Зелье предательства - Эмили Аррентс

руки, я мог бы дотронуться до неё и…

– Нет, правда, – ответила она. – Это был чудесный подарок. Мне следовало поблагодарить тебя по-настоящему.

– Ты поблагодарила меня сейчас. В любом случае я этого не заслуживаю.

Я не должен был обращать внимание на то, как солнце ласкает её тёмные ресницы, как она улыбается мне.

Инара шагнула ко мне и подняла мою маску.

– Что ты делаешь? – спросил я негромко.

– Я предпочитаю видеть твоё лицо, а не маску, – сказал она.

Сердце отчаянно колотилось под рёбрами, когда я коснулся её щеки. Меня больше ничего не заботило. Я хотел поцеловать её.

Инара прижала ладонь к моей груди, не давая моим губам прикоснуться к её рту.

– Таран, я…

Кто-то схватил меня за шиворот и дёрнул назад. Я восстановил равновесие и взглянул в побагровевшее от ярости лицо незнакомого юноши. На нём было роскошное бархатное одеяние с бледно-голубым шитьём. Санджи. Аккуратная короткая стрижка притягивала внимание к острым линиям его челюсти. Хотя я никогда не видел этого человека, его присутствие ничего хорошего не предвещало.

Он перевёл взгляд на Инару, и лицо его исказилось уже не от ярости.

– Я меньше всего ожидал, что ты причинишь мне такую боль.

Глаза у неё расширились.

– Низам! Это не его вина, – воскликнула девушка.

Я стоял между ними, не понимая, чего от меня ждут.

Взгляд Низама скользнул ко мне:

– Ты собирался поцеловать мою сговорённую невесту. Ты знал об этом?

Я обескураженно уставился на Инару.

– Инара, – произнёс незнакомец, – что происходит? Мы можем поговорить об этом?

– Ничего. – Она сглотнула. – Воистину, ничего дурного.

У меня кружилась голова. Солнце палило, и сердце моё саднило, как открытая рана.

– Это не было похоже на ничего, – пробормотал санджи, опустошённый. Я притворился, что не вижу боли в его глазах. – Неужели наш сговор ничего для тебя не значит? Инара, позволь мне предложить тебе безопасную и беззаботную жизнь. У тебя будет всё, чего пожелает твоё сердце.

Она открыла рот, но лишь закрыла его снова.

Низам посмотрел на меня.

– Если ты выберешь его… – Глаза его снова скользнули по мне. – Тогда скажи мне об этом сразу. Ты разрываешь наш сговор?

– Я выбираю тебя. – Голос Инары дрожал. – Я буду чтить наш сговор. Я сожалею.

– Ты сожалеешь? – сказал он вполголоса. – Как ты можешь так говорить после того, как ты позволила ему… После того, как ты едва не позволила ему…

У меня горели щёки. Я чуть не поцеловал её, но она положила руку мне на грудь, останавливая. Ещё чуть-чуть, и договор, которой я заключил сам с собой, был бы уничтожен. Я не гожусь для серьёзных отношений, только не теперь, когда я представляю опасность для всех, кого люблю. Что на меня нашло?

– Я знаю, что извинений недостаточно, – тихо проговорила Инара. – Прости меня.

Он кивнул, развернулся и оставил нас.

Инара беспомощно смотрела ему вслед, пока он не скрылся с глаз.

– Извини, – произнесла она надломленным голосом. – Я…

– Ты сговорена. – У меня неплохо получилось скрыть боль. – Почему ты мне не сказала?

– Потому что… – Она вздохнула. – Он санджи, и… я не хотела, чтобы ты знал. Ты мне нравишься, и я боялась, ты не захочешь больше общаться со мной.

Я покачал головой:

– Лучше бы ты сказала.

– Я знаю. Мне очень жаль.

Низам был богат. Санджи. Я хотел испытывать к этому мужчине ненависть, но мог думать лишь о том, каким уязвлённым он выглядел.

– Может, я вообще не хочу выходить замуж, – заметила Инара.

– Если он может предложить тебе беззаботную и обеспеченную жизнь, то тебе стоит ухватиться за него обеими руками. – Я надвинул маску на лицо, надеясь, что она скроет мою слабость.

Я открылся перед ней. Если бы я знал, что она несвободна, я бы не чувствовал себя таким раздавленным.

– Я переживаю за отца. Семья Низама пользуется большим влиянием, и это может повредить его делам. – Инара сглотнула и отвернулась. – Хотелось бы мне, чтобы я могла выбрать тебя.

Меня. Она хотела выбрать меня. Я жаждал притянуть её к себе и отдаться желаниям своего жарко колотящегося сердца. Сейчас я был благодарен маске. Как бы прекрасны ни были слова Инары, нельзя было отрицать моей ошибки. Это мне полагалось держаться от неё на расстоянии, и я не справился. Я оказался плохим другом.

– Твои родители хотят только, чтобы ты была счастлива.

– Я не могу из самолюбия уничтожить их счастье, – печально проговорила Инара. – Я никогда не прощу себе этого.

Я прекрасно это понимал. Для меня тоже было важно благополучие Демияна и Сары.

Она потёрла лоб.

– Если разразится скандал, это коснётся и Заида. Я хочу, чтобы у него был шанс на счастливый брак.

– Я понимаю, – ответил я, и это действительно было так.

– Спасибо, Таран. Иногда мы не можем следовать собственному выбору, потому что за последствия будет отвечать кто-то другой.

Это напомнило мне о моих собственных решениях и о том, куда они завели меня. Смерть Бабы, матушки и… быть может, даже Амира.

– А иногда мы сами делаем выбор, веря, что так будет правильно.

И поступаем ровно наоборот.

Глава 21

Таран

Тем вечером, вернувшись после доставки, я услышал повышенные голоса.

– …глубоко оскорблён, – закончил фразу неизвестный мужчина.

– Разумеется. Я поговорю об этом с Инарой.

Низам. У меня свело живот.

– Я не могу поверить, что она что-то видит в том мальчишке, – сказал Низам. – Это возмутительно. Не забывайте, кто я. Если она не в силах придерживаться нашего сговора, это может повредить делам.

– Это угроза? – донёсся до меня вопрос Демияна. – Потому что я полагал вас порядочным человеком.

Я выглянул из-за угла.

Санджи подскочил на ноги и поднял палец:

– Помяните мои слова. Если она выберет этого дрянного мальчишку, я вас всех в землю вгоню.

– Я думаю, вам лучше уйти, – сказал неколебимый Демиян.

Я сжал кулаки. Как я только мог подумать, что Низам порядочный человек? На базаре он постарался усмирить свой гнев и оставить о себе хорошее впечатление.

Санджи угрожающе шагнул к Демияну.

– Я никуда не уйду, пока не поговорю с Инарой.

Я появился из-за угла.

– Ты слышал его. Это его дом, и он хочет, чтобы ты ушёл.

Низам немедленно повернулся ко мне.

– Ты живёшь здесь? Как ты смеешь так со мной разговаривать?!

– Может, я и отребье, – произнёс я вежливо, – но терпение моё не столь безгранично, как у этого достойного человека. – Я шагнул к двери и открыл её.

– Вы позволяете своей дочери общаться