Необыкновенные приключения «русских» в Израиле - Инна Карташевская

Утром они пришли в школу как полагалось по советским правилам за двадцать минут до начала уроков. Стоявший возле ворот молодой русский охранник удивленно сказал, когда они подошли:

— Привет, девчонки, вы чего это прибежали ни свет, ни заря?

— Мы на практику, — уныло объяснила Рита. — У нас уроки в шестых классах.

— Ну, вы молодцы, — то ли в шутку, то ли всерьез восхитился парень. — Храбрые, наверное, очень. Я бы, например, без своего пистолета, в класс не вошел.

— Что так плохо? — совсем упала духом Белла.

— Ну, не знаю, — увидев ее реакцию дипломатично сказал тот. — Во всяком случае, если они там творят то же самое, что я вижу здесь на переменах, то я вам не завидую. Так что держитесь, но если будет уже совсем плохо высовывайтесь в окно и кричите. Я прибегу и постреляю в воздух, может быть, это поможет.

После этих слов он захохотал, очень довольный собой, а несчастные практикантки двинулись дальше навстречу испытаниям.

В помещении школы их встретила тишина. Ни учителей, ни учеников не было. В учительской находился один-единственный человек, молодой здоровый мужчина, наливавший воду в электрический чайник.

— Шалом, — приветливо сказал он, увидев их. — Чего вы пришли так рано?

— Мы на практику, у нас первый урок, — объяснила Рита.

— Понятно, — кивнул он, — но зачем вы тут так рано?

— Но разве это рано? — удивилась Рита. — До урока осталось всего пятнадцать минут.

— Да, — подтвердил он, — еще целых пятнадцать минут. У нас так рано никто не приходит, даже директор. Я просто сегодня дежурный, вот видите, готовлю кофе для учителей. Они же придут, у них не будет времени ждать, так что у нас по очереди кто-нибудь приходит рано и ставит кофе.

— А вы вообще кем здесь работаете? — робко поинтересовалась Рита, подумав, что в случае чего его помощь им не помешает.

— Я учитель, преподаю спорт, — охотно ответил он.

— Учитель, — тихонько застонала Белла, — он учитель, твою мать.

Рита еще ни разу не слышала от Беллы таких слов, но сейчас она ее поняла. Мужик был одет в застиранную растянутую майку без рукавов, бесформенные видавшие виды шорты и в шлепанцы. Таких учителей Рита и сама ни разу не видела. В советскую школу так не приходил никто. Даже родители-пьяницы, и те в школу приходили одетые приличней. Тем временем, не подозревающий об их мыслях учитель, радушно предложил им кофе с печеньем, но девушки, которым от волнения кусок не шел в горло, отказались, взяли классный журнал и снова вышли в коридор, не имея понятия, что им делать дальше, то ли в класс идти, то ли ждать, пока кто-нибудь поведет их туда.

Без десяти восемь стали сходиться дети, учителей все еще не было видно. К возмущению Беллы, которая в душе все еще оставалась советским педагогом, они стали неспешно подтягиваться примерно за пять минут до начала уроков, но и тут, вместо того, чтобы взяв журналы броситься в классы, бросались к столику, где стояли вскипевший чайник, баночка с кофе, сахарница и печенье. Да, кофе здесь было святое дело. Ни один учитель не мог начать урок без этой заветной чашечки в руках, так же как и, впрочем, не начинал прием ни один врач в поликлинике, и ни один служащий в конторе.

Наконец, прозвенел звонок, и только тогда к Белле и Рите подошла приветливо улыбающаяся учительница и сообщила, что она классный руководитель шестого класса, где у Беллы и будет первый урок. Заплетающимся языком Белла попыталась объяснить ей, почему их двое, но учительницу это совсем не заинтересовало, и она все пропустила мимо ушей. Приведя их к нужному классу, она пожелала им у двери удачи и снова пошла в учительскую допивать свой кофе. Они еще минутку постояли в коридоре, но деваться было некуда, и Рита, как более решительная, рванула дверь, и они вошли в класс. Сорок два малолетних дьяволенка, орали, вопили, скакали и бегали по классной комнате. На Беллу и Риту они не обратили ни малейшего внимания. Посмотрев на подругу и увидев ее полные ужаса глаза и дрожащие губы, Рита поняла, что должна действовать сама. Схватив классный журнал, она изо всех сил грохнула им о ближайший стол. Звук получился как от разорвавшейся бомбы, но сидевшие за этим столом и что-то выкрикивающие девочки даже не повернули головы. Остальные, по-видимому в этот гаме вообще не расслышали, что что-то произошло.

Девушки растерянно переглянулись, нужно было делать что-то немедленно. Тогда Рита с отчаянием продолжила что было сил колотить несчастным журналом по все тому же столу, и постепенно по одной по две, головы учеников стали поворачиваться к ним, и в их глазах появилась заинтересованность. Очевидно, до того, чтобы колотить классным журналом по столу, еще никто не додумался, и это явилось для дьяволят чем-то новеньким. Когда, наконец, почти все ученики обратили на них внимание, Рита перестала стучать, и тут мгновенно, чтобы не дать противнику опомниться, инициативу перехватила Белла. Устремясь к учительскому столу, она по дороге быстро объяснила, что она их новая учительница, и, выхватив из сумки первую из заготовленных картинок, подняла ее над головой. На картинке была изображена девочка, которая читала книгу. Под картинкой стояли ключевые слова, которые нужно было использовать в ответах.

— Что девочка делает? — как можно громче выкрикнула Белла по-английски.

— Девочка читает, — удивленно ответил класс.

— Что она читает? — так же громко и быстро продолжила выкрикивать Белла, понимая, что не должна давать им ни малейшего перерыва, иначе они снова начнут орать, и тогда она пропала.

— Она читает книгу.

— Где она читает?

— Она читает в библиотеке.

Больше вопросов про девочку Белла придумать не смогла, поэтому она мгновенно выхватила вторую картинку, на которой два мальчика ели яблоки и продолжила засыпать класс вопросами. Картинок у нее было много, недаром они все вчетвером просидели целую неделю, вырезая их из специально купленных или найденных на мусорниках журналов и наклеивая на картон. Но вынимая их из сумки одну за одной как заправский иллюзионист, Белла все-таки с отчаянием думала, что при таком сумасшедшем темпе ей их все равно не хватит. К тому же через некоторое время энтузиазм учеников стал спадать, им элементарно надоело, и Белла поняла, что вид работы нужно менять.

Все также быстро она, как кролика из рукава, выхватила из все той же сумки конверт, набитый записками.

— А сейчас мы с вами поиграем в интересную игру, — с притворно веселой улыбкой объявила она. Дальше началось то, чего она больше всего боялась. Ученики восторженно завопили и от радости стали скакать на стульях. Напрасно Белла пыталась докричаться до них и объяснить, что в игру они начнут играть только, когда будет тихо. Ее не слышали. С ужасом думая, что сейчас сюда на шум сбежится вся школа, Белла неожиданно для себя схватила все тот же много — страдальный классный журнал и, доверяя проверенной тактике, стала, что было сил колотить им по столу. Очевидно, у учеников, как у собак Павлова, уже успел выработаться условный рефлекс на журнал. Они мгновенно замолчали. С облегчением переведя дух, Белла подняла над головой конверт… и вот тут она совершила одну из самых больших ошибок в своей жизни. Она сказала: