Свадьба собаки на сене - Наталия Миронина

– Пойми меня правильно, она очень достойная девушка, очень. Она умная, образованная, но… Но вот о чем с ней говорить?! Она же, кроме этой своей холодной науки, ничего не знает. И денег бы платили! Илюша, все Илюша! Все он ей делает, все покупает! – делилась она с подругами и, конечно же, лукавила – с Милой можно было говорить о многом. Мила зарабатывала мало, но умела управляться с этими деньгами. И Мила нравилась Илье, она сумела показать ему себя так, что вот уже долгое время они оставались вместе. И это, последнее, больше всего нервировало Илюшину мать и вносило диссонанс в их отношения.

Материнское счастье – штука сложная. Оно – как шкатулка с драгоценностями. Запер ты туда богатство и доставать не хочешь, но ведь хочется и похвастаться! А вытащишь на белый свет свое богатство – его сразу кто-нибудь и сцапает. Есть один выход – поделиться. Поделиться добровольно, с улыбкой, которая саму тебя и убедит в правильности сделанного, в полезности сделанного, в справедливости сделанного. От этой твоей щедрости станет всем легче. Как ни старался Илья продемонстрировать матери нужные качества своей подруги, мама не смогла оценить ее. Она смогла только смириться с тем, что сын каждую неделю ночует у Милы.

При этом, надо признаться, Илья был сыном прекрасным. Он был внимателен, заботлив, участлив и предан матери, как редко какой сын. Их маленькая семья была больше похожа на экипаж космической одиссеи, члены которого в безвоздушном пространстве могут рассчитывать только друг на друга. Эта преданность дому воспитывалась в сыне долго и упорно. И к тому времени, как Илье исполнилось двадцати пять, можно было признать, что мать добилась своего. Сыну не надо было делать выбор – дом или игра в футбол, мать или друзья. Однозначно он выбирал дом и мать. Им вместе было хорошо и гулять, и смотреть телевизор, и ездить в отпуск, и встречать Новый год. Конечно, Илья не был домоседом – у него была своя компания, где к нему хорошо и с пониманием относились. Но эти люди, эти друзья занимали незначительное место в его жизни. Со стороны было удивительно, как при таких обстоятельствах Илья сделал карьеру. Все-таки продвижение по служебной лестнице требует определенных усилий и умения общаться, требует душевных затрат. Но на самом деле успех Ильи был закономерным. Его мать сознавала, что привяжет сына еще крепче к себе, если станет советчиком в его служебных делах. А советы родительница давала толковые.

– Мам, почему ты ушла со своей работы? Ты же такие успехи делала! Почему ушла преподавать?

К сожалению, искреннего ответа он не дождался – матери почему-то стесняются сказать, что материнская любовь была намного сильнее, чем карьерные амбиции и устремления. Стесняются признаться, что в какой-то момент им становится интересен только дом, где есть дети. Мальчикам в семьях не считают нужным объяснять, что для матери нет ничего важнее материнства.

Потом уже Илья не задавал вопросов. Ему было достаточно того, что мать его любит, понимает, что она вкусно готовит и держит себя в отличной форме.

– Мама, у тебя такой вкус – ты одета лучше всех! – Илья любил радовать комплиментами маму. Та улыбалась и заводила одну из тех бесед, после которых Илья опять же восклицал: «Ну, ты даешь! Ты столько знаешь! Ты во всем разбираешься!»

А мать думала про себя: «Родители хотят привлечь детей собственным опытом, а это скучно. Дети, сколько бы лет им ни было, этому сопротивляются. Остается шагать в ногу с ними и учиться вместе с ними. И решать задачи вместе с ними!»

Тот день, когда Илья познакомился с Милой, навечно остался черной датой в личном календаре его мамы. И дело не только в том, что ей не хотелось поделиться влиянием, нет. Дело было в том, что девушка Ильи должна была быть не только красавицей, умницей (и желательно королевских кровей), но она еще должна была быть той пресловутой «глухонемой сиротой», с которой легко сладить свекрови.

– Так где ты ее нашел? – пренебрежительно, словно о захудалой кошке, не сдержавшись, спросила мать, а Илья сразу почувствовал себя виноватым.

– В банке. В том, что на углу Садового.

– Господи, что она может делать в банке с ее зарплатой?!

– Она там деньги за квартиру платила. И запуталась. Я ей помог.

– И что же, она где-то здесь живет?

– Да, мы почти соседи, – просто ответил Илья.

– Господи! – только и прозвучало в ответ.

Последняя информация была самая неприятная. Во-первых, соседка – это значит, что им легко будет видеться. Во-вторых, в этом самом соседстве она обнаружила посягательство на исключительность – как так, какая-то девица живет в таком месте, прямо в центре Москвы, где не осталось коммуналок, где квартиры дороги, как полет на Луну. Что она собой может представлять?! Вот их семья – это да, это москвичи в сотом поколении, жившие еще в те времена, когда Садовое было немощеной улицей. В этих рассуждениях было столько «дремучей старины», что они произносились в уме, дабы не рассмешить и не рассердить сына.

Илья не мог понять волнений матери. Он подозревал, что в ней, такой разумной, спокойной и рассудительной, говорит материнская ревность. Илья был снисходителен, он не обижался – ведь во всем остальном его мама была почти идеалом.

Правда, с некоторых пор Илья вообще ни о чем не думал, он только вспоминал, как он тогда, в банке, увидел Милу. Она стояла в профиль, и солнечный свет превратил ее силуэт в негатив. Илья лишь обратил внимание на ее жесты, на движения рук, на позу – она у банкомата стояла уже долго, от нетерпения переступила с ноги на ногу, потом повернулась, и Илья вдруг увидел ее обнаженной. Так, словно с нее соскользнуло легкое платье в бледно-сиреневый цветочек. Он увидел сильную спину, бедра, большую мягкую грудь и тонкую талию. А еще увидел руки – сильные, с красивыми запястьями.

– Вам помочь? – обратился он к ней.

Она повернулась к нему, но лица он не разглядел, вернее, почти не обратил на него внимания. Лицо как лицо. Нос, глаза, подбородок. Волосы, скорее темные, чем светлые. Нет, он не обратил внимания на лицо, в глазах стояла фигура, которая так явно обрисовывалась под скользящим полупрозрачным крепдешином. Илье вдруг захотелось ее погладить по руке.

– Помогите. Пожалуйста. Третий раз уже пытаюсь…

– Не волнуйтесь, сейчас все сделаем.

Действительно, он быстро ей помог перечислить какие-то копейки за свет.

– Спасибо, – женщина поблагодарила. – Я бы здесь ночевать осталась, если бы не вы.

Она улыбнулась и уже двинулась к выходу, но Илья, забыв обо всех делах, кинулся за ней.

– Простите, а как вас зовут. Может, я вас провожу?

– Вы думаете, я так безнадежна? – рассмеялась женщина.

– Что вы! Я думаю, что с вами очень приятно быть рядом. – Илья сам удивился своему напору.

– Да?

– Да, – кивнул Илья, – меня зовут Илья.

– Мила.

– Я так и думал. – Илья даже остановился. – У вас просто не могло быть другого имени. Вы – именно Мила. В смысле, милая.