Похищая огонь - Стивен Котлер

Однако, опираясь на результаты исследований в области воплощенного познания, мы сможем воссоединить мозг и тело. Мы можем изменить осанку, дыхание, мимику, развить гибкость и равновесие, чтобы настроить сознание — измененное или обычное. Мы не должны все анализировать с позиций психологии. Мы можем полностью переписать сценарий и обрести новый опыт, вообще не думая. Патриарх фанка Джордж Клинтон пел: «…Освободи свой разум, и твоя задница последует за ним», но, возможно, ему стоило изменить порядок: «освободи свою задницу, и разум последует за ней».

В 2014 году мы ездили в университет Южной Калифорнии, чтобы встретиться с совершенно новым типом психотерапевта, который выворачивает идеи воплощенного познания наизнанку. Вместо того чтобы использовать телесные изменения для воздействия на настроение, она анализирует невербальные сигналы, чтобы добраться до более глубоких психологических состояний.

Ее зовут Элли[186], и она высококлассный специалист. Женщина слегка за тридцать, с оливковой кожей, карими глазами и каштановыми волосами, собранными в конский хвост. Она скромно одета: голубая блузка с овальным вырезом, коричневый кардиган и жемчужина в форме капли на шее. Ее вопросы просты и любознательны: «Откуда вы родом?», «Как вы себя чувствуете сегодня?» Иногда, к примеру, как после упоминания Стивена о том, что он родом из Чикаго, Элли может сообщить кое-что о себе. «О! — говорит она. — Я там никогда не бывала. Вообще-то я из Лос-Анджелеса».

И это почти правда: Элли в самом деле из Лос-Анджелеса, но она там не родилась, а была собрана. Элли — первый в мире психотерапевт с искусственным интеллектом. Созданная исследователями из DARPA и Института креативных технологий при Университете Южной Калифорнии, Элли предназначена для распознавания признаков депрессии, тревожности и ПТСР у солдат. Она часть более крупного проекта Министерства обороны по раннему выявлению проблем психического здоровья и предотвращения волны суицидов в армии.

За исключением того факта, что Элли появляется только на видеомониторе, встреча с ней напоминает типичную встречу с врачом-психотерапевтом. Каждую беседу она начинает с серии вопросов для установления взаимопонимания, например: «Как вы себя сегодня чувствуете?» Далее следуют уточняющие вопросы: «Когда в последний раз вы были по-настоящему счастливы?», а затем вопросы медицинского характера: «Сколько часов в сутки вы спите?» Сеанс заканчивается вопросами, направленными на улучшение настроения: «Чем вы больше всего гордитесь?»

Если не считать внешнего вида, Элли — кто угодно, но только не типичный врач-психотерапевт. Ее способность распознавать, оценивать и реагировать на эмоции в режиме реального времени — результат растущего числа исследований механизмов воплощенного познания. Нейробиология эмоций показывает, что невербальные сигналы — тики, подергивания, тон — говорят о наших внутренних переживаниях гораздо больше, чем слова. «Люди находятся в перманентном состоянии управления впечатлениями, — объясняет профессор психологии из Университета Южной Калифорнии и директор подразделения медицинской виртуальной реальности в Институте креативных технологий Альберт «Скип» Риццо. — У них есть истинное “я” и “я”, которое они хотят предъявить миру. А мы знаем, что тело иногда выдает то, что люди стараются скрыть»[187].

Хотя исследования, вылившиеся в создание Элли, требовали углубленной визуализации мозга и поглотили немалую часть бюджета DARPA, сегодня ее способность считывать подсознательные сигналы пациентов реализуется за счет недорогих устройств: веб-камеры Logitech для отслеживания выражения лиц, датчика движения Microsoft Kinect, чтобы следить за жестами, и микрофона для фиксации выбора слов, модуляции и интонации. Ежесекундно она улавливает и обрабатывает более шестидесяти видов данных. Она постоянно сканирует тон голоса на наличие, скажем, признаков печали, оценивая каждое слово по семибалльной шкале «открытости» (то есть готовности раскрыть информацию личного характера). Затем эти данные анализируются с помощью целого ряда алгоритмов, что позволяет составить достоверную картину общего состояния пациента.

«Элли — третий, недостающий компонент триады, — говорит Риццо. — В прошлом столетии ученые получали качественные данные только по двум из трех каналов информации, которую можно собрать в ходе общения с человеком. Первое — это то, что люди говорят о себе, то есть самооценка, второе — биофизические данные, то есть то, что может рассказать о человеке его тело, например частота пульса и электрическая активность кожи. Но есть еще поведение — наши движения и мимика. Их всегда трудно оценить и, как правило, можно уловить только посредством субъективных наблюдений. Элли собирает объективные, надежные данные».

С помощью видеокамер, алгоритмов и датчиков она расширяет наши пять чувств и продвигается к нашим умвельтам — реальности в том виде, в каком мы ее воспринимаем. Элли не реагирует на наши россказни и сообщает нам чуть больше того, что мы в действительности говорим и чувствуем. И люди предпочитают общаться с ней[188], а не с живыми специалистами. Даже квалифицированные психотерапевты склонны судить собеседника. Элли никогда этого не делает. В исследовании 2014 года команда Университета Южной Калифорнии обнаружила, что пациенты в два раза охотнее раскрывали личную информацию Элли, а не психотерапевту-человеку. Конечная цель исследователей — организовать ее общение через ноутбук с любым, у кого есть Wi-Fi.

Психотерапевты с искусственным интеллектом вроде Элли одновременно более объективны и восприимчивы, чем люди, и могут помочь нам стать такими же. Они позволяют нам дистанцироваться от внутреннего критика и лучше осознать, что именно мы ощущаем в настоящий момент. В самом прямом смысле объективное отражение того, кто мы есть, в исполнении Элли воспроизводит преимущества экстаза — способность смотреть на себя со стороны. Поэтому когда мы в следующий раз окажемся в бессамости экстаза, освобожденные от нашей обычной идентичности и ее удобных нарративов, это уже не шокирует и не дезориентирует нас так сильно. Беспристрастное считывание Элли биометрических данных дает нам более точные результаты, чем самонаблюдение. Она может помочь нам сократить разрыв между тем, что Риццо называет нашим «истинным “я” и “я”, которое мы показываем миру».

В 1999 году Стивен Спилберг столкнулся с проблемой[189]: как сделать из рассказа Филипа О’Дика «Особое мнение» кассовый фильм. Сюжет «Особого мнения» — полицейского триллера, события в котором происходят в середине XXI века, — развивается вокруг людей-мутантов, которые могут видеть будущее, что позволяет предотвратить преступления до их совершения. К несчастью для Спилберга, в книге Дика почти не было подсказок, как это будущее должно выглядеть. Поэтому режиссер собрал лучших футурологов мира, чтобы те создали для сценария максимально правдоподобную картину.