День - Герман Иванович Романов

как это следует на самом деле. Просто представить не могу ту мощь, на которую вы опираетесь, раз с легкостью лишили все страны мира атома, как «мирного», так и не очень. Если это технология, то на сотни порядков серьезнее, чем владеет современное человечество. Теперь я убедился в этом на собственном примере, — полковник демонстративно поднял руку. — Хотя скажу честно — всполошились совсем недавно, когда выяснилось, что в здешних краях произошла странная аномалия, неожиданное потепление территории на сотню километров диаметром, что было замечено со спутника. Вот фотография из космоса — она вполне убедительна, как видите, снега у вас нет, стаял полностью. И это на площади диаметром в сто километров, на восемь тысяч квадратных километров. Посмотрите снимок, на нем все очевидно.

Алексей посмотрел на протянутую фотографию, усмехнулся — территория действительно выделялась, как бельмо на глазу, и не заметить этого мог только слепой. Возвратил снимок, и усмехнулся:

— На самом деле полтораста, только излучение еще не дошло, а площадь еще на десять тысяч квадратных верст больше, только этого пока не видно. Но скоро будет, однако расширения дальше не пойдет, упреждаю ваш вопрос — возможности даже самых совершенных технологий, которые задействованы на использовании скрытых ресурсов планеты, достаточно ограничены. Да-да, ограничены, как в созидательном, так и разрушительном аспектах, но на многие порядки превосходят нынешние.

— Даже атомное оружие, то, которое было?

— Как говорил один герой — это невинная детская игра в крысу. Испепелить все живое могло, но после пуска многих тысяч боеголовок. Но вы даже представить не сможете, на что способна «сухая плазма», которую планета может выплеснуть из своих недр. За несколько минут может быть уничтожена вся атмосфера — а как потом насчет живой жизни на Земле?

От таких слов полковник посерел лицом, сглотнул — даже ему стало страшно, видимо, имел живое воображение. И голос чуть дрогнул, прорвалось волнение, которое было трудно обуздать.

— Надеюсь, такого не случится? Слышал, но не верил, что в древности, много десятков тысяч лет тому назад ядерная война случилась. И отголоски от нее дошли через ряд свидетельств в индийских эпосах, есть и в Библии — то же уничтожение Содома и Гоморры.

— Так оно и есть, полковник, дыма без огня не бывает. В результате того конфликта, предтечи ушли в хранилища под землю, им кислорода не хватало, количество ведь уменьшилось в три раза. А на поверхности жили уже люди — они твари живучие, в любом апокалипсисе найдутся счастливцы, того же легендарного Ноя взять во времена Потопа.

— Понятно, Алексей Михайлович — тогда все встает на свои места. Кое-кто из «предтеч» появляется на поверхности, хотя представить гигантов на земле невозможно — я сужу по размерам гробниц Адама, Даниила и прочих — они огромных размеров. Да и столовые горы порой напоминают окаменевшие пни. К тому же еще остались секвойи, а их размеры впечатляют, особенно сейчас. Выходит, за прошедшие тысячелетия измельчало не только человечество, но растительный и животный мир.

Парень посмотрел с нескрываемым уважением — полковник явно знал больше, чем говорил. И такое ощущение, что Перфильев знал, не иначе, и не полностью попал под влияние. Но тут не следовало обеспокоиться — если аура человека соответствовала параметрам, то «контроль» не требовался, и частицы просто пропускали его, как по системе опознавания «свой-чужой». А так могло быть только в одном случае…

— Да и продолжительность жизни сократилась многократно, я ведь многое знаю, но на порядки меньше чем нужно, и совсем мизерно от моего желания. Нынешние «усредненные» семьдесят лет в десять раз меньше определенного, и вчетверо меньше чем у «трехсотлетних старцев», которых московские цари по просьбе церкви истребляли со всевозможным рвением. Таких как ваш воспитатель — мы ведь вчера провели тщательный осмотр вашего дома, и теперь я понимаю с кем имею дело. То-то думаю, ваш старик стариком, а на движения посмотрел, то моментально понял, что любой наш спецназовец перед ним как щенок перед волкодавом. Да, «старец» возрастом, раз с Наполеоном еще воевал, а ведь сил немало — раз вместе с вами бревна таскал на часовню. Размеры впечатляют, мне такое не под силу.

— Ай как нехорошо, обыскивать нашу скромную обитель в наше отсутствие, все истоптать, везде заглянуть…

— Что вы, какой обыск, негласный осмотр! Зашли в тапочках, осмотрели, да, каюсь, все положили на место. Даже ваши четыре «контрольки» заново восстановили, хотя, думаю, их было больше.

— Семь, как «Дед» сказал, — мотнул головой Алексей, то-то я смотрю, вы пистолет с собой не носите. Он для вас бесполезен, вы это знаете.

— А еще вреден и опасен для меня — я пришел с миром, и просьбой, пусть пока от себя лично, но по возращению сделаю доклад Верховному главнокомандующему. Ситуация такая, что только вы сможете вмешаться в войну, которая скоро превратится в третью мировую…

— Сейчас не можем, но так поможем, пока рассчитывайте на свои силы…

Глава 38

— Мир сошел с ума, и не понимает этого! Безумие, безумие…

Никогда в жизни сидевший на лавочке старик не был так близок к отчаянию. Привычный мир рушился на глазах, что его, как и многие сотни других жителей приграничного Даугавпилса, ждет в ближайшие дни, откровенно пугало. Если сказать, что ничего хорошего, то это будет еще очень мягко произнесено, но то, что все люди присутствуют при крушении старого мироустройства, никто не сомневался.

Сейчас Эдуард Николаевич мысленно делал нелегкий выбор, которые ему предоставили латышские полицейские своей повесткой. А там ему фактически предлагался выбор между плохим, и очень плохим, хотя он представить не мог как в свои семьдесят восемь лет он может представлять какую-то угрозу «национальной безопасности Латвийской Республики». И вспоминал прожитые годы с горькой усмешкой, осознавая, что он, как и многие миллионы его бывших соотечественников огромной державы, в пользу красивых картинок «будущего счастья», совершили страшное — развалили собственными руками, и что страшнее помыслами, великую страну.

Все три прибалтийские страны в советское время являлись своего рода «парадной витриной» СССР. Он это хорошо знал, потому что в далеком шестьдесят девятом году по комсомольскому набору приехал на строительство нового завода. Который должен был стать наглядным примером успеха советского автостроения — готовились к выпуску в Риге знаменитых советских микроавтобусов РАФ. Машина получилась красивой, и производилась ежегодно десятками тысяч штук. Ее видели в разных городах необъятного