Бессмертная и невозвратная - Мэри Дженис Дэвидсон

Он вздохнул и потянул меня к себе. Я осторожно придвинулась.

— Независимо от того, насколько я сержусь на тебя, похоже, я не могу вынести, когда тебе больно, или ты в беде.

Мне хотелось запрыгать. Я подавила порыв.

— Это потому что мы влюблены-ы-ы-ы-ы…

Он скривился.

— Очаровательно.

— Слушай, я тут подумала.

— Прелестно!

— Захлопнись. Я серьезно. То есть, подумала. О ссоре и о твоих словах. Может, нам и не стоит жениться, — сказала я тревожно. Я целую жизнь готовилась, читала «Современную невесту», и сейчас расстройство поднялось во мне и вопило в ужасе, но, проклятье, это уже перебор.

— Ты уверена, что она не попала тебе по голове той адской штукой? — спросил он, ощупывая мой лоб.

Я шлепнула его по руке.

— Я серьезно. С нами всегда будет случаться что-то в этом роде. С нашими друзьями. Всегда будет какое-то бедствие, которое будет угрожать все разрушить. Согласись — то, что случилось, в какой-то степени ерунда, по сравению с обычными происшествиями. Худшее за углом, гарантирую. Может быть…

— Нет.

— Я только хочу сказать…

— Ты сама сказала, что не будешь чувствовать себя моей без этого глупого человеческого ритуала. Так что мы пройдем через него, будь все проклято. И я не собираюсь снова проходить через пробы меню или встречу с флористом. Нет. Абсолютно нет.

— Это… так мило, — наконец пробормотала я. — Итак, ты считаешь, что недостоин меня, но настаиваешь на свадьбе, хотя раньше ты предполагал, что я меняю дату, потому что втайне не хочу выходить за тебя. Кажется, так?

— Втайне или нет, очевидно, что этот человеческий ритуал много значит для тебя. Мы это сделаем. И тогда тебе придется признать, что ты принадлежишь мне.

— М-м-м… у нас в клятвах не будет «повиноваться».

Он улыбнулся.

— Ты удивишься, дорогая.

— Что только что произошло? — спросила я Джона по дороге к входной двери. — Мы помирились? Мы снова вместе? Мы вообще расставались? Он передумал, после того, как увидел меня пронзенной? Должна ли я затаить обиду из-за жестокого нападения в своей спальне? Или можно считать дело законченным, потому что я выбила дерьмо из него прямо там? И почему я у тебя все это спрашиваю? Где Тина? Где Джесс?

— Так это правда! — воскликнул Джон, одной рукой доставая свой Сайдкик, а другой — яростно отбрасывая с глаз лохматую челку. — Бетси, нам надо вспомнить, где мы остановились.

— Чшшшш! — я могла слышать Ника и Джесс, болтающих в соседней комнате. — Не при Нике же.

— Ник — это… — он сверился со своими заметками. — Детектив Ник Берри. Тьфу ты, как неудобно.

— Если не сказать больше. Мы не уверены, что ему известно, так что ради всего святого, не болтай о вампирах, мечах и прочем дерьме, пока он рядом.

— Не волнуйся. Ты можешь на меня положиться. Знаешь, что можешь.

— Ладно, спасибо, — я улыбнулась ему. А потом нахмурилась. — Понимаешь, я радовалась, что Джессика встречается с этим парнем, но сейчас начинаю задаваться вопросами…

— А когда мы сможем встретиться снова? — заныл Джон.

— Пошли за покупками со мной и Лаурой. Ей известно большинство моих маленьких грязных секретов. И с ней тебе не придется держать рот на замке.

Есть у меня ощущение — то, что произошло в подвале, долгое, долгое время будет запрещенной темой для разговоров.

— Хорошо! — сказал он и реально взмахнул кулаком.

Я без слез оплакала то, каким чокнутым неудачником он был, и пошла за своим пальто.

Дорогая Бетси!

Я умер около десяти лет назад, и, как вам известно, с тех пор в основном меня заботила жажда. Но сейчас все изменилось. Я постоянно выписываю газету моего родного городка, и вот недавно прочитал, что мой отец собирается выйти на пенсию. Когда я стал вампиром, ему было только 39. С тех пор мы не виделись, и в нашей семье больше никого нет. Что мне делать? Я знаю, что обязан держаться в тени, но действительно скучаю по родственникам и хотел бы повидаться с ними.

Напиши мне.

Семейно-сознательный из Фридли

Дорогой Фридли!

Ради Бога, иди и навести отца. Если ты не хочешь, чтобы он узнал, кто ты на самом деле, тогда придумай какую-нибудь хрень… как будто тебя завербовало секретное правительственное агентство, и поэтому ты так долго отсутствовал. Твоя работа настолько секретна, что ты не можешь говорить о ней, и даже задержаться подольше, но они пусть гордятся тобой, потому что ты спасаешь мир.

Что-то типа того. Поверь мне, они будут так взволнованы тем, что ты жив, и даже не станут задавать неловких вопросов, а потом ты будешь уже далеко.

Твоя королева, Бетси

Мы уже проехали мимо третьей группы поющих псалмы, когда Джон заявил:

— Это время года должно быть адом для вампиров. Буквально адом.

— Когда поющие подошли к дому, Тина и Синклер рванули в подвал, закрыв уши руками, — хихикнула я. — И, само собой, они не ходят со мной по магазинам. Простое «Счастливого Рождества» от прохожего вызывает у них расстройство желудка до конца дня.

Лаура наконец-то засмеялась. До этого она вела машину как робот: не разговаривая, не улыбаясь, совершая только механические движения и повороты.

— Но тебя это не беспокоит.

— Черт, нет, я люблю это время года.

— Ты сумасшедшая, раз идешь в торговый комплекс перед Рождеством, — заметил Джон.

— О, заткнись. Что ты об этом знаешь?

— Я знаю, что закончил свои рождественские покупки в октябре.

Я вздрогнула. Один из тех чудиков. По мне, так еще более ненормальных, чем вампиры.

— Джордж будет в порядке? — робко спросила Лаура.

— Ах, Джордж. Давай-ка обсудим это, согласна? Синклер придумал для тебя супернаказание.

— Засранец, — пробормотал Джон так тихо, что я едва расслышала.

Но решила не отвлекаться. Сосредоточься на дочери дьявола, почти убившей тебя и беспомощного чокнутого вампира.

— Ему нужна свежая кровь (прямо из вены) — или он вернется к прежнему: забудет, как ходить и так далее. Его кормила я… но угадай, что?!

— О нет, — простонала Лаура.

— А можно мне посмотреть? — спросил Джон.

— Правильно, за то, что навесила гостю люлей без всякого повода, и за попытку превратить королеву вампиров в горстку пепла, твой суперприз… позволить Джорджу сосать из тебя, пока все его раны не исцелятся! Спасибо за игру.