Негласные войны. История специальных служб 1919-1945. Книга вторая. Война. Том первый - Игорь Иосифович Ландер

безопасности железнодорожных перевозок на узле Голицыно. К перевербованным агентам Антонову и Нилову был сброшен с парашютом преподаватель Борисовской разведшколы Меншиков, захваченный и доставленный в ОКР “СМЕРШ” 11-й армии. Оперативные работники отдела, превысив свои полномочия и нарушив все существовавшие инструкции по действиям в подобных ситуациях, допросили его и решили расстрелять, не запросив согласия ГУКР. На допросе армейские контрразведчики, судя по всему, разбиравшиеся лишь в выявлении измены в обслуживаемых частях и подразделениях, получили информацию о находящихся в одном из домов поселка Томилино двух агентах, на связь с которыми и прибыл Меншиков. Тем временем в нем организовали засаду оперативные работники 3-го отдела ГУКР, как раз ожидавшие прибытия проверяющих и связников из абвера. Появление там не только никогда не участвовавших в подобных операциях, но даже теоретически не подготовленных к таким действиям армейцев неминуемо вызвало бы перестрелку и многочисленные жертвы, однако в ситуацию вмешался счастливый случай. По пути в поселок работники ОКР проезжали через Люберцы и заехали посоветоваться в горотдел УНКГБ о порядке действий. Местные чекисты отвечали за безопасность своей территории, поэтому их в общих чертах проинформировали о проводящейся операции. Это спасло и Меншикова, которого не успели расстрелять, и самих армейских контрразведчиков, поскольку “волкодавы’’-розыскники 3-го отдела гарантированно расстреляли бы их или же серьезно ранили для захвата с последующим допросом. История получила огласку в пределах “СМЕРШ” и повлекла за собой увольнение из органов и отправку на фронт всего руководства ОКР 11-й армии. Вообще же игра “Борисов” преподносила контрразведчикам и другие сюрпризы. Одним из них стало внезапное исчезновение пользовавшегося определенным доверием перевербованного агента Нилова. После безуспешного поиска контрразведчики решили, что он сбежал, и собирались объявлять его во всесоюзный розыск, однако совершенно случайно выяснилось, что тот был просто сбит автомашиной и лежал в госпитале, откуда позвонить своим руководителям никак не мог.

Периодически радиоигры проводились весьма далеко от линии фронта, поэтому теоретически ими должно было руководить одно из центральных управлений НКГБ или его территориальные органы, а никак не “СМЕРШ”. Однако занималась ими военная контрразведка, начальник которой Абакумов добился у Сталина исключительного права на их проведение. Например, игра “Арийцы”[373] проходила в 1944 году в Калмыцких степях, в этот период находившихся уже в глубоком советском тылу. 23 мая там совершил посадку транспортный “Юнкере” Ю-290, доставивший на место отряд абвергруппы-103 из 24 человек под командованием капитана Эбергарда фон Шеллера (“Кваст”). При посадке самолет был замечен, обстрелян и сгорел, в завязавшемся бою погибли четверо германских диверсантов и трое летчиков, а остальные были захвачены. Пленные показали, что их группа прибыла для создания базы, на которую планировалось перебросить 36 эскадронов Калмыцкого корпуса под командованием доктора Отто Долля (псевдоним зондерфюрера Рудольфа Вербе, в действительности являвшегося начальником штаба корпуса). Следует отметать, что указанное количество войск явно завышено, в этот период в корпусе имелось не более 25 эскадронов. Второй задачей отряда была подготовка к приему оборудования для создания промежуточного радиоцентра, предназначенного для приема сигналов от агентурных передатчиков, недостаточно мощных для поддержания устойчивой связи через отодвинувшийся слишком далеко на запад фронт. Несмотря на постигшую отряд и самолет катастрофу, его командир успел преждевременно отрапортовать в эфире о благополучной высадке, что явилось редкой и неожиданной удачей. Контрразведчики решили использовать ситуацию и 29 мая начали радиоигру “Арийцы” с участием бортрадиста самолета лейтенанта Ганса Ганзена (“Колонизатор”). Он не был специалистом по агентурной радиосвязи, и это позволяло обоснованно обойти использование пароля, сигналов опасности и других положенных в аналогичных случаях мер контроля. Перевербованный фон Шеллер (“Борода”) 30 мая сообщил о гибели самолета, якобы сбитого истребителями сразу же после взлета для возвращения обратно, и об установлении связи с местными антисоветскими группировками. Это было весьма похоже на правду, поскольку коренное население Калмыкии отличалось нетерпимостью к советскому режиму и широко сотрудничало с немцами. В период Сталинградской оборонительной операции местные жители поймали и сдали ГФП и абверу немало советских агентов, за каждого из которых им выплачивалось вознаграждение. Немцы поверили сообщению и 12 июня прислали “Фокке-Вульф” ФВ-200 (встречающееся в некоторых источниках сообщение о том, что это был еще один Ю-290, ошибочно), сбросивший на парашютах 20 тюков груза и 5 человек. Самолет сел, чтобы забрать экипаж предыдущего “Юнкерса”, якобы спасшийся на парашютах и находившийся в отряде, но попал в замаскированную траншею и сломал шасси. Летчики попытались отбиться от группы захвата из бортовых пулеметов, завязался бой, в ходе которого полностью сгорела и эта машина. Потеря двух самолетов являлась весьма чувствительным ударом, после которого в разведцентре усомнились в обстановке и приняли дополнительные проверочные меры. “Квасту” было предписано составить новый шифровальный лозунг из 31 символа с упоминанием мелких деталей из жизни его семьи и эпизодов службы, чего посторонний человек сделать никак не мог. В лояльности же самого капитана его руководство было явно уверено. “Бороде” было предписано отказаться от передачи первого варианта лозунга и запросить второй. Он выполнил требуемое, абвер остался удовлетворенным, и радиоигра продолжилась. Однако немцы не торопились перебрасывать эскадроны, и к лету стало ясно, что они решили отказаться от развития операции. В этих условиях у контрразведчиков не оставалось иного выхода, кроме постепенного сворачивания игры. К концу августа 1944 года радист передал последнее сообщение о неминуемой гибели отряда в предстоящем неравном бою, после чего прекратил выходить на связь.

С июня 1944 года в Навашинском районе Брянской области действовал заброшенный через линию фронта германский диверсионный отряд численностью в 34 человека под руководством очень опытного агента, бывшего лейтенанта Красной Армии Хлудова. Месяц спустя он был разгромлен, а захваченного в плен радиста Борисова использовали для проведения радиоигры “Десант”, имитировавшей продолжение действий диверсантов для захвата возможно большего количества агентов и снабжения. Это вполне удалось. Количество захваченных грузов измерялось тоннами, дважды присылалось пополнение. В первом случае часть из прибывших 10 человек погибли в завязавшемся бою, зато вторую группу из 14 человек удалось принять без осложнений. Диверсантов усыпили с помощью подмешанного в пищу снотворного, после чего их захват не представлял никаких проблем. Радиоигра “Десант” проводилась по январь 1945 года.

Как уже указывалось, количество одновременно проводившихся радиоигр исчислялось десятками, многие из них наталкивались на встречные комбинации немцев, тоже больших мастеров в этой области. Собственно, само понятие “радиоигры” (“функельшпиль”) было введено в оборот именно немцами. Они часто применяли их на Западе, однако там масштаб противодействия спецслужб был все же не сравним с Востоком. Даже с учетом массовой заброски агентов СОЕ и ОСС советско-германское противостояние в области разведки не