Психологический рисунок личности, или Как разбираться в людях - Аркадий Петрович Егидес

меру, крайнюю дозу, не переходит за нее. Хронический алкоголизм ему не грозит. Он не будет пить на троих или за столбом, разве что в походе или на вынужденных мужских пикниках (наподобие застойных картофелекопательных). Ему все же менее свойственны пикниковые и туристические выпивки. Дома или в гостях, на представительственных фуршетах или в ресторане на банкете – это пожалуйста. Но тут все «по-людски»: аперитив, салаты-первое-второе-десерт, сигарета. Тосты с прославлением вождей (выпьем за родину, выпьем за Сталина), тосты за начальство и за хорошо работающих подчиненных, деловые разговоры деловых людей.

Настроение

Настроение у эпилептоида в основном ровное, без особых перепадов, хотя зависит от ситуации. Но ситуации эпилептоид творит в основном сам, так что случайных отрицательных ситуаций у него бывает мало. Ровное настроение, ну плюс-минус на «успех предприятия». Некоторые из медицинских психологов мне могут сказать: а как же с дисфориями? На это я отвечу, что тогда речь идет скорее не об эпилептоидном характере, а об эпилептических изменениях личности с психотическими состояниями, характеризующимися дисфорией (снижение настроения со злобностью).

Тем более редки у них серьезные невротические депрессии, ведущие к самоубийству. В основном это самоубийства при уходе любимой. Эпилептоид может принять решение о самоубийстве осознанно, в реально безвыходной ситуации, но и здесь он скорее попытается найти выход.

* * *

Многие из обрисованных выше черт эпилептоида узнаются при более или менее длительном контакте, в процессе наблюдений за его взаимодействием с другими людьми. Отдает ли вовремя деньги, например, или нет? Я должен убедиться, отдает или не отдает… Но имидж частично виден сразу. Почему частично? Ну так ведь имидж – это тоже во временно́м разрезе: раз так причесался, раз – этак (или всегда одинаково). Но все же кое-что видно и сразу. «Сейчасная» прическа тоже о чем-то говорит.

Начнем все-таки не с одежды, которую можно и поменять, а с телесной сферы (с соматики), которая более или менее одинакова. Конечно, придирчивый критик может сказать, что, мол, человек может похудеть или сходить в парную и этим уже несколько изменить внешность. Конечно… И все же соматический имидж более или менее постоянен у любого психотипа.

Так что начнем, скажем, с кожи.

Кожа

Кожа у эпилептоида бледноватая, если он северный человек, он не загорает в соляриях и не ездит на юг зимой. Летом в деревне или на южном пляже, куда он съездит с женой, подзагорит, но это быстро проходит. Кожа более или менее чистая, без грубых прыщей, угрей и землистых пятен. У эпилептоида в период полового созревания они, конечно, могут быть, но это не носит характера катастрофы. В пожилом возрасте лицо может покрыться сеточкой мелких сосудов (склеротического и гипертонического происхождения).

Телосложение

Телосложение эпилептоида относительно правильное в основе своей, дальше все зависит от еды, спортивности, образа жизни. Но чаще это атлетическое телосложение, хотя к пятидесяти уже неизменное брюшко, которое, впрочем, ему не мешает нравиться женщинам.

Лицо у эпилептоида овоидное, с правильными чертами, без резкой асимметрии, без преувеличений и без преуменьшений отдельных его частей. Не полное, но и не слишком худощавое. Строгое. Брови нередко сдвинуты к переносице.

Речь

Говорит эпилептоид связно, членораздельно, внятно, чеканя слова и фразы. Обычно у него хорошая дикция, без картавости, без каши во рту. Говорит понятно. У него всегда все: первое, второе, третье. Голос не тихий, но и не громовой. Четко слышный. Интонации «в пределах нормы». То есть модуляции есть, но не слишком развесистые. Себя перебить не дает. Но и сам редко перебивает, не то что паранойяльный, и не то что гипертим и истероид. У эпилептоида и здесь самодисциплина.

Движения

Движения четкие, ровные, в меру отрывистые, в то же время пластичные. Сложные действия как бы раскладываются на ряд более простых, это не слитная мелодия, как у истероидок, видны иногда стыки, но в то же время это и не вычурно-смешные движения шизоида, который пытается дотянуться до далекого предмета и падает; эпилептоид просто обойдет и спокойно возьмет; а вот истероидка, дотягиваясь рукой, изящно вытянет в качестве противовеса ножку и, балансируя на другой ножке, дотянется и указательным и средним пальчиками возьмет рюмочку и так же изящно поставит ее на столик.

С особенностями эпилептоидной двигательной пластики связан понятным образом и стиль танцев. Изначально в силу неизящности, «геометричности» эпилептоидной пластики эпилептоиды не тянутся к танцам, они не могли бы стать «раздватрисами» из «Трех толстяков». Но в меру пластичные, при необходимости они научатся танцевать. Особенно если того требует придворный этикет или желание успеха у женщин.

Одежда

Став пожилыми и даже стариками, эпилептоиды носят костюмы своей молодости и зрелости. Они привыкают к моде, как привыкают к форме. Новую вещь эпилептоид покупает наподобие старой. Поэтому они отстают от моды. Даже молодые эпилептоиды отстают года на четыре, одеваются в духе близкого ретро. Авангардизм в одежде не для них. Но для того чтобы не чувствовать и особенной ущербности, они предпочитают строгий классический стиль, который вроде всегда в моде. Темный костюм, галстук, светлая рубашка, все чистое, поглаженное. Ремень затянут, пуговицы застегнуты. Такие партайгеноссе брежневского безвременья. А если эпилептоид повыше чином, «обкомовский работник», то – пыжиковая шапка, пальто с воротником. Униформа. И гитлеровские эпилептоиды так же одевались, ну в другое, конечно, но тоже в униформное. Эпилептоид, таким образом, слегка старомоден, но не вычурно старомоден, как шизоид, который может «позволить себе» надеть неистлевшую рубашку, бывшую модной 15 лет назад.

Эпилептоиды постоянны в одежде (как в идеологии, как в дружбе). Они привыкают к вещам. Они не могут понять, как можно выбросить вещь, если она еще не сносилась, а только вышла из моды. Они донашивают вещь до ее реального, а не морального износа. Даже если приходится перестать носить какую-то вещь, они ее складируют, не выбрасывают, а вдруг пригодится. Но если шизоид носит пиджак, пока тот не развалится, то эпилептоид отчасти пришедшую в негодность вещь повесит в шкаф или перелицует, перешьет, подремонтирует.

Женщины-эпилептоидки в одежде несколько мужеподобны. Нет, не до транвестизма, не до гомосексуальных переодеваний в явно мужскую одежду. Они не наденут и выпендрежные штанишки истероидок. Это строгий однотонный костюм: пиджак и юбка, брючный костюм, но строгий, а не кокетливый, закрытое однотонное без финтифлюшек платье.

Прическа

Прическа у эпилептоидов без выкрутасов, никакого кокетства, всегда одинаковая, в духе легкого ретро, если постарше – прическа их