Огонь в твоем сердце - Барбара Доусон Смит

Особенно Вивьен.

«Думаю, вы можете стать моей новой мамой».

Вспомнив слова Эми, Майкл усмехнулся, и вместе с тем всплыло воспоминание о том, как Вивьен его укусила. Укусила! Будто он был насильник, а она невинная дева. Вспомнив ее стройное сильное тело, изогнувшееся, принимавшее его к себе, мягкие губы, ее пылкость и страстность, он почувствовал причинявший боль прилив желания. Никогда прежде он не терял самообладания из-за одного поцелуя. Им овладел такой порыв желания, что он даже не обратил внимания на ее протест. Потому что он думал, что она по крайней мере тоже хотела его.

Потом она убежала, потому что испугалась, что он воспользуется ею вопреки ее желанию. Чувство отвращения к самому себе возникло в душе Майкла. Ни с одной женщиной он еще не обращался так грубо. Лучше забыть цыганку и вспомнить Кэтрин, его постоянную женщину и вероятную невесту. Она устраивала его во всех отношениях, в которых Вивьен никогда не сможет его удовлетворить.

— Я посижу с Эми, — сказал он, — нельзя ее оставлять с незнакомкой. Особенно с цыганкой.

— Да неужели! — воскликнула леди Стокфорд. — Эми достаточно дружелюбно отнеслась к дорогой Вивьен. Детям очень важно быть с теми, кому они доверяют.

— Она доверяет мне. Я ее отец.

Леди Фейвершем шагнула вперед и вновь оперлась на слоновую трость.

— Но, лорд Стокфорд, вам не следует беспокоить спящее дитя.

В негодовании Майкл повернулся к ней:

— А почему бы и нет?

— Потому что когда спят, они похожи на маленьких милых ангелочков. — Леди Инид хлопнула ладонями и приложила их к своей пышной груди. — Когда мои внуки Шарлотта и Доминик были совсем маленькими, я заходила в спальню на цыпочках лишь для того, чтобы еще разок взглянуть на них.

— Мы не можем заглядывать к Эми, пока Вивьен находится там, — отрезала леди Фейвершем. — Как только мисс Мортимер протрет внизу лестницы, она примется за свои непосредственные обязанности.

— А пока дети спят, взрослые спокойно могут обсуждать взрослые дела, — сказала леди Стокфорд, беря Майкла под руку. — Пойдем, Майкл, нам нужно кое-что обсудить.

Он еще раз с сомнением посмотрел на закрытую дверь.

Его бабушка прильнула к самому его плечу, и Майкл обнаружил, что подчиняется всем ее указаниям и сопровождает ее вниз по лестнице. Оставшиеся Розочки, шепчась, примыкали к процессии сзади. Когда же они сопроводили Майкла и его бабушку до гостиной, он закрыл перед ними дверь.

— Это семейное дело, — четко произнес он, — мы с леди Стокфорд поговорим наедине.

На пухлом лице леди Инид застыло выражение разочарования.

— О, дорогой мой, полагаю, у вас есть на это право.

Леди Фейвершем слегка кивнула.

— Только не утомляй Люси, — суровым тоном произнесла она, — она неважно себя чувствует. И помни, она не меньше тебя любит Эми. — Сказав это, она отошла и наглухо закрыла дверь.

Немного раздраженный их замечаниями, Майкл вошел в небольшую комнату. Как и будуар, комната была украшена разными кружевами, тесьмой в желтых и белых тонах. Миниатюрные столики, предметы мебели, украшенные цветами, загромождали комнату для Майкла. Он же предпочитал удобное кожаное кресло, сидя в котором можно было погрузиться в спокойные размышления, протянуть ноги в ботинках на решетку камина и наслаждаться каким-нибудь крепким напитком.

Черт, он осушил бы сейчас целый графин.

Он зашагал прямо к веревке со звонком.

— Надеюсь, в этом богом забытом доме найдется бутылочка портвейна?

Он знал, что, если бабушка ничего не говорит по поводу его ругательств, значит, она рассеянна или чем-то озабочена — Боюсь, здесь есть только мой кремовый шерри, — сказала она, уставившись на Майкла. — Ты можешь заказать бутылку из подвала, если хочешь.

Майкл опустил руку, так и не коснувшись Звонка. Сегодня все было против него.

— Ладно, не обращай внимания, — пробормотал он, качая головой, — давай уже побыстрее с этим покончим.

Леди Стокфорд прошлась по мягкому ковру, поднялась на цыпочки и внимательно посмотрела на нижнюю часть лица Майкла.

— Майкл, дорогой, я хотела спросить, что случилось с твоей губой?

Он тут же дотронулся до рта:

— Утром я налетел на дверь.

— Но я вижу отпечатки зубов.

— Да я прикусил губу, — недовольно отозвался Майкл и постарался перевести разговор от чертового поцелуя к самой важной для него теме. — Что касается Эми. Я хочу знать, почему ты привезла ее без моего согласия?

Леди Стокфорд приподняла в недоумении брови:

— Хочешь сказать, что не рад ее видеть?

Рад? Он был просто счастлив ощущать ее маленькое тельце, вдыхать ее детский запах, видеть ее чудесную улыбку.

«Папа! Почему ты хочешь отправить меня назад? Ты больше не хочешь меня видеть?»

Спрятав свои чувства, Майкл зашагал по комнате.

— Это к делу не относится, бабушка. Ты солгала мисс Мортимер, убедив ее в том, что имеешь мое согласие привезти Эми сюда и освободить ее от занятий в Лондоне.

— Эми всего четыре года. И небольшие каникулы не принесут ей никакого вреда, к тому же ей нужно знать своих родственников.

— Я же обещал приехать с ней на Рождество.

— Но ты же сейчас здесь. Не стоит оставлять такую малютку одну в этом ужасном городе.

— У меня работают прекрасные люди, которые заботятся о ней. Мисс Мортимер способна обеспечить ее всем, в чем она нуждается. Она для Эми как мать.

— О, пожалей же прабабку. — Проявив все свои артистические способности, леди Стокфорд осела в кресле и приложила тыльную сторону ладони ко лбу. — Твоя холодность и несогласие приносят мне столько боли и обиды. Если бы ты знал, сколько раз я плакала за последние три года. Почему ты не хочешь, чтобы я была рядом с ней? Что я сделала, чтобы заслужить подобное недоверие?

Ее глаза засверкали от набегающих слез, от чего Майкл почувствовал себя неуютно, а на сердце стало тяжело. Совсем не ей он не доверял, а ее приятельницам Розочкам, которые могли разнести слухи по всей Англии. Но он не осмеливался говорить ей об этом. И все эти три года он оставался в Лондоне, чтобы его не затянуло это болото.

Присев рядом с креслом, Майкл взял ее хрупкую, покрытую сеточкой синих вен руку:

— Пожалуйста, не плачь, бабушка. Я за тебя очень волнуюсь.

— «Волнуюсь», — передразнила она, — что я хочу услышать, так это люблю. Но не принимай всерьез, ты, как и все мужчины, не можешь произнести это слово, не дрогнув.

— Я люблю тебя, — пробормотал Майкл.

— Ха, ты говоришь совсем неискренне. Ты хочешь лишь успокоить меня.

Женщины, подумал раздраженно Майкл, вскакивая на : ноги и зашагав по комнате. Ему следовало бы догадаться, что с женщиной невозможно вести разумный деловой разговор.