Валет Бубен - Борис Седов

Знахарь отпил кофе и, поставив чашку на стол, посмотрел на Губанова.

– Обо всем, да не обо всем. Я хочу играть с тобой в открытую.

– Интересно, – усмехнулся Губанов, – это как?

– А вот так, – Знахарь допил кофе, – я знаю, чего ты хочешь.

– Ну-ка, ну-ка, расскажи, – и Губанов поудобнее устроился на стульчике.

– Рассказываю. Ты хочешь и камни забрать, и Алешу загрести, чтобы опустить его по полной программе за то, что он посмел тебя ослушаться, и меня повязать, и арестовать кого-нибудь из «Аль-Каиды». И не говори мне, что это не так, не надо. Ты хоть и опытный шпион, но с тех пор, как твоя жадность восторжествовала над твоей осторожностью, эти намерения видны у тебя на лбу, как бегущая строка в метро. Понял?

Губанов смотрел на Знахаря и молчал. На его скулах играли желваки.

– Так вот, – продолжил Знахарь, – напомню тебе поговорки о двух зайцах, о двух стульях и еще о том, что жадность порождает бедность. Ты никак не сможешь сделать этого всего, и поэтому надо остановиться на чем-нибудь одном. Я советую тебе строго придерживаться нашего договора. Хотя договора как такового не было, это просто твоя наемная сука Наташа бегала между нами и передавала записочки, но вот как раз сейчас давай и договоримся обо всем. И помни, что ты для меня никакой не генерал, а обычный барыга. Да, чуть не забыл!

Знахарю неожиданно пришла в голову неплохая мысль.

– Я тебя заказал, – сказал он.

– Что значит – заказал? – удивился Губанов.

– Ты прекрасно знаешь, что это значит. Знахарь подался вперед и, глядя Губанову прямо в глаза, медленно и раздельно произнес:

– Я дал людям пятьдесят тысяч долларов, и если в течение определенного срока они не получат от меня сигнала отмены, то ты, когда вернешься домой, получишь в башку пулю из винтовки с оптическим прицелом. Тебе нравится, что я так дорого оценил твою голову?

– Нравится. Но ты зря пытаешься меня испугать.

– Если бы я хотел тебя испугать, то занялся бы двумя твоими дочками и твоей старой и жирной женой. Но я не такая падла, как ты, и поэтому просто рассказываю тебе, что будет, если ты от жадности прыгнешь на меня. Подумай головой – ведь и богатство тогда ни к чему, его твои пидары найдут и заберут, а китель твой парадный зароют в землю вместе с тобой.

– Да, Знахарь, – сказал Губанов, помолчав, – надо было тебя еще в Гамбурге пристрелить.

– Да не пристрелил бы ты меня, – засмеялся Знахарь, – ты уже тогда мои камушки в уме пересчитывал. Так что – не надо.

– Так, – сказал Губанов и сел прямо, как на совещании в конторе, – хватит базарить. Давай решать, что дальше делаем.

– Вот это уже совсем другое дело, – снова засмеялся Знахарь. – Теперь я слышу слова не жадного мальчика, но разумного мужа. Особенно мне нравится слово «делаем». Ты случайно не считаешь нас партнерами?

– Таких партнеров у меня было – до Москвы раком не переставить, – огрызнулся Губанов.

Он многое слышал о Знахаре, но лично столкнулся с ним впервые, и вместе с раздражением и злостью на этого опасного, смелого и резкого человека, у него, как и у покойного Арцыбашева, снова зашевелилась привычная профессиональная мысль о том, что таких людей все-таки нужно заставлять работать на себя.

Знахарь тоже выпрямился и заговорил деловым тоном:

– Сейчас я позвоню Надир-шаху, а после этого – по обстановке. Будьте поблизости и пасите меня, как бедную маленькую овечку с золотым руном. А то злые арабские волки заберут меня в свой темный и страшный лес.

Он встал из-за стола и пошел в ту сторону, откуда за их беседой наблюдала Наташа. Увидев переходящего дорогу Знахаря, она встала и пошла к столику Губанова. Когда Знахарь поравнялся с Наташей на середине улицы, он подмигнул ей. Она ответила ему тем же. Через минуту Знахарь уселся на ее место и, заказав очередную чашку кофе, от которого у него уже начинало шуметь в ушах, вытащил трубку.

Телефон Надир-шаха был внесен в память еще в России, и чтобы связаться с ним, оставалось только нажать кнопку, но Знахарь не спешил делать это. Уж больно серьезные и опасные действия начнутся сразу после разговора с Надир-шахом, и остановить их будет почти невозможно. А главное – ставкой в этой игре была жизнь Алеши, и проиграть – значило убить его, и не просто убить, а обречь перед неизбежной смертью на невыносимые мучения.

Знахарь вздохнул, нажал кнопку и поднес трубку к уху.

Через несколько гудков раздался щелчок, и спокойный голос Надир-шаха произнес с едва заметным акцентом:

– Приветствую тебя, Знахарь!

– Приветствую тебя, Надир-шах, – ответил Знахарь.

Он решил приложить все усилия к тому, чтобы между ними не возникло ни малейшей напряженности, и поэтому, хоть и испытывал сильнейшее желание убить своего собеседника, подыгрывал Надир-шаху в предложенном террористом стиле общения.

– Раз ты звонишь мне, значит – готов к встрече?

– Да, Надир-шах, я готов. А готов ли ты? Готово ли у тебя то, что должно перейти к мне?

– Конечно, Знахарь! Я держу слово.

В трубке раздался шорох, и Знахарь услышал голос Алеши:

– Здравствуй, Костя, это я.

– Здравствуй, Алеша, – спокойным голосом ответил Знахарь, хотя на душе у него скребли кошки. – Расскажи, как с тобой обходятся?

– Все хорошо, Костя, – ответил Алеша. – Действительно, все в порядке. Мне ничто не угрожает, и я жду, когда ты заберешь меня отсюда.

– Отлично. Все так и будет, поверь мне, – сказал Знахарь. – А теперь передай трубку Надир-шаху.

– Ты убедился? – услышал Знахарь голос Надир-шаха.

– Да, я убедился. Ты действительно держишь слово. Но выполнить такое простое обещание очень легко. Посмотрим, как ты относишься к более серьезным договоренностям.

– Точно так же, Знахарь, – засмеялся Надир-шах, – для меня нет больших и маленьких обещаний. Моя честь не делает разницы между ними.

– Хорошо. Говори.

Надир-шах снова стал серьезным и сказал:

– Ты убедился в том, что у меня есть то, что ты хочешь получить. Теперь я хочу убедиться в том, что у тебя есть то, что ты должен передать мне.

– Как мы это сделаем?

– Назови место, и к тебе придет мой человек, который будет моими глазами. Пойди с ним туда, где у тебя лежат мои вещи, и покажи их ему. После этого он позвонит мне и расскажет, что увидел. Ты ничем не рискуешь, потому что я не такой дурак, чтобы попытаться забрать их из этого места силой. Я хочу, чтобы мы спокойно совершили наш обмен.

– Я подумаю и перезвоню тебе через минуту, – сказал Знахарь и прервал связь.

В словах Надир-шаха был определенный смысл. Но действительно ли можно показать его человеку камни? Знахарь посмотрел на здание банка, недалеко от которого продолжали торчать четверо полицейских, вспомнил мрачные лица охранников, пасущихся внутри, и наконец представил себе картину того, как Надир-шах с вооруженными людьми врывается в банк, чтобы забрать из ячейки Знахаря камни.