Я люблю...тебя! - Линдси Келк

— Вероника, это Рейчел.

Молчание.

— Рейчел Саммерс.

— Не может быть! — ответила агент. — Рейчел Саммерс мертва.

Так-так, снова.

— Что ты, с чего ты взяла? — нервно засмеялась я. Получилось похоже на слабый птичий клекот. — Вчера мне было плохо…

— Еще бы! — На клекот Вероника не отреагировала. — Но если Рейчел не умерла, она бы давно ответила на мои звонки. Или уже подбегала бы к канадской границе, не дожидаясь, пока я приеду к ней домой и сверну шею.

Последние слова прозвучали так отчетливо, что я невольно обернулась на дверь, боясь увидеть тарантиновскую киллершу.

— Верю, — пробормотала я, делая успокоительный глоток чаю. — Но Рейчел не умерла, ее бросили.

— Я тебя еще не бросила. — Голос Вероники был пугающе приветливым. — Ну нет. Если Рейчел объявится живой, я не оставлю ее до тех пор, пока ее не кинет в жар и в холод, пока она не заплачет как дитя и не взмолится о пощаде. А вот потом, если очень повезет, я поддам ей под извиняющуюся задницу, и она больше ни дня не проработает в своей, надеюсь, короткой и безрадостной жизни. Ты хоть понимаешь своей башкой, на что мне пришлось пойти, чтобы как-то взять под контроль последствия твоей, мать твою, истерики? Сколько задниц мне пришлось вылизать? Я думала, мне Ане член сосать придется, чтобы она успокоилась. А ведь у нее члена нет, Рейчел. Как же мне быть? Не подскажешь, где ей вместо этого отсасывать?

Вероника никогда не боялась резких выражений.

— Не знаю.

— Поэтому хрен я тебя еще брошу. Можешь уже начинать униженно извиняться. Я скажу, когда пора заткнуться, зараза ты этакая.

— Я имела в виду, меня бросил Саймон, — прошептала я. — И прости меня, пожалуйста. Прости, пожалуйста, прости, пожалуйста, прости, пожа…

— Что? Что такое?

Интересно, оборвать меня на полуслове — это то же самое, что велеть заткнуться?

— Рейчел, что ты только что сказала?

— Меня бросил Саймон.

— Когда?

— В субботу.

— И в понедельник ты вышла на работу?

— Да.

— Зная, что придется работать с этим г…ном?

Интересно, она про Дэна или про Ану?

— Да.

— В таком случае… Что я могу для тебя сделать, любовь моя?

Я на секунду отняла трубку от уха и с недоверием посмотрела на номер на дисплее. Может, я нечаянно набрала свою маму?

— Серьезно?

Я не ловила Веронику на слове — просто убедилась, что меня неожиданно не кокнули, мгновенно отправив в персональный рай, где жизнь вдруг стала легкой и приятной.

— Давно надо было, черт, мне позвонить. — Громкость Вероника сбавила с одиннадцати примерно до восьми с половиной. Хороший знак. — На хрен было уходить с площадки? Но раз ты раньше никогда не вы…ла такие штучки, ты, моя личная сучка, на этот раз я все забуду. Ты знаешь, что Ана трахается с Дэном?

— Да. — Я перестала настороженно ждать, что из дверной щели для корреспонденции высунется ствол карабина, и вернулась к чашке с чаем. — Составляют оригинальный букет из ЗППП[31], чтобы подарить друг другу.

— Ну, на этот раз ты его благодарить должна, — отозвалась Вероника. — Он ее уговорил. Можешь послать ей цветы, но упаковка презервативов в ассортименте, наверное, будет лучше. С бородой и усиками, все ради ее удовольствия.

— Мило. — Я вздрогнула и скрестила ноги.

— Еще я даю тебе ваучер под названием «Пойдем развлечемся, забив на расходы». Ты сейчас свободна?

Вероника действительно прекрасный агент. Если бы она не сказала моей матери в мой день рождения три года назад, что все, что ей надо, — куда-нибудь сходить и толком потрахаться, а потом не включила на всю громкость «Я трогаю себя» на караоке, то я даже назвала бы ее своей подругой.

— У меня с субботы жуткое похмелье. И с воскресенья. — Для алкоголя было слишком рано. — Но кое с чем ты правда можешь мне помочь.

— Только учти, я убивать не умею, — понизила она голос. — Смотри не спали меня в обществе.

— Да, понимаю, люди совершают самоубийства по твоему приказу. — Я взялась за список — наудачу. — Нет, я думала, вдруг ты сумеешь устроить мне заграничный контракт? Хочу куда-нибудь съездить.

— Хм… — Было слышно, как у нее зашелестели кнопки клавиатуры. — Ну, из задницы я тебе заказ не вытяну — за бугром мало кто тебя знает… Исключительно по твоей, дура, вине!

— Я понимаю, — сказала я. — Но мне необходимо вырваться отсюда. Что хочешь: шоу, фотосессии, выездные съемки, — что угодно.

— Ты сто лет не работала на натуре!

Не будь Вероника моим агентом, из нее получился бы превосходный механик. Все бы стонали от ее: «И вон та уплотнительная прокладка мне тоже не нравится!»

— Дэн из-за тебя на г…но изошел, а у него, между прочим, есть заказ на работу в Сиднее через пару недель. Я могла подсуетиться и послать тебя, если бы он захотел. Редакторы ради него на все согласны.

Только подумать — опять Дэн!

— Дай мне пару дней, ладно? — произнесла Вероника довольно уверенно. — А до тех пор не бери в голову. Развлекайся, позволь кому-нибудь за тобой приударить, переспи с каким-нибудь качком, который не сможет поехать к тебе домой. Свобода — это класс, Рейчел. Женщинам теперь и члены не нужны — и так руководим, как мужики. Мы говорим — кто, мы говорим — когда, мы говорим — где и как. Зачем бойфренд, если у тебя яйца больше?

Я попрощалась, допила остывший чай и остаток дня пыталась не думать о размере мошонки Вероники Мантл.

— Ре-э-э-йчел… — Чьи-то пальцы слегка побарабанили по моей макушке. — Вставай-вставай, хватит баиньки.

До конца жизни не прощу Мэтью, разбудившего меня на самом интересном месте сна с участием Итана Харрисона, нотного пюпитра и ряда действий, которым в шестнадцать лет я бы ужаснулась, потому что мама говорила — этим занимаются только распутницы, причем даже не гостьи программы Джейн Макдоналд[32], а настоящие проститутки вроде бывшей барменши из «Улицы Коронации» или героини фильмов Нолана[33].

Вставать мне не хотелось. После разговора с Вероникой остаток дня я наводила порядок в шкафах, оттащив весь хлам в магазин секонд-хенд и привезя на тележке три банки эмульсии, два ребристых подноса для валиков и разнообразные кисти из «Би энд кью»[34]. Я успела наклеить малярную ленту по контуру оконной рамы, и на этом силы меня оставили. В чем я винила пробежку. Точнее, марафон.