В памяти храня - Хелен Бьянчин

Сид прищурился, уголки его губ вновь приподнялись в усмешке.

— Нет, золотце, лечу с тобой. Иначе как ты сможешь выполнять условия нашей сделки — делать все, чего я захочу?

И тут Джини наконец восприняла заявление Сида целиком, а не одну только эротическую сторону.

— Постой, ты сказал — завтра?

— Конечно. Завтра я улетаю во Флориду, а ты со мной.

— Но у тебя же вилла здесь. — Джини обвела взглядом кабинет и только потом сообразила, что брякнула глупость.

Следующие слова Сида подтвердили ее догадку.

— И что? Разве я не могу иметь несколько вилл?

Ну да, разумеется! Почему бы человеку не владеть несколькими виллами сразу, ведь это так естественно! Во всяком случае, для человека по имени Сид Дженнингс.

— Можешь, — сдержанно кивнула Джини. — А вот я лететь с тобой завтра не могу.

Он сразу нахмурился.

— Это почему же?

— Потому что в понедельник я должна быть на работе.

— А! — воскликнул Сид. — Юные мамаши ждут твоей помощи?

— Смейся-смейся, — проворчала Джини. — Но некоторые люди действительно нуждаются во мне.

— Например, я, — негромко и чуть хрипловато произнес Сид.

Звуки его голоса вызвали в теле Джини ответные вибрации. Однако она понимала, что Сид имеет в виду не совсем то, чего ей хотелось бы.

— Я подразумеваю нечто иное, — тихо заметила она. — И потом, я действительно не могу все бросить и… У меня квартира, вещи.

Сид спокойно кивнул.

— Я это улажу. Квартиру ты арендуешь, верно? Я дам своим сотрудникам распоряжение уплатить все, что положено, и переправить твои вещи сюда. Заодно они поставят твое начальство в известность, что на работу ты больше не выйдешь. По-моему, все легко и просто.

Для него всегда все было легко и просто!

— Для меня — нет. Я предпочитаю обходиться без опеки. Дня за два-три я сама все улажу. Подожди немного, и мы…

Синие глаза Сида блеснули.

— Нет! — твердо произнес он. — Мне незачем ждать. К тому же я опасаюсь, что, уехав, ты передумаешь и не вернешься.

Воцарилась тишина. Джини лишь беспомощно моргала, не зная, что сказать. Наконец со вздохом произнесла:

— Вижу, что бы я ни обещала, как бы свои слова ни аргументировала, ты все равно мне не веришь.

В этот момент Сид не спеша приблизился к ней, снял с нее кожаный картуз и убрал упавшие на лицо волосы.

— Верю, не верю. Мне самому трудно в этом разобраться. Но одно знаю точно: мне не хочется, чтобы между нами существовала даже малейшая неопределенность.

Джини почти не слышала того, что он говорит. Его действия в эту минуту значили для нее гораздо больше, прикосновения заставляли трепетать, а взгляд…

Сид смотрел на ее обтянутую трикотажем грудь, и та будто наливалась под его взглядом.

А может, Мерил и Кэт все же были недалеки от истины, промчалось в мозгу Джини, когда она явственно различила в глазах Сида вожделение. Похоже, гормоны взяли-таки верх над его рассудком!

Она мрачно усмехнулась.

— Ты так смотришь на меня, будто больше не считаешь дешевкой.

Сид с неохотой прервал визуальное исследование ее груди и поднял взгляд на лицо.

— Просто я уже вижу тебя без этих тряпок. Вообще без ничего. И такой ты мне нравишься. Ты больше не та девчонка, которую я по своей наивности оберегал от посягательств твоих подвыпивших приятелей, потому что считал девственницей. И которую сам даже пальцем не тронул в течение всего того времени, которое мы провели вместе. Сейчас я об этом жалею. Не нужно было быть таким щепетильным. Правда, нет худа без добра. Ты обладаешь опытом — и это хорошо. Именно такая любовница мне и нужна — чтобы исполняла каждую мою прихоть, любой каприз.

Глаза Сида мерцали страстью, однако на этот раз, как ни странно, на Джини произвели впечатление не они, а слова. Замечание Сида заставило ее задуматься.

Она спокойно относилась к тому, что в свои годы — а ей шел двадцать второй — до сих пор не лишилась невинности. Но сказать об этом Сиду не решалась. Причем не из-за стеснительности. Просто опасалась, что, разочаровавшись, он расторгнет их сделку — и что тогда будет с Кончитой?

В этом месте размышления Джини были прерваны. Сид погладил ее по щеке, затем медленно провел пальцами по горлу и двинулся вниз, к груди. Вскоре его теплая ладонь подхватила одну нежную выпуклость…

Джини замерла, не решаясь даже вздохнуть. Напряжение между ней и Сидом достигло предела. Казалось, в комнате потрескивает наэлектризованный воздух. Сердце Джини трепыхалось, как влетевшая в луч света ночная бабочка. Всем своим естеством она ощущала исходящую от Сида силу. И уверенность.

— Все, золотце, игры кончились, — хрипловато произнес он. — Больше я ждать не желаю. Ты станешь моей здесь и сейчас!

Внезапно Джини осознала, что и сама не может дождаться, когда это произойдет. Даже смущение, охватившее ее при этой мысли, было не в состоянии противостоять наплыву желания. Исходящее от ладони Сида тепло проникло под кожу, разлилось по телу, а затем перетекло вниз и сосредоточилось в самом центре женского естества Джини, и она сейчас с трепетом ощущала его медленно усиливающуюся пульсацию.

Сид властно придвинул Джини к себе, сразу словно окутав своими ароматами, в которых запах его любимого одеколона сочетался с чем-то не имеющим названия, но подчеркнуто мужским. Ноздри Джини едва заметно расширились, и она на миг зажмурилась, охваченная странноватым для данной ситуации, но чудесным ощущением — будто вернулась домой.

В следующую минуту она затрепетала под напором всплеска чувственности. И тут, удивительным образом угадав момент, Сид прильнул к ее губам.

Джини почудилось, будто ее окутанное негой сердце остановилось. Но спустя секунду оно забилось как сумасшедшее.

Когда жадный и жаркий поцелуй завершился, Сид сдавленно, слегка задыхаясь, произнес:

— Неужели тебе не нравится?

Джини открыла глаза, но не сразу пришла в себя, некоторое время комната плыла у нее перед глазами. Ее ошеломили две вещи: поцелуй и то, как сильно ей хотелось нового.

— Насмехаться нечестно… — пролепетала она, почти не осознавая, что говорит.

Сид удивленно поднял брови и внимательно вгляделся в ее лицо. Затем в его взгляде промелькнула какая-то мысль, и он улыбнулся.

— Я и не думал насмехаться, спросил абсолютно серьезно. Мне даже в голову не могло прийти, что ты воспримешь мои слова таким странным образом.

Джини вслушивалась в бархатистые нотки его голоса, ощущала отклик своего организма, и у нее невольно создавалось впечатление, что ее тело не принадлежит ей, а словно живет собственной жизнью. И испытывает собственные желания. В данный момент ему хотелось слиться воедино с телом Сида.