Все могут короли - Татьяна Королева

Ромболь приготовился принять бой, не дрогнув переступил через тело слабо постанывающего коллеги и уничтожающе посмотрел в лицо противнику. Их взгляды встретились — серая сталь и синяя глубина.

Оба были полны решимости сражаться до конца.

Рука Ромболя сжалась в кулак. В этот момент ему показалось, что на танцполе выключили свет. Детектива захлестнула темнота.

Ромболь мягко осел прямо на тело подчиненного…

Позади него с бутылкой наперевес замерла принцесса Мария. Глаза ее светились победным пламенем.

— Ну, я еще могу понять, когда с ног валит водка… Или даже пиво, но чтобы сладкая вода — это первый случай, — сострил кто-то из наблюдателей.

Впрочем, ни Макс, ни принцесса не слышали шутки. Они вообще ничего не слышали, кроме биения собственных сердец. Люди, шум, суета, музыка, и даже само время исчезли. В своем маленьком мире они остались вдвоем, их тела неудержимо потянулись друг к другу, руки сплелись в объятия, дыхание смешалось, губы готовы были соединиться в новом, бесконечно долгом поцелуе…

Но в эту саму минуту между влюбленными возникло любопытное лицо Гарика. В руках он сжимал свою драгоценную золотистую зажигалку.

— Я ничего не пропустил? — поинтересовался он.

Надо полагать, фотографу пришлось принять тяжелый бой, чтобы отстоять любимый аксессуар: карман на рубахе был оторван, во всклокоченных волосах застрял мелкий мусор, а жизнерадостную физиономию перечеркивала царапина, точь-в-точь такая же, как на бампере его любимого «Мерседеса».

Влюбленные невольно улыбнулись. Действительно, их сказка заканчивалась. Мир вокруг вновь обрел звуки и краски, словно сам собой включился телевизор. Тем временем драка на танцполе продолжалась. Из толпы вылетали то какие-то предметы, то сами дерущиеся. Музыканты продолжали играть как заведенные, словно задавая ритм бурлящему хаосу.

Разобрать слова в этом шуме и грохоте было просто невозможно.

Гарик шагнул к Максу и девушке, обнял их за плечи, слегка столкнув лбами, и сам не смог удержаться от таинственной, романтической улыбки.

— Давайте к выходу! — прокричал он, махнув рукой, и гордо добавил: — Я задержу их!

Макс одобрительно хлопнул приятеля по мужественному плечу, тот сдержанно улыбнулся в ответ. А Мария подняла на Гарика огромные, удивительные глаза, полные благодарности и восхищения, поднялась на носки, и ее теплая, нежная щека коснулась щеки Гарика.

— Спасибо… — прошептала принцесса.

Фотограф опешил, смущенно уставился в пол и в эту минуту вдруг понял, что должны были чувствовать суровые победители рыцарских турниров, когда хрупкая рука прекрасной дамы награждала их венком победы.

Ему показалось, что те времена не закончились, что он сам стоит не среди вульгарной дискотечной драки, а на поле благородной битвы, и страх стал ему неведом! Сэр рыцарь Гарик презрительно махнул в сторону эпицентра потасовки. Ноги и руки дерущихся двигались в такт музыке, как в странном жестоком танце.

— Да, задержу их всех — легко! — небрежно бросил новоиспеченный рыцарь. — Там всего-то человек пятьдесят…

Испуганная девушка замешкалась…

— Бежим! — Макс подтолкнул ее вперед в небольшой коридор, образовавшийся среди общей свалки. Репортер обнял девушку — на этот раз, чтобы прикрыть от летевших со всех сторон бутылок и прочих метательных снарядов, сделанных из подручных средств, и успел заметить, как за их спиной молотит руками Гарик…

Они стали быстро пробираться к выходу, а вслед им победным маршем грохотал водопад хард-рока.

Последнее, что Мария заметила на грязном и пыльном полу, была одинокая затоптанная милицейская фуражка…

Санкт-Петербург. Центр города. Белая ночь

Притихший город дремал, только неутомимые огни реклам нервно подрагивали по сторонам опустевших улиц.

Автомобиль летел по мокрому асфальту. Мария прислушивалась к шуму мотора и ночной тишине, прижав холодные ладони к разгоряченным щекам.

Макс сбросил скорость и посмотрел на девушку. Внутри у нее еще кипели эмоции и чувства, разогретые сегодняшним днем до непривычно высокого градуса. Мария глубоко дышала…

Она поймал взгляд Макса, придвинулась и, склонившись на его плечо, прошептала:

— Максим, я так счастлива… — но тут же отпрянула и выпрямилась, словно внезапно вспомнила о приличиях и правилах дворцового этикета. Только улыбка ее осталась прежней — теплой, легкой и мечтательной, как запоздалая утренняя звездочка, тающая в лучах скорого рассвета.

Макс смотрел на нее, но казался принцессе совсем другим. Вовсе не тем парнем, с которым она по счастливому стечению обстоятельств познакомилась сегодня утром. Задумчивый, немногословный, совсем чужой. Марии вдруг стало очень холодно, пусто и страшно от одной мысли, что она потеряет его, что им придется расстаться…

Ей не хотелось даже думать об этом, ведь еще минуту назад она была такой счастливой. Просто счастливой без всяких правил и условностей!

Она по-мальчишески подтолкнула своего спутника под локоть:

— Здорово, мне понравилось! — и смешно наморщила изящный носик: — Настоящая драка — это такой опыт, да?!

— Да! Ты молодец, — Макс устало улыбнулся и одобрительно похлопал девушку по руке: — Ты отчаянно дралась…

Он попытался улыбнуться бодрее, но ничего не получилось, только подсохшая ссадина на скуле снова стала кровоточить. Девушка осторожно притронулась к ранке и посмотрела на свою руку. В ночной мгле на подушечке бледного пальца капелька крови казалась почти черной.

Макс протянул носовой платок. Девушка осторожно промокнула его щеку и пробормотала, приблизив губы к самому уху спутника:

— Я испугалась за тебя… Тебе не больно?

— Ничего страшного, я уже привык… Хорошо, что не в глаз!

— Тебя часто бьют? — Глаза Марии округлились от недоумения.

— Нет, просто иногда приходится за себя постоять! — Репортер бодро подмигнул девушке и поспешил перевести разговор на другую тему: — Опять ты осталась без платья. Покупали, покупали…

Действительно, наряд принцессы был перепачкан в пыли, пышные рюши, бежавшие по самому краешку юбки, оторвались, цветные камешки с яркого цветка осыпались. На блузке не хватало нескольких перламутровых пуговичек, а под мышкой зияла дыра. Мария с грустью осматривала понесенные в пылу битвы потери.

— Зато ты была самой красивой девочкой на дискотеке. Настоящей принцессой, — запоздало попытался утешить ее Макс.

Она ответила ему удивительной, таинственной улыбкой:

— Я впервые счастлива от того, что меня назвали принцессой, представляешь? — И тут же нахмурила брови, округлила губы и стала похожа на обиженного, раскапризничавшегося ребенка: — Макс, скажи, а простые люди… То есть просто люди, как они все… Всегда делают то, что хотят?