Жемчужина гарема - Дорин Оуэнс Малек

Халид уткнулся лицом в ложбинку между грудей и сомкнул руки у нее за спиной. Его мягкие волосы и нежные губы касались ее легко, дразняще. Сара не пошевелилась, когда он прижался пылающей щекой к ее животу, она только закрыла глаза, отдаваясь блаженству. Когда Халид отстранился, чтобы встать, Сара протянула к нему руки, и он поднял ее с дивана и перенес на ковер, уложив на разбросанные по нему подушки. Потом вытянулся рядом с нею, обнял и начал нежно целовать. Его губы становились настойчивее, и он то прижимался к ней, то чуть отстранялся, пока Сара не сделала то, чего он добивался, притянула его к себе. Прижавшись к Халиду, она страстно ответила на его поцелуй и потом отвечала на все его более жаркие ласки, пока тело ее не ослабело, словно растаяв от жара его страсти. Тогда он прошелся открытым ртом по ее лебединой шее до груди, покусывая и прикасаясь к ее телу языком. Она судорожно прижала его голову к себе.

Чувствуя, как густые волнистые волосы Халида обвиваются вокруг ее пальцев, Сара взглянула на него. Его густые иссиня-черные волосы растрепались, смуглые щеки окрасил густой румянец, алые губы увлажнились и припухли от ее поцелуев. Халид склонился над ней, языком найдя чашечку ее пупка, когда чуть приспустил пояс ее шальвар.

Потом, отстранившись, он быстро встал и скинул рубашку, сдернув ее через голову.

Увидев его, обнаженного до пояса, она протянула к нему руки с тихим беспомощным стоном, побежденная настоятельным желанием ощутить своим телом прикосновение его тела. Упав на колени, Халид снова обнял ее, Сара принялась целовать его шею, грудь, розовую блестящую кожу поджившей раны, а потом, подражая ему, захватила губами его плоский сосок. Он застонал и опрокинул ее на спину, наклонившись над ней. И Сара утонула в его темных глазах.

– Я понял, что ты не ненавидишь меня, когда спасала мне жизнь, – хрипловато проговорил он. – Зачем надо было бы спасать жизнь ненавистному тюремщику?

– Я тебя не ненавижу, – прошептала Сара. Халид подсунул под ее бедра руку, и она послушно переплела свои ноги с его ногами. Ощутив у бедра свидетельство его желания, Сара напряглась. Тогда оп провел рукой по ее спине, успокаивая, и когда снова поцеловал, лаская груди и легко прижимая соски большими пальцами, она забыла свой страх и выгнулась навстречу, со стоном ответив на его напор. Осторожно просунув пальцы под пояс шальвар, Халид спустил их вниз.

Сара была слишком возбуждена, чтобы помыслить о сопротивлении. Гаремные женщины не носили нижнего белья, и когда обнажился золотистый треугольник, он прижал ладонь к низу ее живота, отыскивая спрятанный под ним нежный холм. Ее кожа увлажнилась от пота, глаза невольно полузакрылись, дыхание участилось – она была более чем готова. Когда его настойчивые пальцы скользнули по стройному бедру, она приподнялась, ища его прикосновения.

Халид дал ей то, чего она так желала, просунув руку ей между ног. Сара вздрогнула и ахнула, но тут же вздохнула; и ноги ее раскрылись, допуская его к женским тайнам. Он ласкал ее долго, умело, и она глухо застонала, раскрасневшись и отворачиваясь, стыдясь своего беспомощного восторга.

Халид больше не мог сдерживаться. Он не ожидал, что Сара так безоглядно отдастся его ласкам. Он должен был получить то, чего желал больше всего, к чему стремился с того момента, когда впервые прикоснулся к ней. Обхватив ее бедра, он приподнял ее навстречу своим губам.

Ужаснувшись, Сара застыла, а потом попыталась оттолкнуть его. Но снова на нее накатила волна наслаждения, и она беспомощно обмякла, не в силах сопротивляться. Она запустила пальцы в его волосы и молча извивалась под его прикосновениями, не в силах издать ни звука. Его горячая кожа обжигала ей бедра. Сара почти теряла сознание. Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного, она целиком оказалась во власти этого мужчины, дарившего ей наслаждение. Наконец ее сотрясли судороги экстаза, и, обессиленная, Сара закрыла глаза. Халид сорвал с себя брюки и снова прижался к ней.

Сара обвила его руками за шею. Его нагота была желанной, прикосновение его кожи и волос к ее телу – наслаждением. Она ощутила его готовность у себя между ног и инстинктивно переменила положение, подстраиваясь, чтобы ему было удобнее. Он застонал, и Сара впервые услышала это беспомощное рычание отдающегося на волю страсти мужчины. Опустив руки, она прикоснулась к нему – осторожно, с любопытством, потом открыла глаза и увидела, как Халид уронил голову ей на плечо в безмолвной благодарности и крепче прижал к себе. Сара ошеломленно смотрела мимо него и видела стол, за которым они обедали, а рядом – постель, на которой он спал.

Ее взгляд скользнул по спинке кровати и остановился на висевшем на ней парчовом жилете, который Сара сразу узнала.

Это был жилет Фатьмы.

Глаза девушки широко распахнулись, и она напряжено застыла. Разум, ослепленный отголосками страсти, пытался осознать то, что она только что увидела. Несколько секунд – и Халид будет в ней, и хотя она страстно его желала, но поняла, что нельзя этого допустить. Сара ничего для него не значит, она – просто игрушка, как Фатьма и другие обитательницы гарема.

– Халид, нет! – выкрикнула она, резко отстраняясь и пытаясь сбросить его с себя.

Подняв голову, он удивленно заглянул ей в глаза. На его шее сильно пульсировала жилка, лицо стало суровым.

– Халид, пожалуйста! Не насилуйте меня! Я – девственница! – выдохнула Сара, отворачиваясь, чтобы не видеть его лица.

Он на секунду замер, а потом вскочил настолько резко, что внезапное расставание их тел было для нее, словно удар. Сара вскочила и прикрыла наготу кашемировой шалью, которую сдернула с его постели. Когда она осмелилась взглянуть на Халида, тот уже сидел, согнувшись на диванчике рядом со столом, за которым они ели, обхватив голову руками.

– Халид… – робко произнесла она.

Он лишь приподнял руку, приказывая ей молчать, но позы не переменил. Прошло несколько минут полной, оглушительной тишины, прежде чем он встал и натянул брюки. Потом швырнул Саре шелковый халат – так резко, что ткань хлестнула ее по лицу.

– Убирайся с моих глаз! – зло бросил он, глядя, как она завязывает пояс халата. – Сию минуту!

Сара бросилась было бежать из его покоев, но самообладание покинуло Халида, он схватил ее за плечи и грубо встряхнул.

– Мне следовало пороть тебя до полусмерти! – сказал он сквозь зубы. – В моем языке есть специальное слово, которым называют женщин, доводящих мужчин до предела, а потом отказывающих ему. Это – гадкое слово.

Он был настолько разъярен, что жилы у него на шее набухли, словно канаты.

– Я не хотела этого делать, – ответила Сара, безуспешно пытаясь высвободиться. Его руки сжимали ее железной хваткой. Никто не поверил бы, что совсем недавно этот человек был сильно болен.

– Что ты хочешь сказать? – спросил он.

– Я хотела остановить вас в самом начале, но…

– Но?.. – повторил он, пристально вглядываясь в ее лицо.