Дети грозы. Книга 3. Зови меня Смерть - Мика Ртуть

К разочарованию подмастерьев, сегодня Стриж не реагировал вообще. Ему уже представлялось, как в руки ляжет гитара — теплая, ласковая, отзывчивая. Вот бы забыть о встрече с Темным Хиссом, о гильдии Ткачей и носить желтый берет Барда!.. Детские мечты, недостойные Руки Хисса, конечно… Но и так все складывалось отлично. Быть менестрелем уж точно лучше, чем всю жизнь возить грузы туда-сюда, как Шороху; возиться с пыльными бумагами в магистрате, как Угрю, или шариться при ипподроме, как Волчку.

Ласке надоело подкалывать Стрижа, и он занялся вторым любимым делом: хвастовством. Угорь же, которому тоже достался заказ, по обыкновению, помалкивал.

— …заплатит нам с Угрем по два империала! — Ласка победительно оглядел младших.

Те впечатлились и уважительно притихли.

— Шорох, Волчок! — кивнул Ласка старшим подмастерьям. — Обмоем? Завалимся в заведение к Люсии, у нее новые девочки!

— К Люсии? Без нас? — обиделся Игла.

— А не мелковаты? — презрительно поднял бровь Угорь, но тут же снисходительно разрешил: — Ладно, можете пойти с нами.

— Спасибо за приглашение, — ровно сказал Шорох, — но завтра не могу. Дела.

Угорь привычно закаменел — всего на мгновение, да и по его холодной презрительной морде этого почти не было заметно. А остальные подмастерья с любопытством уставились на Шороха, но он молчал.

— Да что это я. — Ласка прищурился. — Зачем тебе девочки Люсии, тебе менестрель даром даст. Кра-асотка!

— Мне больше по вкусу черноглазые мила-ашки, — протянул Шорох и, вскочив на ноги, шагнул к Ласке. — Вроде тебя.

— Фу-ты ну-ты, какие мы важные, уже и шуток не понимаем. — Ласка мягко отступил, не отрывая взгляда от противника.

— Эй, важная особа! Смотри, менестрель заревнует, — встрял Волчок и тут же схватился за ухо: невесть откуда прилетевший камешек рассек мочку, и между пальцев побежала кровь.

Волчок вскочил, Угорь и Простак — тоже, один Игла остался сидеть под абрикосом. Игла и еще Стриж. Нападать удобнее, когда никто не обращает на тебя внимания.

— Фу, сидеть, — раздался тихий приказ.

Подмастерья как один вздрогнули и обернулись. Прислонясь плечом к стволу граната, Седой Барсук насмешливо разглядывал их, словно проказливых щенков.

— Шорох, за мной, — бросил он и, повернувшись спиной к подмастерьям, пошел в дом.

— Не передумай до завтра, мила-ашка, — подмигнул Шорох Ласке и последовал за Седым.

Стриж остался в одиночестве под злыми взглядами подмастерьев. Он был уверен: будь он не дома, все пятеро волчат уже набросились бы на него, и плевать, что потом наставник с них шкуры спустит. Стриж даже догадывался почему. Хисс по-прежнему был где-то рядом. Конечно же, не сам Хисс, а кроха его внимания, но и ее волчатам было достаточно, чтобы беситься.

— Бедняжку бросили. — Ласка шагнул к Стрижу. — Иди позабавимся, малышка.

«Поиграем?» — в шепоте Тени предвкушение смешалось с насмешкой.

— Обойдешься, — ответил Стриж и отвернулся: не хотелось, чтобы кто-то увидел в его глазах ту же тьму, что клубилась вокруг наставника и Седого Барсука.

— Ой, без папочки девочка боится! — не отставал Ласка.

— Плохо ухаживаешь, — протянул Волчок. — Нежнее надо, нежнее.

«Была румяна и бела веселая вдова…» — Фривольная песенка помогала Стрижу не слушать уговоры Тени: «Поиграем!»

Но надежда, что удастся увильнуть от драки, таяла: волчата чуяли в нем опасность и не могли успокоиться.

— Не тушуйся, малышка. — Даже Угорь, слишком благородный для простых забав и слишком продуманный для неповиновения наставнику, не удержался в стороне. — Или ты без папочки ничего не…

— Обедать, Хиссовы дети! — Сердитый голос Фаины прозвучал для Стрижа слаще полуденных колоколов Райны. — Паэлья стынет!

Последнюю реплику Ласки на тему кто к кому придет ночью Стриж встретил светлой улыбкой и подмигнул: давай, мол, приходи один на сеновал. А там разберемся, кто кого и каким раком.

Через час после обеда Стриж с Шорохом, свесив ноги с полуразрушенного пирса, сидели в самой подозрительной части порта. Сюда, к заброшенным причалам, почти не доносился гомон доков. Баржи утюжили легкую рябь, сновали рыбацкие лодки, лебедем проплывала торговая шхуна.

— И после праздника, говорит, пойдешь знакомиться с маэстро, — делился Стриж. — Нет, ты представляешь? Хоть словом бы обмолвился!

Он готов был обсуждать с братом что угодно, кроме чуть не случившейся драки.

— Как всегда. — Шорох пожал плечами. — Угрю так же: с этого дня ты ученик писаря, выживешь на испытаниях, станешь уважаемым чиновником. А у тебя отличное прикрытие. Ты ж хотел учиться музыке, вот и учись.

— А, так это ты подсказал.

— Скажем, намекнул.

Братья замолчали. Тишину нарушал лишь плеск волн и крики чаек. Стриж пускал плоские камешки по ленивым волнам Вали-Эр, Шорох думал о своем и смотрел на воду.

— Не нравится мне предприятие с Седым, — поморщился он через несколько минут. — Зачем ему помощник?

— Ты идешь с ним?

— Ну да. Завтра, перед закрытием банка, — в голосе Шороха прозвучало отвращение.

— Я пойду с тобой, — запустив оставшиеся в горсти камешки подальше в реку, заявил Стриж.

— Наставник шкуру снимет, причем с нас обоих.

— Плевать. Шкурой больше, шкурой меньше. — Хмыкнув, Стриж растянулся на горячих досках и прикрыл глаза. Помолчал немного, подождал, пока брат устоится рядом. — Давай выкладывай ваш план.

— План, да. Под личиной курьера я иду в банк с письмом. Требую лично дру Милля, отдать под расписку. Дальше надо исчезнуть. Желательно прежде, чем он откроет конверт.

— А тем временем Седой добывает из кабинета статуэтку. Просто и логично, — протянул Стриж. — Ты думаешь, подстава?

— Седой бы не посмел вот так внаглую. Но что-то мне не по себе. Если что, гномы церемониться не будут.

— Личина на амулете?

— Разумеется. Заказчик выдал.

— Покажи.

Шорох стянул с шеи кожаный кисет, расшитый рунами. Стриж, повертев амулет в руках и обнюхав, сунул его за пазуху.

— Давай-ка под личиной я пойду. А ты подстрахуешь.

— Еще чего! — Шорох сел, сердито уставился на брата. Потянул руку. — Отдай. Еще ты за меня шкурой не рисковал!

— Ну… я не так чтобы рискую… — Стриж мысленно попросил у Хисса прощения: маленькой тайне не суждено долго оставаться тайной. — Если что, я справлюсь.

Вместо объяснений Стриж коснулся Тени. И внезапно понял, что это вовсе не так уж и страшно. Почти совсем не страшно.

— Вот, значит, как, — протянул Шорох, оглядел Стрижа, словно коня на торгах, и рассмеялся, откинувшись на доски: — Менестрель, шисов ты дысс!