противоположном направлении. Главное — не встречаться с лордом. Если она пройдет мимо, то неминуемо остановится и заговорит с ним. Только Богу известно, что она может ему наговорить. Все мысли о самоконтроле мгновенно вылетели из головы.

А чем, собственно, она так удивлена? Подобное случается повсеместно. Откуда такое всепоглощающее чувство глубокого разочарования? Она ожидала, что он возьмет свою незаконнорожденную дочь в дом, где она будет воспитываться вместе с законными наследниками? Едва ли лорд на такое способен!

Громкий свист вывел Кристи из состояния задумчивости. В пятидесяти ярдах группа деревенских мальчишек крутились около невысокой каменной стены. Они старались подойти ближе, пихая и расталкивая друг друга. Кристи пригляделась. Что у них там? Щенок с привязанным к хвосту куском кирпича. Или котенок? Кристи бросилась вперед, туда, где спорили и переругивались мальчишки.

— Эй ты, грязное отродье, — кричал один из них. — Мой отец говорит, что ты и твоя мать просто игрушки для богатеньких господ.

— Отвали, Боб! Все знают, что он больше не приезжает. Эй, дай мне!

— Нет!

самого высокого парня лет тринадцати и повернула к себе. От неожиданности тот пошатнулся и толкнул рядом стоящего товарища.

— Немедленно прекратите! — громко сказала Кристи.

В этот момент она увидела у стены Нан. Девочка тряслась от страха, кудри перепутались, платье было все в грязи, а по ногам из-под платья текла кровь. Рядом в дорожной пыли валялись разбросанные свертки.

Мальчишки испуганно смотрели на Кристи. Тот, которого она схватила за плечо, утер нос рукавом и засопел.

— А что мы такого сделали?

Не слушая его, Кристи оттолкнула ребят в сторону и склонилась над Нан. Она подобрала ее покупки и протянула девочке.

Мальчишки стали переглядываться.

— Мы же просто играли, — сказал один из них. — Правда, Нан?

Остальные закивали.

Девочка молчала, растирая кулачком слезы по грязным щекам.

— Правда, Нан? — повторил он.

— Да, — прошептала малышка, прижимаясь к юбке Кристи и хватаясь за ее руку.

Кристи перевела тяжелый взгляд на мальчишек и смотрела на них так, пока они не стали отступать.

— Хотели повеселиться! — крикнул старший.

— Странное развлечение, — послышался за спиной низкий голос. — Довести маленькую девочку до слез и исцарапать в кровь.

Кристи повернулась, услышав знакомый голос.

Брейбрук стоял чуть поодаль, держа в руках вожжи. Лицо его было суровым и напряженным.

— Спасибо, мисс Дэвентри, за вмешательство, — сказал он. — Если я еще раз поймаю этих шутников, обязательно поговорю с их родителями. — Голос звучал вполне спокойно, но мальчишки занервничали и стали переглядываться.

— А теперь, — продолжал он, — каждый из вас извинится перед мисс Дэвентри и Нан.

Под его строгим взглядом ребята опустили глаза и стали бормотать извинения.

Когда все разбежались, Брейбрук немного успокоился. Сейчас о его внутреннем напряжении говорили лишь плотно сжатые губы.

— Можно мне посмотреть на раны? — ласково сказал он, наклоняясь к девочке.

Кристи вздрогнула. Лорд вел себя так, словно не знал о своих правах на этого ребенка. Не выпуская ладонь Кристи из рук, девочка кивнула. Джулиан чуть приподнял ее юбку и стал изучать синяки и царапины.

— Я упала, когда бежала, — тихо сказала Нан.

Брейбрук ничего не ответил, но Кристи заметила, как заходили желваки на скулах. Он вытащил из кармана платок и приложил к коленке.

— У меня есть вода. — Кристи достала из сумки бутылку.

— Спасибо, — сказал лорд, намочил платок и стал смывать грязь и кровь.

— Вот так-то лучше, — сказал он, наконец. — Все чисто.

Гнев, который немного отступил, когда она наблюдала за заботливыми действиями лорда, захлестнул Кристи с новой силой.

— Я отведу Нан домой, милорд, — холодно произнесла она.

Кристи была уверена, что он не захочет составить ей компанию и идти с ними через всю деревню.

Джулиан кивнул:

— Хорошо. У меня еще есть здесь дело.

Кристи задержала дыхание, борясь с очередным приступом возмущения.

— Конечно, милорд. Хорошего вам дня. Пойдем, милая, — мягко произнесла она. — Я провожу тебя домой. Как ты думаешь, твоя мама угостит меня чаем?

Когда через полчаса лорд Брейбрук покидал деревню, он был уверен, что каждый мальчишка, с которым он говорил сегодня, останется вечером без ужина. Что бы их родители ни думали о Джейн Робертс и отце ее дочери, никто из них не осмелился бы возразить лорду Брейбруку из Амберли, которому принадлежала добрая половина деревни.