Nirvana: Правдивая история - Эверет Тру

– Чед им понравился, потому что у него была крутая, огромных размеров, ударная установка[113], – объясняет Слим Мун. – Он был первым, кто их устроил. Были, правда, сложности из-за того, что он собирался писать песни: что-то вроде мелодичное и в духе прогрессив-рока. Они этого не хотели. Плюс чувство ритма у него было не идеальным. Но он вполне подходил, чтобы начать ездить с концертами.

– Первый раз я играл с ними в подвале у Криста, в Такоме, – говорит Чед. – Подвал был примерно с эту комнату величиной, может быть, чуть меньше. Везде был пенопласт – для звукоизоляции, и какие-то куски даже свисали с потолка. Кажется, у них там стоял магнитофон на четыре дорожки. Там было сыро – очень сыро, но опять же, в таких комнатах всегда сыро. В комнате размещалась моя установка, а в углу вроде бы валялись чьи-то старые, разбитые барабаны. Также там был большой красный усилитель Криста. Кажется, Курт был со своим усилителем «Randall», но он не играл на всю мощь 212 вольт в тот вечер.

Хотя новый барабанщик их привлек в первую очередь своей гигантской ударной установкой, Курт и Крист заставили Чеда уменьшить ее – как и в случае с Дэйвом. Группа начала серьезно репетировать: они играли песни с первой демо-записи и новый материал, такой как «School» (очень характерная для Олимпии песня) и «Big Cheese», напоминающий похоронный марш в духе «Melvins», – заглавный герой песни был списан с Джонатана Поунмэна. «В этой песне я говорю о том давлении, которое он оказывал на меня в то время, – он был слишком критичен и субъективен по отношению к тому, что мы тогда записывали», – рассказывал Курт Майклу Азерраду.

«У нас появился ударник, и мы начали постоянно играть в этом маленьком доме, – писал Крист в книге „О гранже и правительстве“. – Мы по-настоящему напряженно репетировали. Выворачивались наизнанку. Все было настолько серьезно, что мы жутко расстраивались, когда нам казалось, что мы плохо играли во время репетиции. Если не удавалось поймать эту волну, это космическое чувство свободы – мы были разочарованы; трудно терять Бога, когда ты его однажды увидел. Мы не играли чужих песен и не устраивали растянутых блюзовых джемов. Это было чистое выражение душевного беспокойства».

Официально Чед никогда не играл в группе.

– Они постоянно звали меня на репетиции, – говорит он. – Но никогда не говорили, что я принят в группу. Нашим первым концертом можно считать выступление либо в клубе «The Vogue» [3 июля], либо в «Central Tavern» [23 июля, на разогреве у «Leaving Trains»[114] и «Blood Circus»]. Ни на одном из этих концертов не было толпы народу.

До того как в группе появился Чед, музыканты успели сыграть в мае несколько концертов: один в «The Vogue»; в другой раз друг попросил их выступить в Эвергрине на вечеринке, посвященной его 18-летию, – это было 14-го числа, там Курт сыграл кавер на песню группы «Scratch Acid» «The Greatest Gift». Был еще один концерт 5 июня в «The Central Tavern» в Сиэтле, организованный опять же Поунмэном.

Я: Что вы можете сказать о ваших ранних концертах?

– Там никого не было, – утверждает Чед.

Я: Были ли какие-нибудь драки, беспорядки?

– Не особенно. Мы сами бесновались на сцене и ломали аппаратуру, но не с самого начала. Это началось, может быть, концерте на третьем. И я не придумывал этого намеренно. Я лишь присоединился к тому, что уже творилось на сцене. Но было реально весело. Не то чтобы мы договаривались: «Так, Крист, ты, короче, прыгаешь высоко-высоко, бросаешь басуху вверх и ловишь ее башкой. А ты, Курт, падаешь на пол и начинаешь извиваться, как червяк». Нас просто уже тошнило, выворачивало от этого стадионного рока, его спецэффектов и всего того, что полагалось делать на сцене – и чего мы делать не хотели.

Я: Вы когда-нибудь играли пьяным?

– Никогда! А вот Крист играл. Об этом все знали. Я никогда не пил во время концерта. После – пил, но очень редко напивался.

11 июня «Nirvana» вернулась в студию «Reciprocal», решив наконец записать сингл для «Sub Pop». Первой песней стала «Blandest», затем были записаны версии «Love Buzz» и «Big Cheese», первые варианты «Mr Moustache» и «Blew», а также инструментальная версия «Sifting» с фуззом. В этот раз процесс шел тяжелее, чем во время демо-записи. Возможно, из-за того, что все знали: сейчас они записывают уже готовый продукт. Кроме того, Курту не нравилось, что Чед стучит по барабанам недостаточно сильно.

На самом деле «Nirvana» старалась основательно изменить свое звучание, пытаясь сформировать собственный образ, стать непохожими на свои любимые группы. Они совмещали мачизм рокеров из «Black Flag» и «Led Zeppelin» и более деликатный подход, свойственный «R.E.M.» и «The Beatles».

Группа дважды возвращалась в студию дописывать сингл – 30 июня и 16 июля. Песни записывались поверх предыдущих треков, поэтому не приходилось платить дополнительные 50 баксов за новую ленту. Вторая версия «Love Buzz» вошла на сингл; вначале шел 10-секундный аудиоколлаж, вырезанный Куртом со своей кассеты со звуковыми сэмплами «Montage Of Heck». Курт хотел, чтобы песня начиналась 45-секундной записью этих сэмплов, но его отговорили от этого шага.

– Не уверен, что Курт остался доволен тем, что на сторону «А» поставили кавер, но в итоге он решил, что по поводу сингла нечего спорить, – говорит Джек Эндино. – На сторону «В» они собирались поставить песню «Blandest» («Слабейший»). Она не зря так называется (смеется). Но остальным членам группы она не очень нравилась, и Чед не знал, как ее играть. Они показали ему партию за день до записи. В итоге они сыграли «Big Cheese» и еще пару песен. Я подумал: «Ого, а эти будут покруче». Они легко согласились на то, чтобы поставить песню «Big Cheese» на сторону «В». Первая собственная песня должна сразу же привлекать внимание людей – вряд ли это могла сделать шумная, достаточно медленная композиция. Они собирались впоследствии переписать «Blandest», но так в итоге и забросили ее.

Я: Был ли этот кавер выбран по каким-то особым причинам?

– Нет, – отвечает продюсер. – Это был единственный кавер в их репертуаре на то время[115], и он понравился Джонатану. Это была его идея. Запись кавера в качестве первого сингла может навредить группе – часто это означает конец карьеры. Но ребята были достаточно умны, чтобы дальше не перепевать чужие песни.

«Sub Pop» заплатил за эту сессию – согласно легенде, позже, когда гранж уже был на волне популярности, а финансы лейбла были в полном беспорядке, они возвращали чеки в «Reciprocal».

– На самом деле было всего один или два чека, – признает Джек, – но от подобной репутации трудно избавиться.