Мята и соль - Ана Михайлова

Все, теперь я не знаю, чего делать, сворачивай операцию «Императрица Ресана» и ступай домой. Ему теперь будет не интересно, понятия не имею, чем можно сейчас будет перекрыть так филигранно просранный тобой прекрасный шанс.

Ресана уже тихонько шмыгала носом, пока я орала, разойдясь не на шутку.

— Придумай что-нибудь, пожалуйста, — реально разревевшись, простонала она.

— Все, хватит рыдать. Мне нужно время. Чем он… как он, хашра возьми, сумел так быстро… что он хоть делает такого, что вы все валитесь ему в объятья, теряя стыд и самоуважение? — недоумевала я, ходя взад-вперед по комнатке.

— Он такой… — зеленые радужки Ресаны тут же затуманились, а я закатила глаза. — Волнующий…

— А поволноваться из-за чего-нибудь другого у тебя поводов не нашлось? — жестко перебила я ее мечтательный тон. Даже если ее только что трясло от плача при мыслях о потере зацепок, которые еще могли привести ее к наследнику, от воспоминаний о том, что между ними произошло, она вся растекалась, как мороженое по печке, то есть быстро, неумолимо и до потери пульса.

— Он так… дышит… — с придыханием продолжила она, напрочь игнорируя меня. Саркастических взглядов Ресана не понимала вообще, да и на фразы-то реагировала через раз, больше изображая, что разобралась, чем это было на самом деле.

— Серьезно? А я-то думала, это живым людям необязательно.

— У него очень большой…

— Меня щас стошнит, — снова остановила я ее, изображая рвотные потуги. Так ничего и не поняла, что там такого в Рине особенного, и отправила ее промечтаться в свою комнату, чтобы больше не рассказывала мне эти мерзости и дала хоть секунду подумать. Про… любила наш единственный нормальный шанс.

В итоге, не помню каким чудесами лжи и шантажа я уговорила Рина под каким-то предлогом позвать Рес снова к себе, в надежде что она гордо удалится в ответ на его притязания, и это его вдвойне шокирует. Но угадайте, что?

Ресана переспала с ним еще раз. Я орала так, что к хашрам сорвала голос, она рыдала, потом снова пыталась оправдаться рассказом, как это было круто, в итоге пришлось выставить ее за дверь, теперь уже навсегда. Ну или я на это очень надеялась.

Глава 22. Настоящее

Рин материализовал какую-то бутылку из темного стекла и разлил бордовое вино по бокалам. Протянул один мне и легонько задел своим бокалом мой. Хрусталь мелодично прозвенел, и Рин первый отпил. Потом принюхался к напитку.

— Вроде неплохое, — оценил он, и тогда я тоже попробовала. Вино оказалось сладким, но не чересчур, терпковатым и каким-то еще, что не поддавалось описанию, но отчего хотелось несколько раз облизать губы и бесцеремонно чмокнуть ими, что я тут же и сделала. Рин тихо рассмеялся в бокал, отчего несколько капель стекло у него по подбородку и упало на рубашку.

— Хрюкнуть не забудь, — посоветовала я, хохоча, хотя сама чуть было не пролила все, что только что отпила, глядя на Ринсдея.

— Непременно, — трясясь от смеха, отозвался он и немедленно исполнил мою просьбу, вызывая новый взрыв хохота. Рин, не переставая смеяться, опустился на локоть на диван, а потом уткнулся в него и лицом, чтобы сдержать неконтролируемый смех.

Сколько мы так просидели, вспоминая обмены взаимными «любезностями», не заметила, но за окном уже стемнело, а в комнате мы зажгли только один светильник, на столике, создав уютные сумерки.

— Мне, наверное, пора, — кое-как выровняв дыхание, Рин провел рукой по животу. И я его понимаю — у меня тоже все мышцы свело от хохота в течение нескольких часов.

— Рин, ты… — вдруг позвала я немного нерешительно, сомневаясь в правильности своего поступка, когда он уже встал. — Ты можешь остаться сегодня. Думаю, так будет лучше, и я… смогу к тебе привыкнуть. Но на диване, — покосившись на постель, добавила уверенней.

ИнЛекрит с минуту стоял напротив, глядя мне в лицо, будто искал ответы на неясные мне вопросы. В свете одной лампы цвет его глаз приобрел какую-то гипнотическую силу. А потом вернулся обратно на диван, присев немного ближе ко мне.

В этот момент я вдруг почувствовала запах, которого в комнате ну никак не могло было. Тонкий аромат мяты. Именно то ощущение, когда знаешь, что только запах такой раздражающе вкусный, но попробуй мяту на вкус, и она обожжет язык шершавым листком или разочарует безвкусием. Но потом подарит едва уловимый холодок на языке и губах.

Мята скрытная. Можно засунуть нос в ее листья и ничего не почувствовать, а когда отойдешь, запах отзовется ментолом в горле, еще долго не покидая. Именно это происходило и сейчас. Запах увиливал от меня и снова появлялся.

Я поставила бокал на стол и вдохнула поглубже, ничего не понимая. Только что же его совсем не ощущалось. В еду мяту явно не добавляли, блюда в основном были мясные.

— Что случилось? — немного помолчав, наблюдая за мной, спросил Рин.

— Ты чувствуешь? Пахнет мятой. Но ее здесь нигде нет…

— Нет, — подтвердил Рин, пожимая плечами, в этот же момент запах усилился, а я наконец смогла определить источник. Подошла и присела рядом с Ринсдеем, беззастенчиво утыкаясь лицом куда-то в ключицу. Глубоко вдохнула…

Никогда прежде не чувствовала у него никакого определенно запаха. Просто теплый воздух, что окружает любого живого человека. Но сейчас поняла. Рин пахнет мятой, вот это… неожиданно.

— Почувствовала? — уточнил ИнЛекрит на всякий случай, хотя по его радостной улыбке и так понятно, что он нашел, что искал. Я поняла его запах, а он услышал… отклик. Ответ истинной. Будто не веря, осторожно притянул к себе еще ближе и, не встретив сопротивления, принялся покрывать мое лицо поцелуями, уделяя, разумеется, больше внимания губам. Короткие, поверхностные, но очень дразнящие поцелуи, когда губы ищут губы, иногда едва соприкасаясь, на секунду теряя контакт и ища вновь.

Я до конца так и не поняла, что произошло, но что-то будто шевельнулось внутри меня, там где ощущался всегда спокойный резерв магии. Сейчас там двинулось нечто огромное, непередаваемо мощное, но вместе с тем необъяснимо прекрасное.

Не желая терять это, всей гигантской мощью я потянулась к Рину.

— Наяра, родная, — прошептал