Черное Дерево - Светлана Солнцева

Запираю дверь на засов и начинаю носиться по комнате, пряча все, что под руку попадется, но потом останавливаюсь, понимая, как нелепы и бессмысленны мои старания: при желании нанести мне вред Александр сделает это голыми руками. Там кулачищи с мое лицо… И зачем ему это? Сама я гадости мужчине не плела, язык за зубами держала, и свататься он пришел, а не счеты сводить. Нужно быть совершенно неадекватным, чтобы угрожать той, к которой подбиваешь клинья, да еще на первом свидании.

Так, стоп! Лучше остановиться! Все мои бредовые идеи и действия навеяны страхом и ночными кошмарами. Брэди на милю не подпустил бы Александра ко мне, будь тот насильником, как я уже себе напридумывала. Это Вильф со своим тесаком добавил нервозности к моему беспокойству. Необычная из него компаньонка для приличной девушки, взашей при необходимости ухажера вытолкает. Только справится ли со Стражем?

Чувствую, как кровь приливает к щекам и сводит судорогой живот. Шел бы он уже быстрее, что ли, этот суженый, пока я не накрутила себя до чертиков! Делаю несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться, затем наливаю в кружку воды и выпиваю залпом. Впрочем, жидкость мало помогает внезапно пересохшему горлу. И сердце стучит как бешеное. Новая паническая атака?

– Ты чего там гремишь? – раздается бас гнома из чулана.

– Все в порядке! – уверяю я Вильфа, отмечая, что межкомнатные стены здесь не такие толстые, как в других помещениях. По крайней мере, между моими апартаментами и кладовой. Звук проходит – значит, можно смело кричать и звать на помощь.

Отодвигаю засов, подтаскиваю кресло к камину и картинно усаживаюсь с книгой в руках, как истинная леди в ожидании джентльмена на чаепитие «five o’clock». Хорошо, что успеваю выровнять дыхание и придать лицу невозмутимое выражение, когда раздаются быстрые шаги, а за ними тихий и тактичный стук в дверь.

– Войдите! – говорю я отрывисто, более резко, чем сама ожидаю.

Александр переступает порог и останавливается на входе. Сегодня он совсем другой, чем я помню. Не разбойник с большой дороги в простом и пыльном одеянии, а знатный и влиятельный вельможа, гордый и надменный. Ловлю себя на том, чего бы никогда не сделала благовоспитанная девушка из Ньезфилда: откровенно, не таясь рассматриваю громадного богатыря, пришедшего по мою душу. Но это не смелость, уж тем более и не дерзость. Скорее оторопь и невозможность отвести глаза от исполинской фигуры в облачении Стража.

Черный кожаный камзол до колен, со вставками из бежевой замши на воротнике и плечах, светлый геометрический орнамент на поручах. И Древо – их священный символ, расшитый золотом по дубленой коже, простирающийся от пояса до горла, во всю ширину могучей груди.

Длинные темные волосы свободно падают на спину – чистые, шелковистые. И сам Александр весь какой-то безупречно опрятный и элегантный, что только добавляет ему мужественной красоты, не скрывая настоящей сути, внося диссонанс между внешним видом и содержанием, не давая обмануться окружающим, кто именно предстает перед ними. Не аристократ с изысканными манерами, а опытный воин, защитник человечества, как биологического вида в Тривинде, свирепый и беспощадный к врагам. Пожалуй, только гномам и дано задирать такого противника, но это в их характере, как неукротимость у этого берсерка.

– Светило сохранит твой путь, а Древо жизни даст потомство роду, – приветствует меня Александр хриплым голосом, чуть улыбаясь на слове «потомство».

Похоже, он на сто процентов уверен в своей неотразимости и успехе. Да, мужчина потрясающе красив, но я дрожу не от его великолепия, а от опасности, которую он излучает. Стоит Стражу только сказать «Бу!» в мою сторону – я сигану с обрыва под моими окнами.

– Светило хранит все дороги. – Встаю с кресла, но Александр жестом показывает мне сесть назад; подходит вплотную и с поклоном протягивает небольшой продолговатый предмет, завернутый в алую ткань.

– Подарок из Обители, – говорит он и, не дожидаясь разрешения, укладывает сверток мне на колени.

– Что это? – Я силюсь говорить громче, но горло совершенно пересыхает. Не знаю, как реагировать и что делать с этим даром. Прими я подарок, не обозначит ли это мое безусловное одобрение на помолвку с человеком?

А мужчину лишь забавляет моя робость, нерешительность. Я вижу это по искоркам смеха в глубине серых глаз. Он опускается на колено рядом со мной, обдает ухо свежим дыханием, вызывая испарину на разгоряченной и без того коже, развертывает ткань.

Замираю в замешательстве от неожиданности и узнавания. Черная ветвь, отполированная до блеска, хрупкая и гладкая. Такая, как дома, над бабушкиной кроватью.

– Я гляжу, тебе знаком символ Ордена. Видела уже такой?

– Да, – соглашаюсь я, – дома… В Ньезфилде.

– Так и думал, что ты потомственный пришлец. Нулевые встречаются очень редко. – Александр и не собирается отодвигаться, не давая мне сосредоточиться на важной информации из его уст. – Да и у этих, если проследить, кто-нибудь найдется в роду. Кто у тебя прыгал?

– Бабушка.

– Почила здесь или вернулась назад?

– Вернулась.

– А еще кто есть?

Пожимаю плечами: откуда мне знать. Все, что мне известно о пришлецах, рассказали гномы, а не родственники.

– Для чего это? – показываю на ветку. – Какой несет смысл?

– А ты, я гляжу, и правда непосвященная. Брэди сказал, но ему верить… – усмехается Страж и вальяжно усаживается на пол напротив меня, скрестив ноги, почти касаясь коленями платья.

– Непосвященная во что? – уточняю. Как я устала от бесконечных загадок. Одни намеки, недомолвки и недосказанности, начиная бабулей и кончая этим громилой.

– Выйдешь за меня замуж – все расскажу, – ухмыляется он, – как на духу.

Страх перед ним сменяется раздражением. Завертываю ветку обратно в ткань и возвращаю дарителю.

– Я не могу принять ваше… твое предложение!

– Брось дурить! – Александр не берет сверток назад, оставляя его в моих руках, для надежности фиксирует ладони своими и держит, не отпуская. – Это не свадебный дар, а страховка для человека. Говорю ж, оберег из Обители.

– И… что с этим делать?

– Повесить на стену или на дверь. Любой, кто захочет причинить тебе зло, прежде сто раз подумает, зная, что ты под защитой Ордена.

– Спасибо! – Хочу вытащить руки из его лапищ, но Страж словно не замечает моих попыток. – Гномы говорили, что вы спасаете людей.

– Они много чего говорили. – Мужчина начинает поглаживать мою кожу, словно это естественно и обыденно, не спрашивая разрешения. – Например, что ты полукровка, а сами удочерили тебя, обвели вокруг пальца.

– Послушай, Александр, – начинаю я осторожно пробивать почву в надежде отговорить его от идеи с помолвкой. – Я знаю, что ты родился здесь, в Тривинде, но в моем мире совсем другие порядки: у нас не принято жениться вот так сразу, не узнав друг друга.