На руинах Империи - Татьяна Николаевна Зубачева

для пения, – вздохнул Джонатан.

– Тогда спасибо за угощение, а мы спать пойдём, – Андрей подмигнул Эркину. – А то к лошадям проспим.

– Возьмите бельё, парни, – Джонатан кивком показал на лежащие на диване три стопки. – Раздевайтесь и ложитесь нормально.

– Ложитесь, – кивнул Фредди. – Я здесь на диване спать буду.

Когда за парнями закрылась дверь спальни, Джонатан с тихим бешенством спросил Фредди:

– Какого чёрта тебе понадобилось?..

– Лучше, чтоб их врасплох застали? – ответил вопросом Фредди, наливая себе коньяк.

– Мог выбрать другое время!

– Когда начнётся, предупреждать поздно.

– Что начнётся? Тебе с перепоя привиделось…

– Стоп, Джонни! Подбери поводья. Мне для перепоя больше бутылок надо. И без закуси. Мне это тоже поначалу бредом показалось. Но крутят, Джонни, именно туда.

– Кто крутит?

– Кто всё потерял. Ты много потерял двадцатого декабря? Когда русские свободу объявили, ну?

– Мне терять было нечего, ты знаешь.

– И мне. Нам обратно не нужно. А другим?

– Ну, Фредди, ну, не идиоты же они все?

– Всех не знаю. Но хватает. Идиотов. Русские уйдут, они и устроят… поворот.

– Ни хрена они не устроят, Фредди. Но крови будет много.

– Её всегда много. И когда дают, и когда отбирают.

– Ладно. От кого ты эту хренотень подцепил?

– Есть дураки. Болтливые дураки, Джонни. Они выбалтывают то, о чём молчат другие, самые опасные. Ладно, Джонни. Парней я предупредил, это главное.

– К какому числу они готовятся?

– К рождеству.

– У нас есть время.

Фредди рассмеялся.

– Дошло, наконец. Теперь продолжим праздник.

– Сволочь ты, – жалобно сказал Джонатан. – Хоть и грамотный.

Фредди смачно заржал:

– А ты это только сейчас заметил? – а отсмеявшись, встал и собрал грязную посуду на край стола. – Вот так. Парни, я думаю, уже легли.

– Загляни.

– И получи нож, так? Не дуйся, Джонни. Здесь есть о чём подумать, и есть время для раздумий. Мы свободны, Джонни, так что обратный поворот будет поворотом и для нас. Понимаешь?

– После полутора бутылок ты рассуждаешь удивительно трезво.

– Для меня это не доза, Джонни. – Фредди прислушался. – Спят. Укормились и дрыхнут.

– К лошадям пойдёшь ты?

– Спорим, – Фредди ухмыльнулся, – спорим, что Эркин не проспит?

– С тобой не спорю, – засмеялся Джонатан. – Накладно.

– То-то. Вот теперь продолжим.

– Уговорил. Как это произошло?

– Просто. Сели у костра. Поужинали. Наступило время трёпа. Меня немного подразнили и достали её.

– Подразнили? Как?

– Ну, есть, дескать, одна вещь, думаем, что твоя, тебе и решать. Я думал, розыгрыш. А оказалось… Я прямо обалдел.

– Ещё бы! – Джонатан медленно, смакуя, пил коньяк. – Но как они это сделали? Я имею в виду, как они её взяли без борьбы?

– Не знаю. Может быть, когда-нибудь мы узнаем. Если они захотят рассказать. Спрашивать я не буду.

– Понятно. Знаешь, Фредди, я, кажется, понял тебя. Ты сказал, что мы свободны. Стали свободными. И именно сейчас. Так?

– Да, Джонни. Я не хочу обратно.

– Кто бы спорил. Будем надеяться, до конца они не пойдут. Ограничатся разговорами.

– Будем надеяться, что Паук, а это он крутит, я уверен, не совсем выжил из ума. За удачу, Джонни!

– За удачу, – кивнул Джонатан. – Бóльшей удачи у нас не было, и не знаю, будет ли.

