Верный обманщик - Линн Грэхем

Самым странным было то, что Ариэль чувствовала себя готовой к такому образу жизни. Наверное, если бы Стюарт сразу женился на ней всерьез, она бы испугалась столь резкой перемены в своей жизни. Она бы панически боялась знакомых Стюарта, его соседей и, конечно, бабушки. Но случилось так, что она вошла в свою новую роль незаметно для самой себя, без малейшего напряжения. Постепенно, день ото дня, Ариэль привыкала к дому, царящим в нем обычаям, присутствию слуг. Одним словом, она привыкла к роли хозяйки Хемилтон-парка. И к роли жены Стюарта.

Боже мой, боже мой! — думала Ариэль, обхватив руками голову. Но почему судьба решила сыграть со мной такую жестокую шутку? Она вознесла меня на вершину блаженства лишь для того, чтобы в один прекрасный момент сбросить в пропасть, где царят горе, одиночество и беспросветный мрак!

И все-таки Ариэль не жалела, что судьба свела ее со Стюартом. Потому что теперь она не представляла, что могла не встретить его, не узнать счастья разделенной любви. А Стюарт, без сомнения, любит ее. С того вечера во французской гостинице он никогда больше не говорил об этом, но об этом свидетельствовало все его поведение. Наверное, он не хотел показаться слишком навязчивым. Или хорошо запомнил ее фразу о том, что любовь и преданность надо доказывать делом, а не словами.

За все пять недель, прошедшие после объяснения в кабинете Ариэль, Стюарт ни разу не заговорил о том, что не хочет разводиться. Поначалу Ариэль удивлялась, но потом поняла в чем дело. Он смотрит на отмену фиктивности их брака как на дело решенное, которое уже невозможно оспорить. Он видел в Ариэль свою настоящую, постоянную жену. Такое положение вещей радовало Ариэль и очень льстило ее самолюбию. Но в то же время и доставляло ей мучительные душевные терзания. Правильно ли она делает, скрывая от Стюарта свое бесплодие? Не ведет ли она себя как закоренелая эгоистка? Ведь Стюарт может сильно к ней привязаться и тогда разрыв отношений причинит ему глубокую боль. А он совсем не заслуживает новых страданий.

Увы, то были лишь досужие рассуждения. На самом деле Ариэль знала, что у нее не хватит сил открыть Стюарту убийственную правду. Может быть, потом, когда-нибудь. Когда он охладеет к ней или она охладеет к нему… Одним словом, когда-нибудь потом.

* * *

Стюарт стоял на берегу, глубоко вдыхая солоноватый морской воздух. День клонился к закату. Стало прохладно, как всегда бывает августовскими вечерами. К тому же подходило время ужина, пора было возвращаться.

Да и времени для серьезных раздумий уже не осталось. Завтра маскарад, нужно еще раз все проверить, проконтролировать, уточнить. Наверное, музыканты уже приехали. Справится ли бабушка с размещением их по гостевым комнатам? Сегодня утром она выглядела утомленной, и ему не стоит обременять ее лишними хлопотами. Ведь завтра у них такой ответственный день…

Стюарт почувствовал, как его руки сжимаются в кулаки. Подонок, приславший анонимное письмо, выбрал на редкость удачный момент, чтобы испортить ему настроение и выбить из колеи! А может, он знает про маскарад? Он. Или она. Неважно, кто является автором мерзкого письма. Если бы Стюарт увидел этого человека сейчас, он мог бы запросто свернуть ему шею. Убить, — уничтожить, раздавить, как вредоносного гада. Без малейших раздумий, колебаний и угрызений совести.

Хотя этого как раз и не следует делать. Он должен заботиться не о том, как свершить праведную месть, а об Ариэль, женщине, которая нуждается в его опеке гораздо больше, чем он предполагал до сегодняшнего дня. Потому что Ариэль вовсе не была такой сильной и уверенной в себе, какой пыталась казаться. Ее мужество было всего лишь мужеством отчаяния. А любимая работа служила ей той самой спасительной гаванью, где Ариэль укрывалась от своих неразрешимых проблем.

Конечно, он должен с ней поговорить. Иначе эти, каждый раз так страшно пугавшие его следы слез на ее прекрасном лице никогда не высохнут. Он поговорит с ней. Но только не сегодня и не завтра. Потом — когда маскарад останется позади. Не стоит волновать Ариэль накануне ответственного дня. Но потом, позже, они обязательно все обсудят. И тогда темные пятна недоговоренности навсегда исчезнут из их жизни. А пока… пока он постарается быть самым нежным, самым заботливым и самым веселым мужем на свете. Он заставит Ариэль хотя бы на время забыть все тревоги и провести завтрашний день так, как и должна провести его женщина, ради которой устраивается праздник. А завтрашний праздник устраивается только для Ариэль. Остальные, в том числе и он сам, не в счет.

И все-таки кто же прислал анонимное письмо? Стюарт ломал голову над этим вопросом с самого утра, но так и не пришел к определенным выводам. Летиция? Пожалуй, она способна на такую подлость. Однако он сомневался, что Летиция ограничилась бы простым письмом, не приложив к нему неоспоримых доказательств. Она слишком скрупулезный человек, предпочитающий действовать наверняка. Если бы нанятый ею детектив раскопал пикантные факты про Ариэль, он предоставил бы Летиции соответствующие документы. А в письме содержались лишь голословные утверждения. Но тогда кто же это сделал? Ведь у него, Стюарта, кажется, нет врагов, желающих разрушить его покой. Может, это сделал кто-то из женщин, метящих на место его очередной жены? Но таковых тоже не имелось, хотя бы потому, что женщины его круга не особо верили в его окончательный разрыв с Петицией, а он, Стюарт, никогда не раздавал авансов молодым незамужним леди.

А может, я ищу не в том направлении? — внезапно озарило Стюарта. В самом деле, почему он перебирает только свой круг знакомых? Более вероятно, что автором анонимного послания является кто-то из знакомых Ариэль. Тем более что письмо прислано из Бостона! Вначале Стюарт не придал значения почтовому штемпелю, посчитав это нехитрой уловкой, нацеленной на то, чтобы сбить его со следа. Но теперь ему пришло в голову, что, возможно, адресантом действительно является американец. Или американка. Женщина, позавидовавшая нынешнему положению Ариэль. Знакомая, коллега по работе, соседка, подруга… Вариантов море. И вряд ли он найдет правильный без помощи Ариэль. Потому что только Ариэль знает, кому она рассказывала про свои проблемы. Он поговорит с ней, и тогда они наймут частного детектива и попытаются выявить автора анонимного письма.

Постояв еще немного на берегу и выкурив пару сигарет, чтобы успокоиться, Стюарт быстро зашагал к дому.

Он нашел Ариэль в танцевальном зале — огромном помещении, в котором было целых семь высоких окон. Они были задрапированы нежноголубым штофом, прекрасно гармонирующим с белыми стенами, украшенными позолотой. На противоположной окнам стене были сделаны зеркальные окна. В простенках между настоящими и зеркальными окнами располагались зеркала в позолоченных рамах. С потолка, расписанного в технике гризайль, свисали три огромные люстры с хрустальными подвесками. С трех сторон по верху помещения шли мраморные хоры для музыкантов. Сейчас эта самая галерея была украшена гирляндами из белых хризантем, кремовых роз и розовых гвоздик. За размещением гирлянд, а также за расстановкой канделябров со свечами и наблюдала в данный момент Ариэль, указывая слугам, куда, как и что поставить и развесить.

— Где ты бродишь, Стюарт? — мягко упрекнула она его. — В доме столько работы, а тебя нет целый день!