Повеса - Мэри Джо Патни

Реджи удивленно уставился на радостно вилявшую хвостом собаку.

— Что это за овчарка, если ей нравится играть с палками? — недоумевающе спросил он.

— Никудышная, какая же еще, — раздраженно махнул рукой Митфорд. — Я пытался ее натаскивать. На моем веку это первая колли, не способная сбивать овец в стадо. Да она бы даже с утками не справилась. — Гейб мрачно поглядел на игриво перекатившуюся на спину овчарку. — Видно, придется пристрелить.

Словно поняв, что ей готовы вынести смертный приговор, собака вскочила и дружески лизнула Реджи руку. Тот потрепал лохматую голову. Пасть собаки раздвинулась в радостной улыбке.

— А может, кто-нибудь возьмет ее к себе в дом? — с надеждой спросил Дэвенпорт. — Очень уж дружелюбная псина.

— Местным фермерам не нужны собаки, не пригодные к работе, — сказал Митфорд и махнул рукой, отгоняя колли подальше. Собака что было сил припустила к другим овчаркам.

Элис подала работникам знак начинать. Реджи снял сюртук и сапоги и, отшвырнув их в сторону, следом за Габриэлем Митфордом и пастухом по фамилии Симмз по бедра зашел в ледяную воду.

Еще один работник принялся с помощью собак отделять от отары небольшие группы по две-три овцы в каждой. Элис и старый, опытный пастух осматривали головы, рты и уши животных, определяя, не требуется ли помощь ветеринара. Прошедших осмотр трое молодых, сильных парней затаскивали в ручей. Овцы отчаянно блеяли и брыкались, но, оказавшись в воде, легко, без усилия удерживались на поверхности. Ухватив первое оказавшееся в ручье животное за шерсть, Реджи подтянул его к себе. Он любил овец, несмотря на их глупость и пугливость, хотя в детстве испытал немалое разочарование, когда потрогал одну из них и убедился, что такая мягкая на вид шерсть на самом деле грубая, жесткая и грязная.

Премудрость состояла в том, чтобы перевернуть овцу на спину и оттереть грязь с ее живота, не попав при этом под удар копыт. Прежде чем предпринять попытку проделать этот трюк, Реджи понаблюдал, как управляется Габриэль. Судорожно брыкавшееся животное умудрилось лягнуть пастуха в ребра. Реджи знал, что после такого удара на теле Гейба надолго останется огромный кровоподтек. Тем не менее пастух сумел отмыть грязную шерсть на животе овцы, не утопив при этом животное и не захлебнувшись сам. Затем он снова перевернул овцу и, захватывая в пригоршню шерсть на ее спине, принялся изо всех сил отжимать, удаляя грязь и жир. Покончив с этим, он отпустил свою возмущенную жертву и толчком направил ее к противоположному берегу ручья. Овца подплыла к берегу, отряхнулась и получила в награду клок сена. После чего ее отогнали в другое стадо, чтобы она могла обсохнуть под лучами весеннего солнца. К концу дня большая часть ягнят должна была быть отлучена от вымени.

Хороший работник мог искупать до сотни овец в час, и было очевидно, что Габриэль и Симмз в этом деле прекрасные мастера. У Реджи какое-то время ушло на то, чтобы приобрести необходимый навык, но постепенно он стал работать с вполне приемлемой скоростью.

Через несколько минут после начала работы Дэвенпорт был таким же мокрым, как выходившие из-под его рук овцы. Он довольно ухмыльнулся при мысли о том, что лондонские знакомые, увидев его сейчас, вряд ли бы узнали в этом вымокшем, растрепанном работяге Реджинальда Дэвенпорта. Впрочем, это его нисколько не смущало — он получал от работы огромное удовольствие. Реджи давно соскучился по физическому труду, и то, что результат — чисто вымытых овец — можно было сразу же увидеть и оценить, тоже ему нравилось.

Работники вошли в ритм и почти не разговаривали. Каждые полчаса тем, кто купал овец, передавали большую оловянную кружку с горячей водой, щедро сдобренной виски, чтобы не окоченели в ледяном ручье.

Когда кружку пустили по кругу во второй раз, Реджи, обхватив ее обеими руками, чтобы согреть онемевшие от холода пальцы, сделал большой глоток и, передавая кружку Габриэлю, спросил:

— Каково твое мнение о мисс Уэстон как об управляющей?

— Она неплохо справляется. — Запрокинув голову, коренастый пастух вылил остатки жидкости в рот и швырнул кружку на берег. — И овец она любит.

Это была высшая похвала, какую только можно было услышать из уст Габриэля Митфорда. Реджи его ответ нисколько не удивил: если бы овцеводы не считали Элис компетентным человеком, они ни за что не доверили бы ей свои стада.

Реджи взглянул на берег. Элис, внимательно осмотрев довольно крупную молодую овцу, отпустила ее и, когда та бросилась прочь, уверенным движением ухватила за шерсть и подтащила к себе другую. Оставалось только удивляться, как она умудряется справляться с сугубо мужской работой и при этом оставаться удивительно женственной. Обтягивающие панталоны так соблазнительно обрисовывали ее бедра, что Реджи, хватая очередную овцу, ухмыльнулся и порадовался, что стоит почти по пояс в ледяной воде.

Хотя день был очень трудным, Элис все же урывками наблюдала за Дэвенпортом и не могла не поразиться тому, насколько легко и быстро он вошел в работу, освоив новое для себя дело. Даже когда одна из овец брыкнула его задними ногами в грудь и опрокинула в воду, он встал как ни в чем не бывало, беззаботной улыбкой ответив на громкий хохот, которым встретили это небольшое происшествие остальные работники.

Непосредственное участие в тяжелой работе сразу же обеспечило ему всеобщее уважение. Никто не мог бы сказать, входило ли это в расчеты Дэвенпорта или же ему в самом деле хотелось исполнить мечту своего детства, но, так или иначе, этот его поступок принес свои плоды.

Ближе к вечеру Симмз, ростом и весом уступавший Дэвенпорту и Митфорду и потому быстрее опьяневший, стал с умиротворенной улыбкой оседать в воду. Подхватив пастуха под руки, Реджи и Габриэль выволокли его из ручья и уложили на берегу рядом с костром. Симмз тут же захрапел. Один из молодых парней, затаскивавших овец в воду, сменил его — надо было поскорее закончить купание.

По традиции процедура купания овец завершилась совместной трапезой принимавших в ней участие работников. Элис заранее распорядилась, чтобы на берег ручья доставили еду. Люди с жадностью набросились на ветчину, вареную картошку и теплый хлеб, обильно запивая все это элем. К тому моменту, когда с едой было покончено, все мужчины были слегка навеселе. Даже Элис выпила довольно много и теперь ощущала во всем теле приятное тепло, к которому добавлялось не менее приятное чувство удовлетворения от хорошо сделанного дела.

Элис и Дэвенпорт приехали на берег ручья верхом. Когда стало смеркаться, они направились к лошадям, чтобы вернуться в усадьбу вместе. По идее, он должен был уже просто заледенеть в мокрой одежде, но по его виду это было совершенно незаметно. Вероятно, это объяснялось огромным количеством потребленного им виски, и Элис невольно подивилась его умению пить не пьянея.

Некоторое время они ехали в молчании, что, впрочем, нисколько не тяготило ни одного, ни другого. Оглянувшись, Элис увидела уже знакомую игривую, но совершенно непригодную для дела овчарку — собака трусила за ними, радостно помахивая хвостом.