– И нужна ли бóльшая, – совсем тихо сказал Фредди.

Помедлив, Джонатан кивнул.

– Теперь давай за них. Как ты говоришь, Джонни? Удачу делают?

– Да.

– Вот за мастеров-изготовителей и давай.

– Согласен, – Джонатан залпом допил коньяк. – Возьмём ещё?

– Я же сказал, что собираюсь растянуть процесс, – рассмеялся Фредди. – Заночуешь здесь?

– Нет. Пойду к себе. Ну, и пройдусь заодно. Завтра…

– Завтра как завтра. Как всегда.

Фредди закрыл за Джонатаном дверь, усмехнулся и громко щёлкнул задвижкой. Вот так. Теперь можно и ложиться. Хоть два часа, но взять. Подошёл к двери в спальню, осторожно приоткрыл. Но только сонное дыхание двоих людей. Умотались за день парни, наелись, коньяку выпили… вот и спят крепко. Бесшумно ступая и не включая света, чтобы не разбудить парней, Фредди прошёл через спальню в ванную. Но когда он уже шёл обратно, его окликнули:

– Фредди…

Он застыл на месте. Разбудил?

– Ну, я.

– Подушку возьми.

Что-то мягкое ударило его в лицо, и раздался тихий смех.

– Черти вы, – Фредди зажал подушку подмышкой, нашаривая дверь. – Совсем не спали?

– Спали, – ответил Эркин. – И сейчас спим.

– И тебе снимся, – с трудом выговорил сквозь смех Андрей.

Когда Фредди, наконец, нашёл и открыл дверь, их дыхание опять стало ровным и сонным.

Фредди быстро постелил себе на диване, разделся и лёг. С наслаждением потянулся. После перегона гостиничный диван – верх комфорта, безопасности и уюта. Потянулся ещё раз, сунул руку под подушку на кольт и мгновенно уснул.

Эркин приподнялся, прислушиваясь, и тут же уронил голову. Вздохнул во сне и повернулся на другой бок Андрей.

Чувство времени никогда не подводило Эркина. И проснулся он сразу, толчком. Всё вспомнив и сообразив. Но не вставал, а лежал, закрыв глаза и наслаждаясь ощущениями постели, чистоты и сытости. Совсем есть не хочется. Даже странно. Хорошо вчера было. Так хорошо, что, когда ложился, не вспомнил о Жене. В первый раз за эти месяцы. Что же это получается? Пока спал на земле и лопал рабскую кашу, то помнил, а как накормили, обмылся в душе и лёг на кровать, то и не нужна стала… Спальник ты поганый после этого. И прикормить тебя… одной яичницей можно. На кашу не купился. А тут… Прав, получается, тот чёрный. Кого на что, но покупают всех. Да какого чёрта?! Всё он помнит! И без неё ему не жить. И надо загнать подальше, вглубь, чтобы даже случайно не вырвалось…

Эркин перевёл дыхание и открыл глаза. Темно, как в Паласе. Ну да, они же сами вчера и ставни закрыли, и шторы опустили. А вставать пора. Как раз времени умыться, одеться и вниз, к лошадям. А это… Эркин улыбнулся. Это и так при нём. Как проснулся, так и вспомнил. Ну, вот и всё. Посмотрел и спрячь. Чтоб не подглядели. Он раскинул руки и потянулся, расправляя суставы, напряг и распустил мышцы. Всё, пора. Эркин откинул одеяло и встал. Вчера, ложась, они разделись догола, а мешки со сменкой во вьюках. Хоть Фредди и знает всё, а неохота как-то голым при нём ходить. И грязное опять надевать… Так всё равно сейчас к лошадям. Потом вымоюсь и переоденусь. Он прошлёпал в ванную, умылся и вернулся в спальню. Быстро оделся. Андрей ворочался и вздыхал.

– Андрей, пора.

– Мм-м.

– Вставай, пока не облил.

– Темно ж ещё, – простонал, наконец, Андрей.

– На тебе, – Эркин нашарил выключатель и включил верхний свет.

Андрей сидел на