Разоблачение - Дженнифер МакМахон

– Закрой глаза, Генри.

Он подчинился ей. Генри готов был сделать все, что она скажет.

– Плотно зажмурься и загадай желание, пупсик, – сказала она.

Желание. Но разве желание вернуть ее – не единственная вещь, к которой он может стремиться?

Ему наплевать, что десять лет назад он видел ее мертвой. Он плавает с призраком, и ему все равно. Если это значит, что он тоже умер, то он только рад этому. Да, боже, да! Генри открыл глаза и потянулся к ней, но достал лишь ее волосы, которые он мягко потянул к себе, собираясь повернуть ее. Если он сможет поцеловать ее, прижаться к ней губами и снова ощутить ее вкус…

– Сьюзи, – прошептал Генри.

Ее волосы вырвались из рук. Она повернулась к нему, но ее лицо больше не казалось дружелюбным и соблазнительным. Она стала насмехаться над ним.

Это была не Сьюзи.

Это была Уинни.

Вот так это и началось. Целый ряд с виду случайных событий: дорожные приключения, чей-то будильник, который так и не сработал, пропавшие ключи от автомобиля, смертоносная тайская травка в пачке курительного табака. Но теперь, читая дневник в студии Генри, Тесс задалась вопросом, насколько случайными были эти события.

Все началось с поездки в Бостон на выставку современной скульптуры. Группа Берусси собиралась туда в полном составе. Генри предложил отвезти студентов на своем оранжевом «Додже», который Сьюзи называла «Машиной Любви».

– Готова поспорить, Генри, твоя «Машина Любви» находится в полной боевой готовности. Только не говори мне, что позади нет никаких грязных матрасов!

Сьюзи сказала, что поедет с ними. Потом она добавила к этому списку Тесс и Вэл. Спенсер, давний ухажер Вэл, записался сам. Но когда они встретились на автостоянке в шесть вечера, Спенсер так и не пришел.

– Пойду приведу его, – сказала Вэл.

– Нет, оставайся здесь, – велела Сьюзи, которая вызвалась в добровольную разведку. После возвращения она сообщила, что «парень сказался больным» и не может ехать с ними. Лишь потом они узнали, что Спенсер не был болен. Он просто проспал, потому что кто-то вытащил звонок из его будильника.

Но тогда это не имело значения. Важно было лишь то, что Спенсер не участвовал в этом с самого начала. Он не входил в круг избранных.

Сначала поездка была спокойной. Сьюзи сидела впереди, рядом с Генри, и все время переключала радиостанции, выбирая песни, которые она могла слушать.

Тесс закрыла глаза на заднем сиденье, пытаясь заснуть. Она посматривала на затылок Генри и думала о том, каково будет гладить его, проводить пальцами по его волосам. Вэл сидела рядом с ней и что-то писала в блокноте, отгородившись стеной нечесаных волос.

– Что ты пишешь, малышка? – спросила Сьюзи.

– Ничего особенного, – ответила Вэл.

Сьюзи рассмеялась.

– Что-то не верится, – сказала она.

Незадолго до того, как они пересекли границу Вермонта, Сьюзи объявила о желании пописать и попросила Генри остановиться у следующей бензоколонки. Они нашли крошечную заправку «Тексако» вдалеке от любых населенных мест. Туалет находился сзади на улице, и Сьюзи пришлось взять ключи у прыщавого юнца за стойкой.

Генри и Тесс отправились за кофе и закусками: два жестких рогалика и пакетики с жевательными конфетами «Гамми». Вэл стояла снаружи и курила; она сказала, что не хочет ничего есть и пить.

– Она кажется немного растерянной без Спенсера, да? – обратился Генри к Тесс, когда они подошли к кассе. Тесс пожала плечами. Она думала, что Вэл все время выглядит какой-то потерянной, с кем бы она ни была.

Когда они встретились у пикапа, Генри не смог найти ключи.

– Готов поклясться, что я оставил их в замке зажигания, – сказал он и пошарил в карманах. Остальные прошли по стоянке и вернулись в лавку. Ключи так и не нашлись.

– Ерунда какая-то, – жалобно сказала Тесс. – Они не могли просто раствориться в воздухе.

– Мы можем замкнуть провода в замке зажигания, – предложила Вэл.

Генри рассмеялся.

– Ну да. Кто знает, как это сделать?

Вэл посмотрела на Сьюзи:

– Я решила, что она может.

Сьюзи лишь покачала головой:

– Прошу прощения, малышка, но мои безграничные таланты все же имеют свой предел.

– У тебя есть запасные? – спросила Тесс.

– Они остались в кампусе, – ответил Генри.

Им понадобилось десять минут для сбора мелочи, чтобы позвонить по таксофону Исааку, который жил в одной комнате с Генри. Исаака не было на месте. Он был где-то в кампусе у своей подруги, чей телефон не работал из-за неуплаты по счету.

– О боже! – простонала Тесс, стоявшая рядом с Генри и слышавшая окончание разговора.

Генри оставил длинное сообщение с названием бензоколонки, городка, рядом с которым они находились, номером съезда с магистрали и точным местом хранения запасных ключей.

– Скажите первому, кто согласится, что я заплачу ему сто долларов. Что угодно, лишь бы доставил ключи, – сообщил Генри тому парню, который снял трубку.

– Мы могли бы добраться автостопом, – предположила Вэл, когда Генри закончил разговор.

– Никто не возьмет четырех человек, – сказала Сьюзи. – Я за то, чтобы остаться здесь и дождаться спасения от Исаака. Кроме того… – добавила она, посмотрев на травянистый склон за бензоколонкой, – …здесь довольно мило. У нас есть еда. Место, где можно помыться. И это, – она широким жестом обвела местность рукой с пачкой табака «Драм».

Генри, конфетки «Гамми» и травка… Тесс не могла бы просить о большем.

– Я голосую за то, чтобы остаться здесь, – сказала она и направилась к склону.

Они уселись в круг на бурой сухой траве, и Сьюзи закурила косяк. Дело было в начале ноября, но погода стояла необыкновенно теплая. Тесс соприкасалась коленями с Генри и время от времени наклонялась, чтобы взять жевательную конфетку из открытой пачки у него в ладонях. Когда они как следует накурились и стали вплетать в волосы сухие дубовые листья и свистеть в травинки между пальцами, даже не думая о появлении Исаака, Сьюзи спросила:

– Хотите услышать что-то, что навсегда изменит вашу жизнь?

Тесс затаила дыхание в ожидании откровения и покосилась на Генри, чьи влажно блестевшие глаза были прикованы к Сьюзи.

Все закивали, приблизившись друг к другу, как будто Сьюзи была огнем, согревавшим их.

– Подлинное искусство состоит не в том, чтобы оставлять следы на бумаге или холсте. Это не мастерство скульптора. Подлинное искусство – это умение разнести все на части.

Сьюзи владела той обольстительной манерой речи, с приливами и отливами, которая всегда пленяла Тесс и приковывала ее внимание.