Мой друг бессмертный - Анна Гурова

— Свет включить нельзя? — брезгливо морщась поинтересовался Лешка. — Я же не вижу, куда идти.

— Держись за меня, — посоветовал сянь и двинул вперед в таком темпе, как будто действительно видел в темноте. Лешка за ним едва успевал.

Они шли уже минут десять. Воздух становился все более спертым. Кисло запахло какой-то химией. Дважды они поворачивали. Лешка подумал, что без фонаря он, пожалуй, сам отсюда не выберется, и ему стало тревожно.

— Но почему… именно сюда? — стараясь дышать ртом, спросил он. — Почему не на кладбище… если к предкам?

— С ума сошел — на кладбище! — хмыкнул впереди невидимый сянь. — Это все равно что выйти на Невский и крикнуть: «Эй, все сюда! Сейчас я тут открою недозволенный Вход в Нижний мир!» Ты забыл, что меня ищут?

— Разве нельзя было найти нормальное место? — продолжал бубнить Лешка. — Обязательно лезть в этот засранный подвал…

— Это не просто подвал. Тут… как бы тебе объяснить… мощный маскирующий фон.

— Не понял!

— В этом здании несколько десятков тусовок рок-музыкантов. Каждая их песня, по своей сути, заклинание. Слабенькое, не действующее, но заклинание. Их тут столько, что еще одну песню — настоящее заклинание — будет не отследить.

— А-а, — недоверчиво протянул Лешка. Через полминуты он спросил — Кому не отследить?

— Тем, кто меня ищет. Кто принес тебя в жертву. Или тому, кто может им рассказать. Ну все, мы пришли.

Сянь остановился так резко, что Лешка ткнулся ему в спину. Вокруг царила абсолютная тишина. Лешке вдруг показалось, что он похоронен заживо.

— Может, все-таки зажжете свет? — нервно спросил он.

— Незачем.

— Мне ничего не видно!

— Ничего, через несколько минут ты увидишь свет.

— В конце тоннеля? — съязвил Лешка.

— Вот именно. Не беспокойся, мы всё сделаем очень быстро. Слушай инструкции. Я пою песню. Короткую. Несколько раз. Ты ее запоминаешь и повторяешь за мной. Интонации, слова, мелодия — ни малейшей неточности, это очень важно…

— Чё за песня-то?

— Старое проверенное заклинание, «смертельная колыбельная».

— Что, убаюкивает до смерти? — пошутил Лешка.

— Ага, — без тени юмора подтвердил сянь. — Останавливает сердце. Ненадолго, на минуту-две. В Нижнем мире время идет по-другому, поэтому, когда ты проснешься, тебе будет казаться, что прошло несколько часов. За это время ты должен успеть найти своих предков, пообщаться с ними — и вернуться назад.

— А что там будет? Преисподняя?

— Нет, — поморщился Виктор, — чтобы попасть в преисподнюю, нужны особые «заслуги». Ничего особенного ты поначалу не увидишь. Может быть, даже не заметишь, что туда попал. Не отвлекай меня. Короче, спел, оказался в Нижнем мире, сидишь и ждешь кого-нибудь из своих предков. Они появятся очень быстро. Умерших родственников кланы отслеживают превосходно, поскольку их задача — задержать душу в своем круге… Так, родственник пришел. О чем ты будешь с ним говорить?

— О жертвоприношении, понятное дело. Какой гад принес меня в жертву и кому.

— Нет. Самое важное — почему! Почему твои предки тебя отдали? Вариантов множество. Им мог пригрозить кто-то очень крутой. Им могли пообещать что-то очень крутое в обмен. Они могли отдавать старый долг. Ты по каким-то причинам мог стать для клана бесполезен. Или опасен… Кстати, учти, что предки вовсе необязательно скажут правду. Есть такая старинная детективная история — в лесу убили одного человека. Нашли несколько свидетелей — все врут. Тогда для окончательной проверки вызвали дух убитого. Он появился и тоже наврал…

— А зачем мне все это запоминать, если вы пойдете со мной? — сообразил вдруг Лешка.

— Да у меня с мертвецами сложные взаимоотношения, — признался сянь. — Я их, знаешь ли, иногда оживляю, а они этого не любят. Возможно, твои предки захотят побеседовать с тобой наедине. Например, пригласят тебя в семейное гнездо. С одной стороны, это хорошо, с другой — плохо. Хорошо — чем больше поколений, тем больше информации. Плохо — ты будешь общаться с ними один, без меня.

— Эй, мы так не договаривались! — встревожился Лешка.

— На этот случай, — невозмутимо продолжал Виктор, — запомни простые правила поведения в Нижнем мире. Правило первое: будь вежлив. Предки выглядят… м-м-м… по-разному. Ни от кого не шарахайся, не ори, не падай в обморок. А то, знаешь, могут и обидеться. Правило второе: ничего там не ешь и не пей. Это важно. И третье — ничего оттуда не выноси и сам ничего им не давай. Один там не болтайся, еще заблудишься — будут проблемы. Предки могут устроить провокацию…

— А зачем им это надо?

— Чтобы оставить тебя там навсегда. Из самых лучших побуждений. С них станется.

— Ох, ёлы-палы… Как-то мне это всё…

— Словом, ничего не бойся. Ты когда-нибудь плавал с аквалангом?

— Нет, — удивленно ответил Лешка. — Только с маской. В Анталии, на морских ежей смотрел.

— Вот и веди себя, как в море. Не уверен — не трогай. Подводная живность может казаться красивой и неопасной, но ты исходишь из того, что все, что перед собой видишь, — агрессивно и ядовито. То же самое с предками. А вообще, расслабься, Леха. Спокойствие, уверенность, самообладание — и все пройдет отлично. В конце концов, дальше второго круга они тебя не затащат. И я буду поблизости. Ну, что молчишь?

— Может, не надо? — заикнулся Лешка.

— Ну, приятель…

— Нет, я так. Начинайте.

— Готов?

Сянь помолчал несколько мгновений, сделал глубокий вздох — и запел.

Всю ночь Ники плохо спала, не в силах дождаться того момента, когда настанет время идти в школу. Такого с ней не случалось класса с первого. Обычно все бывало наоборот — Ники было не вытолкать в школу, и за последний год она, пожалуй ни разу не пришла на первый урок вовремя. Ники проснулась в половине восьмого и полчаса наряжалась, перемеривая заново все, что ей накупил Толик. Ники переполняло ощущение праздника. Такого приподнятого настроения у нее не бывало с раннего детства.

Ники еще не успела даже добраться до школы, как начались сюрпризы. На школьном крыльце стояла и курила компания ее одноклассников. Ники привычно напряглась. Стоило ей взбежать на крыльцо, как все, как по команде, повернулись к ней. Ники сделала над собой усилие, надменно задрала нос и гордо продефилировала мимо одноклассников, источая ядреный аромат фиалковых духов.

— Да это же Покрышкина! — услышала она голос за спиной. — Ну ни фига себе!

«То-то же!» — самодовольно подумала Ники. Радостное настроение мигом к ней вернулось. Она вошла в вестибюль первого этажа, бросила сумку на скамейку напротив зеркала, расстегнула молнию на куртке. Вестибюль наполнился сиянием. Ники с восторгом уставилась на свое отражение. «Так бы и смотрела!» — подумалось ей.