Повеса - Мэри Джо Патни

Реджи уже расстегивал пуговицы рубашки Элис, когда где-то совсем рядом с ними раздалось покашливание, подействовавшее на Дэвенпорга и мисс Уэстон, будто ушат холодной воды. Элис замерла, раздираемая противоречивыми чувствами — ужасом от того, что кто-то застал ее на конюшне с мужчиной, как дешевую потаскушку, и яростью, вызванной тем, что им с Реджи помешали.

Реджи тоже на какое-то время окаменел, но затем разочарованно вздохнул и откатился в сторону, вызвав у Элис еще один взрыв разочарования. Прикосновение к его теплой руке, протянутой, чтобы помочь ей подняться, показалось Элис слишком малой компенсацией за все то, чего ее только что лишили.

Встав, она покачнулась, не в состоянии сразу прийти в себя после случившегося. Подняв глаза, она увидела худощавого, жилистого мужчину, одетого по-столичному. Лицо незнакомца абсолютно ничего не выражало, но она почувствовала исходящие от него флюиды неодобрения. Элис вспыхнула от стыда.

Реджи, нисколько не смущаясь, тоже вскочил и поддержал ее за локоть.

— Леди Элис, — как ни в чем не бывало заговорил он, — это Мак Купер. Он приехал из Лондона вчера. Мак, это мисс Уэстон, которую здесь знают как леди Элис. — Реджи внимательно взглянул Элис в глаза и добавил:

— Не беспокойтесь, Мак никогда не замечает того, чего не следует замечать.

Отпустив ее руку, Дэвенпорт быстро отряхнул сено, прилипшее к ее спине и ногам, причем на этот раз прикосновение рук, только что горячо ласкавших ее, было совершенно бесстрастным.

Через силу заставив себя кивнуть Куперу, она повернулась и вышла из конюшни в ночную тьму. Почти пробежав половину пути до Роуз-Холла, Элис замедлила шаг — она была еще не готова к встрече со своими домашними. Ей почему-то казалось, что там, где к ней прикасались руки и губы Реджи, остались багровые следы, хотя умом она понимала, что этого не может быть.

Чувствуя, как свежий ночной воздух холодит ее горящие от стыда щеки, она присела под деревом и обхватила руками плечи, дрожа всем телом от перенесенного унижения. Да, думала Элис, она вызвала у Дэвенпорта желание, но немалую роль здесь наверняка сыграло выпитое им спиртное. На ее месте мог бы оказаться кто угодно — Дэвенпорту просто была нужна женщина. По всей вероятности, в этот самый момент он и его слуга хохотали, рассуждая о том, как, должно быть, она соскучилась по мужскому вниманию и ласке, если с такой легкостью оказалась в объятиях Реджи.

Разумеется, Реджинальд Дэвенпорт был незаурядным мужчиной. Более того, он был настолько привлекателен и, пожалуй, даже красив какой-то дьявольской, зловещей красотой, что женщины наверняка сами вешались ему на шею. Элис, застонав, закрыла лицо ладонями.

На какие-то несколько постыдных мгновений она забыла обо всем: о своей репутации, о том, как должна себя вести благовоспитанная женщина. И теперь, сидя под деревом в темноте ночи, Элис с отчаянием думала о том, как она посмотрит Дэвенпорту в глаза завтра утром.

— Мисс Уэстон в самом деле необычная женщина, — неодобрительно заметил Мак Купер, глядя, как Реджи счищает приставшие к сюртуку соломинки.

— Что правда, то правда, — ответил Реджи, на губах которого все еще играла блаженная улыбка.

— Я вижу, вы очень собой гордитесь, — упрекнул его Мак.

— Это не совсем так, точнее было бы сказать, что я ощущаю гармонию с окружающим миром, — лениво протянул Дэвенпорт. — Что это у тебя такое недовольное лицо?

— О мисс Уэстон здесь все очень высокого мнения, — сказал Мак и выругался себе под нос. — Будет очень жаль, если вы просто так, от нечего делать, ее погубите.

Реджи напрягся.

— Сомневаюсь, что она считает случившееся бедой. Ты должен был заметить, что она сама хотела того, что между нами произошло или могло произойти.

Купер сплюнул на пол.

— Вы видели ее лицо, когда она уходила? Возможно, она поддалась минутному искушению, но теперь ненавидит себя за это. Должно быть, она благодарит провидение за то, что я вам помешал.

— Я в этом очень сильно сомневаюсь, — язвительно возразил Реджи. — Если я когда-либо встречал женщину, которая всей душой желала бы, чтобы ее погубили, так это Элис Уэстон.

— Почему бы вам не уволить ее и не покончить со всем этим без лишних хлопот? — ехидно спросил Мак. — Правда, в результате она потеряет работу, но по крайней мере сохранит незапятнанной свою репутацию.

— Она исключительно хорошо справляется со своими обязанностями, и у меня нет ни малейшего желания ее увольнять, — буркнул Реджи, по лицу которого было ясно, что он вот-вот взорвется.

— А как вы думаете, долго она сможет продолжать выполнять свои обязанности, если местные жители узнают, что она ваша любовница? — нахмурился Мак. — Да ей придется попросить расчет уже дней через десять. И вообще, с каких это пор вы стали соблазнять всеми уважаемых девиц с хорошей репутацией? Вы всегда говорили, что от них одни только проблемы и неприятности.

— Черт побери. Мак, кто ты такой, чтобы меня учить?! — взревел окончательно рассвирепевший Реджи и выскочил из конюшни на улицу, словно разъяренный лев из клетки.

— Я ваша совесть, — спокойно проговорил ему вслед Мак. Крутнувшись на месте, Реджи уставился на него горящими от гнева глазами.

— Тебе следовало бы знать, что у меня нет совести.

— Она проснется утром, когда вы протрезвеете.

Реджи злобно выругался и зашагал прочь, но слова Мака продолжали звучать у него в ушах. Зная, что в таком состоянии он представляет опасность для любого, кто попадется ему на пути, Дэвенпорт свернул прочь от дома и направился в парк, надеясь, что вскоре душивший его гнев утихнет. Чертов кокни, да как он смеет учить своего хозяина, который вытащил его из грязи? Реджи слегка пошатывало, но он не был пьян. Если между ним и леди Элис и произошло нечто, что можно было назвать соблазнением, то оно было взаимным. И потом, это было так приятно…

Реджи подозревал, что под спудом сдержанности его управляющей таится горячий темперамент, но никак не думал, что нужно так мало, чтобы его разбудить. Хотя леди Элис, пожалуй, не хватало опыта, Дэвенпорт готов был поспорить, что в страстности она не уступала ни одной из тех женщин, с которыми его сводила жизнь.

Бормоча себе под нос ругательства, Реджи вышел к озеру. В небе светилась почти полная луна, заливая поверхность воды серебром. Дэвенпорт зашагал по берегу к зарослям, скрывавшим его любимую поляну.

К тому времени когда он продрался сквозь кусты и вышел к воде, гладкая поверхность которой в лунном свете походила на зеркало, его гнев исчез. Реджи вынужден был признать, что вовсе не попытка Мака читать ему мораль вызвала у него приступ ярости. Своим появлением камердинер помешал тому, что происходило между ним и мисс Уэстон, — и это было куда огорчительнее. При воспоминании о гибком теле леди Элис у Реджи задрожали руки. Стоило ему подумать о том, насколько пылко ответила она на его ласки, как пульс Дэвенпорта снова зачастил.