📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманыВоскрешение королевы - Джаконда Белли

Воскрешение королевы - Джаконда Белли

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 71
Перейти на страницу:

Он уже не ласкал меня, я впивался в мое тело с неистовой страстью.

Я попыталась высвободиться, но Мануэль продолжал расстегивать на мне пижаму. Последнюю пуговицу он вырвал с мясом.

— Подожди. Не надо. Ты ее порвешь, — испуганно бормотала я, пытаясь запахнуть пижаму на груди.

— Прости. — Мануэль отстранился и потупил глаза. — Не знаю, что на меня нашло.

— Мне казалось, тебе будет приятно узнать, что я вижу в тебе не только Филиппа, — простодушно пробормотала я.

Мануэль горько улыбнулся.

— Такой искренней можно быть только в твоем возрасте. Я и не знал, что ты представляешь на моем месте Филиппа.

— А я всегда думала, что ты влюблен в Хуану, — призналась я. — Мы как будто превращались в них, возвращали к жизни их любовь.

— Правда? Ты так думаешь?

— Но ведь о тебе я думаю тоже.

— Стало быть, нас четверо.

Я улыбнулась.

— Но сегодня мне нужен ты. Только ты, — добавила я горячо, всем сердцем желая, чтобы он мне поверил. — Я хотела быть с тобой. Нет, не хотела, я случайно здесь оказалась, просто хотела узнать, откуда шум. И непонятно как оказалась здесь. У твоей двери.

Мануэль поднялся на ноги и протянул мне руку. Он бережно застегнул пуговицы на моей пижаме.

— Идем, я отведу тебя в твою комнату.

Мы на цыпочках вышли в коридор. Я чуть не плакала от стыда за свое простодушие, от страха, что смертельно обидела Мануэля и все безвозвратно разрушила. На пороге своей спальни я резко развернулась. Он заметил мое смятение.

— Прости, Мануэль, — выдавила я, борясь со слезами. Мне хотелось плакать, и не только от боли и страха, но и от внезапно настигшей меня любви.

Мануэль втолкнул меня в комнату. Он обнял меня, впился губами в мои губы, прижал к себе с утроенной силой. Свершилось чудо; вместо того чтобы потерять Мануэля, я обрела его вновь, и теперь он покрывал поцелуями мое лицо, руки, волосы. Я тянулась к нему, стремясь обвить его тело, словно плющ. Я едва дышала, с трудом сдерживала стоны, пила собственные слезы. Мое лицо пылало. Сбросив одежду, мы занялись любовью прямо на полу в ванной, на полотенцах. Мануэль зажал мне рот, чтобы заглушить стоны боли и наслаждения. Мое тело оказалось неиссякаемой сокровищницей. Оргазмы следовали один за другим, поднимаясь из моих глубин, словно волны, а плоть Мануэля была как язык колокола, как гонг, звучные удары которого гулко отдавались в моем теле. Мануэль брал меня с закрытыми глазами. Он всегда закрывал глаза, когда мы занимались любовью.

Я не слышала, как он ушел. Под утро я очнулась от холода голая на полу в ванной.

Я забралась в постель и проспала до десяти.

Сквозь наполовину задернутые гардины в комнату заглядывало солнце.

Спустившись на кухню, я застала Мануэля и Агеду за оживленной беседой. Перед Мануэлем лежала огромная стопка бумаг. Агеда вязала. На покрытом скатертью столе еще оставались тарелки, хлеб и масло, но завтрак, по всей видимости, закончился. Заметив меня, сеньора отложила спицы и поинтересовалась, что я предпочту — омлет или хлопья. Мне не хотелось утруждать хозяйку, и потому я решила ограничиться чашкой кофе с бутербродом.

— Вчера ночью Лусию напугала твоя сигнализация, — сообщил Мануэль, отодвигая бумаги, чтобы освободить место на столе.

Агеда сокрушенно покачала головой и посетовала, обращаясь ко мне:

— Какая же я беспамятная! Мне надо было тебя предупредить. Этот дом — своеобразная крепость. Ужасно неудобно, но, как Мануэль тебе наверняка объяснил, такова воля страховой компании.

— Ну да. Он мне все рассказал.

— В следующий раз я покажу тебе настоящие сокровища. Старинные вещи. Очень интересные.

— Краденые, — добавил Мануэль.

— Перестань, Мануэль, не говори ерунды. — Судя по всему, этот разговор повторялся не в первый раз. Агеда как ни в чем не бывало помешивала кофе.

— Добыча маркизов Денья, запустивших лапы в драгоценности Хуаны.

— Не слушай его, Лусия. После смерти королевы Карл Первый пожаловал маркизам деньги и драгоценности за их службу и расплатился за долги своей матери.

— Начинается, — провозгласил Мануэль, допив свой эспрессо и аккуратно поставив чашку на стол.

— Я никогда не понимала твоих теорий, Мануэлито. Королева была сумасшедшей, и тяжкое бремя заботы о ней пало на нашу семью. Маркизы заслужили все это. И даже более того.

— Но королева вовсе не была сумасшедшей. Она была узницей.

— Нет, ты только послушай, Лусия. Как это не была сумасшедшей, если каждую ночь после смерти Филиппа Красивого она приказывала открывать гроб и обнимала труп. Целовала ему ноги. А эта чудовищная похоронная процессия? Кому в здравом уме придет в голову тащить гроб через всю Испанию?

— Я ведь уже объяснял: она просила открыть гроб всего два раза, чтобы убедиться, что Филипп на месте. Королева боялась, что фламандцы похитят не только сердце, но и все тело.

— Фламандцы похитили сердце Филиппа? — поразилась я.

— Забрали, чтобы похоронить в Брюсселе, — пояснил Мануэль.

— Эту версию придумал Прадвин, чтобы оправдать королеву, но другие историки его опровергают, — вступила Агеда. — Ты волен думать что хочешь. Но по-моему, единственным объяснением поступков Хуаны является безумие.

— Ты свято веришь в благородство Фердинанда Католика, хотя он был тот еще тип. Это о нем Николо Макиавелли писал в своем «Государе». Как ты думаешь, Лусия, от любви можно сойти с ума?

— Ну… Не знаю.

— Что за вопросы, Мануэль! Откуда ей это знать? Готова поспорить, эта девочка вообще не понимает, каково это — влюбиться.

— Это правда, Лусия? Ты никогда не влюблялась?

Должно быть, я залилась краской. Что за игру затеял Мануэль? Как ему взбрело в голову спрашивать меня о таких вещах в присутствии тетки? Да еще и так настойчиво. Он не сводил с меня глаз.

— Перестань, Мануэль.

— Не надо, тетя. Пусть ответит.

— Монахини в интернате говорят, что в нашем возрасте все влюблены в саму любовь, — улыбнулась я.

— Отлично сказано, дитя мое.

— Но Хуана была твоей ровесницей, когда влюбилась в Филиппа. Возможно, и тебе суждено повстречать такую любовь. Великую страсть. Большинство жителей Земли по-настоящему влюбляются в юности. Да и ранние роды считаются полезными. И потом, разве не говорят, что любовь не знает возраста?

— Ради бога, Мануэль. Так мы дойдем до оправдания старых развратников, которые соблазняют молоденьких девочек. А сам-то ты веришь в любовное безумие?

— Я думаю, что человек, охваченный подлинной страстью, способен на поступки, которые другие сочтут безумием. Вспомните, сколько преступлений совершается на этой почве, — сказал Мануэль.

1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 71
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?