Время кенгуру - Михаил Эм

class="p1">Чужой дирижабль утаскивал «Святого Петра» прочь от реки — видимо, с намерением сесть на заливной луг, чтобы освободиться от неприятной сцепки. В корзине чужого дирижабля мелькнуло несколько голов. Вряд ли гребцов было много: в уключинах виднелось всего два весла. Само воздушное судно было достаточно крупным, но команду перед отплытием явно уменьшили. Граф Григорий Орловский испытал злорадство по поводу того, какой материальный и моральный ущерб он нанесет этим неловким дирижаблистам после приземления. Он даже помог чужому дирижаблю выровнять курс перед тем, как зайти на посадку.

Сцепка из двух дирижаблей зависла над заливным лугом и заякорилась. Граф Григорий Орловский сбросил веревочную лестницу и, оглашая прибрежную осоку нетерпеливыми возгласами, начал спускаться на землю. Его совершенно не графские кулаки заранее почесывались.

Я, сразу после

Случилось досадное происшествие. Когда пролетали над Камой, какой-то — надо заметить, относительно небольшой — дирижабль, находившийся намного выше, внезапно спикировал и едва нас не задел. Более того, у этого дирижабля, на оболочке которого было выведено крупными буквами «Святой Петр», оказались крюки, свисающие с бортов на канатах. Одним их этих крюков «Святой Петр» зацепился за нашу корзину — хорошо, что не за оболочку.

Вначале я подумал, что это разбойничий дирижабль, и нас берут на абордаж. Я потянулся к топору, но Ермолай, заметив мое движение, усмехнулся:

— Енто браконьеры. Развелось, понимаишь… — и смачно сплюнул за борт.

В результате мы приземлились на заливной луг, поблизости от реки. Ермолай скинул веревочную лестницу, и я спустился по ней, чтобы отцепиться от нежелательного соседа. В этот же самый момент с бортика «Святого Петра» спускался верзила, хорошо одетый и широкоплечий. Верзила оглашал воздух ругательствами — вполне великосветскими, но несколько замысловатыми. Дамы эти ругательства все равно бы не поняли.

Мы с верзилой одновременно спустились со своих веревочных лестниц и пошли друг другу навстречу.

— Ты куда прешь, слепая скотина? — заорал на меня верзила, еще на подходе.

— А поздороваться? — спросил я.

— Я тебе покажу «поздороваться»! — проорал верзила еще громче. — Сначала научись дирижаблем управлять, невежда, а потом уже здоровайся с приличными людьми!

С этими словами верзила ухватил меня за грудки и легко оторвал от земли.

— Э! Э! — предупредил я. — Отпусти, а то хуже будет.

— Что???

Верзила размахнулся правой рукой, чтобы ударить: его левая рука при этом продолжала удерживать меня над землей. Мои руки были свободны, поэтому я приложил верзилу раскрытыми ладонями по вискам, как в фильме «Свой среди чужих, чужой среди своих». Я ожидал, что верзила немедленно отпустит меня и схватится за виски, но верзила все-таки завершил начатый удар. Потрясенный ударом, я отлетел в сторону, метров на пять, но мой противник тоже присел на землю, ухватываясь за виски.

Вскочили на ноги мы практически одновременно. Верзила, осознав, что перед ним достойный противник, сделался осмотрителен. Я, не вполне придя в себя после пропущенного удара, стал осмотрителен не менее.

Мы обошли друг друга по кругу, затем ринулись в бой. Страшный кулак пронесся молотом мимо моего подбородка, я в свою очередь поймал верзилу на апперкот правой, затем добавил бэкфист. Однако, верзила не сломался и засадил мне коленом в живот. Мы оба охнули и отступили.

— Для дирижаблиста ты неплохо умеешь постоять за себя, — заметил верзила.

— Да и ты ничего, — ответил я.

После этого я оттолкнулся от земли, разбежался и нанес верзиле джампинг-кик. Противник успел увернуться, но не полностью: моя верхняя пятка просвистела над его головой, но нижняя пришлась как раз в челюсть. В то же самое время некая грозная сила перевернула мое пролетающее тело и направила полет в другую сторону. Это верзила ухватил меня за ноги и отбросил в сторону от себя.

Краем глаза я уловил движение — Ермолай бежал ко мне на подмогу с топором.

— Не надо, Ермолай, я его сам сделаю, — крикнул я.

— Ха-ха-ха! — захохотал верзила. — Так ты благородных кровей?

— А что, по мне не заметно? — удивился я.

— Граф Григорий Орловский, — представился верзила.

— Князь Андрей Березкин, — представился я.

— Еще один раунд, князь?

— А пожалуй, граф.

Мы встали в стойки. Не жалея выпрыгивать высоко — я уже убедился, что в драке с графом это бесперспективно, — я сделал обманное движение и провел лоу-кик. Одновременно получил чувствительный удар в плечо. После графских ударов тело болело, как после автокатастрофы. Противнику было не легче: мой лоу-кик достиг цели — я видел, что у графа Орловского свело судорогой ногу.

— Андрэ, прекрати драться! — крикнула спустившаяся с дирижабля Люська. — Ну сколько можно!

— Извини, граф, но слово жены для меня закон. Я больше не намерен вас калечить.

— Сударыня! Сейчас вы спасли своего мужа от растерзания, — сообщил любезный граф, обращаясь к моей жене.

Мы оба рассмеялись.

— Куда путь держишь, Андрей? — поинтересовался Орловский.

— На Урал, — пояснил я, начиная испытывать к этому человеку симпатию. — Желаю посетить демидовские заводы, на которых производят наладонники. Заодно посмотреть, не оттуда ли берут начало силовые дороги.

— А в самом деле, откуда берут начало силовые дороги? — задумался граф. — А кто его знает?! Однако, желаю удачи в твоем, Андрей, путешествии.

— А ты куда направляешься? — в свою очередь спросил я.

— Гощу в имении у приятеля. Решил порыбачить, а тут такая неприятность. Однако, это я виноват. Приношу извинения тебе, Андрей, и твоей прекрасной даме.

— Люси, моя жена, — представил я Люську.

— Очень, очень приятно, прелестная Люсьена, — произнес граф, лобызая даме ручку. — Но, к сожалению, вынужден откланяться. Рыбалка окончена, сегодня же должен отбыть домой, в Петербург.

Мы расцепили дирижабли и, обменявшись емейлами, попрощались.

«Святой Петр» взлетел и скрылся за рекой, а мы взяли курс в противоположную сторону, на Урал. До Урала оставалось совсем немного.

Я, через три дня

Через два дня поднялся сильный ветер. Мы с Ермолаем налегали на весла, но дирижабль относило к югу. В конце концов мы бросили бессмысленную работу, и отдались на волю ветра. Ветер понес дирижабль прямиком к Самаре.

Когда внизу показался тянущийся вдоль берега город, мы с Ермолаем стали искать, где бы припарковаться. Ни одного места вблизи от города не находилось: они были либо застроенными, либо слишком неровными, не подходящими для парковки, либо попросту занятыми другими дирижаблями.

— Придется на платную, — сказал я Ермолаю.

— На платную, так на платную, — пробурчал Ермолай и принялся выгребать в сторону.

Вскоре мы обнаружили платную стоянку дирижаблей и удачно припарковались. Выбросив лестницу, спустились вниз вчетвером.

— Сколько за сутки? — спросил я охранника.

— Гривну, барин.

— Почему так дорого?

— Дык инфляция.

Пришлось заплатить гривну. По крайней мере, на платной стоянке