Странные люди - Дмитрий Бирман

Открыл Костян глаза, видит, что лежит он на полу в парилке, а Костя-тезка его за плечо трясет и кричит:

– Костя! Костя!

Кое-как встал Костян, по стеночке вышел из парной, да под душ прохладный. Очухался немного, оделся и на улицу вышел.

Морозец, праздник скоро – здорово!

Остановил Костян такси, заехал на елочный базар, выбрал елочку маленькую, но пушистую, потом разноцветные шары елочные купил.

Ехал он в такси по заснеженному городу, ехал и улыбался.

Костян ехал к маме – поставить елочку и нарядить в шары яркие, разноцветные.

Пусть в кои-то веки у мамы тоже будет праздник!

Если ехать от Венеции на север, то среди обработанных клочков земли, ровных полосок аккуратных кустов винограда, чистеньких городков можно отыскать Сечиле.

В Сечиле живет примерно двенадцать тысяч человек.

Там есть железнодорожная станция, мостик через реку, которая протекает через самый центр города, и даже мэр.

И муниципалитет, в котором работают семь человек.

Мощенная булыжником центральная улица вечером многолюдна. Молодежь собирается, чтобы поболтать ни о чем, «попеттинговать» под осуждающими взглядами милых и ухоженных старичков и старушек.

Последние чинно прогуливаются, рассматривая витрины, или неторопливо пьют эспрессо.

Кажется, что так было всегда. Улицы хранят память прошлого.

Прозрачный воздух колеблется от силуэтов людей, живших здесь много лет назад и любивших этот маленький уютный городок.

Собор с часами, которые (представьте себе!) работают, театр, с аншлагами и длинной афишей, книжные магазины, где всегда посетители, идеальная чистота мостовых, витрины, на которых ни пылинки, отполированные столы и стулья в кафе и ресторанах.

Лица улыбающихся тебе (именно тебе!) прохожих.

В таком городе, если в жару ходить целый день в белой рубашке, то к вечеру, сняв ее, с удивлением можно обнаружить чистый воротник, а в ресторане тебе обязательно предложат бесплатный стакан холодной воды с долькой лимона.

Кстати, о ресторанах.

Впервые попав в Италию, я оказался в самом сердце ее севера.

Я наслаждался Сечиле и домашним уютом ресторанчика «Сализа», будучи единственным иностранцем в этом ресторане, да и, наверное, в этом городке.

Прошутто с дыней, министроне, тольятта…

Музыка названий и вкусовых ощущений. Вальс удовольствия и танго покоя. Тихая, сладкая жизнь в одной из культурных столиц мира… раздражала.

Ну почему у Них так, а у Нас совсем не так, совсем наоборот?!

Кстати, о мирском.

Выпитый бокал (гранде!) пива напомнил о себе нарастающим дискомфортом, и я пошел (скузи!) в туалет.

Гранитные ступени, темная отполированная дверь, легкий запах каких-то цветов внутри.

Красиво-благородный белоснежный унитаз, я потянулся к крышке…

Вы, конечно, знаете, что мальчики, как правило, писают стоя.

Культурные мальчики поднимают и верхнюю крышку сиденья, и ту, на которую садятся при другой надобности. Чтобы не испачкать. В смысле, бывает разброс струи…

Так вот! Крышка была ОПИСАНА! СИЛЬНО! ВСЯ!..

Боже, как я смеялся!

Господи, как хорошо мне стало!

Терпеть не могу маленьких собачек!

Представляете, выглядывает этакая кудрявая морда из сумочки хозяйки и недоуменно смотрит вокруг. Типа, хрен ли вы не умиляетесь моей неземной красоте?!

Или заходит расфуфыренная дамочка в магазин, а у нее на руках бант… Конечно, это собачка, только под бантом ее не видно, а дамочка еще с ней разговаривает как с ребеночком, сюсюкает, предлагая и остальным присоединиться к ее восторгам.

Или идет здоровый болван, на поводке ведет то ли мохнатую крысу, то ли кудрявую кошку. Гордый такой, мол, у меня денег – куры не клюют, гуляю с элитной собакой!

В общем, это очень круто, если у вас дома пес, которого надо постоянно искать, а пол усеян маленькими какашечками, причем в самых неподходящих местах.

Когда моя дочь попросила на день рождения «йорка» (это сокращенный йоркширский терьер), я понял, что дело плохо.

С одной стороны, я не могу отказать любимому чаду, а с другой…

Ничего не поделаешь, в день рождения она получила этого трехмесячного негодяя.

– Папа, – сказала счастливая доченька, – Посмотри, он вылитый Оскар!

С какого рожна Оскар, я так и не понял. В любом случае, на статуэтку, которую вручают победителям престижного киноконкурса, он точно похож не был!

Так в нашем доме появился Оскар. Ося. Ос. Йоселе.

Через месяц я понял, что дико ему завидую.

А что? На всем готовом, за тобой убирают, гулять водят, а еще… дочь с женой поехали в специальный(!) магазин, где продается одежда(!) для собак, и купили ему костюмчик, комбинезончик, пальтишко…

Да, друзья мои, повезло псинке, попал в приличную, обеспеченную семью!

Расписание дня, кстати, тоже очень подходящее. Спи, ешь, гуляй, спи, ешь, гуляй, спи, а в промежутках бесись и гадь, где попало!

Да еще жена с ним наиграется, нацелуется, а потом ко мне с поцелуйчиками лезет! Ужас!

Сами понимаете, как трудно мне было изображать любовь к этому обалдую.

Как-то прихожу с работы, дочь – на учебе, жена – в парикмахерской, ой, извините, в салоне красоты, а Ося ждет не дождется, когда его покормят.

Достал я из холодильника творожок, согрел («Папа, обязательно сам попробуй, чтобы не холодный был!»), добавил молочка и дал ему.

Вот, поел он и неуверенно так ко мне подходит. Поднял морду свою, в кудряшках и твороге, и в глаза заглядывает.

Братцы мои! А в глазах-то печаль! И тут понял я многое.

Жизнь сытая, но как в тюрьме. Гулять водят, но на поводке. Играют, но когда захотят. Ласкают, но когда самим тошно.

А в отношении любви, в смысле секса, вообще кошмар!

Может быть, когда-нибудь, если повезет, приведут такую же терьершу.

На один раз. Да и то детей потом не увидишь, семейной идиллии не порадуешься.

Вот и приходится ему, бедному, дожидаться, когда гости придут, чтобы подкрасться потихоньку к кому-нибудь, обхватить за ногу и начать дрожать всем телом.

Понял я, что совсем ему не завидую, что жизнь моя прекрасна и удивительна, а неприятности, которые в ней происходят, – это все равно новые впечатления и новые знания. Потому что любить и быть любимым – это счастье, несмотря на измены и разводы.