Молитва по ассасину - Роберт Ферриньо

Кое-как изогнув шею, ей удалось взглянуть на светящийся циферблат часов. С момента ухода непрошеных гостей минуло двадцать минут. Ноги затекли. Дышать из-за жары делалось все труднее, но Сара оставалась там, где была. «Не хватает ума, наберись терпения», — часто говорил ей Рыжебородый. Вероятно, необходимость терпеть его хамскую манеру общения он считал достойной платой за собственную мудрость.

Она искренне желала оказаться сейчас рядом с Раккимом. Он бы знал, как следует поступить. Ведь с самого начала Сара хотела рассказать ему обо всем, то и дело пыталась внушить себе, что от него ничего скрывать не надо, но каждый раз возвращалась на землю, припомнив одну незыблемую истину — доверять нельзя никому. В общем, зря она ему ничего не рассказала.

Ноги болели, нос чесался немилосердно. Примерно неделю назад Сара проходила всего в квартале от его клуба. Даже расслышала музыку, доносившуюся из «Полнолуния». Ракким находился так близко. Она не удержалась и представила, как заявляется в бар, садится рядом с ним, заказывает выпивку, а сама под столом кладет ему руку на колено. Позже Сара корила себя за чрезмерно рискованные действия. Не стоило ей показываться в такой близости от этого места. Если кто-нибудь станет ее искать, то несомненно начнет именно с «Полнолуния». Она владела крайне опасной информацией, а вела себя так, словно затеяла обычную игру в прятки с Рыжебородым. Появление охотников резко положило конец всем иллюзиям. Теперь дядя должен беспокоить ее в самую последнюю очередь.

Сара вновь посмотрела на часы. Прошел час. Она прильнула к щели, затем осторожно шевельнула панель. Та с грохотом свалилась на пол, и девушка недовольно поморщилась. Ни звука со стороны лестницы. Выкарабкавшись из ниши, Сара услышала хруст собственных суставов — конечности вновь обретали способность двигаться. Лишь через пять минут она смогла дышать свободно.

В квартире царил полный разгром. Ящики оказались опустошены, немногочисленная одежда разбросана по полу. Впрочем, неважно. Забирать отсюда что-либо Сара все равно не собиралась. Она только направилась в крохотную кухню, притулившуюся рядом с гостиной, и взяла нож. Дешевый, с тонким лезвием, однако почему-то девушка сразу почувствовала себя намного лучше. Собравшись с духом, она осторожно выглянула на улицу. В темном и пустынном переулке никто не маячил. Сара подошла к двери и медленно повернула ручку…

— Господи, дамочка, а я-то думаю, когда же ты наконец вылезешь из своей норы!

У противоположной стены, скрестив руки на широкой груди, стоял Лысый.

Сара почти успела захлопнуть дверь, но он пинком распахнул ее и ловким ударом выбил нож из рук девушки, когда та попыталась пустить в ход незамысловатое оружие. Наемный охотник залепил ей пощечину, едва не контузившую пленницу, сгреб за горло и поволок в гостиную. Извернувшись, Сара хотела вцепиться зубами в его руку, чем заработала еще одну увесистую затрещину.

— Надеюсь, ты не возражаешь, что я отослал ребят, — поинтересовался лысый. — Просто не люблю делиться вознаграждением… да и всем остальным тоже. — Захохотав, он прижал девушку к тахте.

Несмотря на отчаянное сопротивление, Сара не могла его сбросить. В лицо ей ударил запах китайской еды и молока. Молока из ее холодильника! Теперь уже теплого и прокисшего. Серые глаза мужчины глядели на нее с таким деловитым спокойствием, словно ему каждый день приходилось удерживать на диванах извивающихся женщин.

— «Черные халаты» хотели, чтобы ты осталась жива и здорова. — Он надавил ей коленом между ног. — Так что не волнуйся, никаких увечий. Я не собираюсь причинять тебе боль. — Лысый нажал сильнее. Пленница всхлипнула. — Тебе же не больно, правда?

— …с меня, — прохрипела Сара, молотя его по щекам. — Слезь с меня.

— Вот так. — Он расстегнул ремень. — Люблю, когда сопротивляются.

Девушка плюнула ему в лицо.

— Мой дядя… я — племянница Рыжебородого.

На мгновение хватка ослабла, но затем он схватил ее за волосы и резко встряхнул.

— Я почти поверил тебе, милашка. Почти удалось меня обмануть.

Сара снова попыталась вырваться.

— Это действительно так.

Прижав ее локтем к тахте, лысый свободной рукой дернул молнию на ее брюках.

— Очень рад познакомиться, племянница Рыжебородого. Я — Дейв Томпсон. — Его глаза, казалось, готовы были затянуть жертву подобно трясине. — Тебе уже лучше?

Сара закричала.

— Громче. — Он, довольно хрюкнув, запустил руку в ее трусики. — Я тебя совсем не слышу.

Пленница выгнула спину и вцепилась ногтями ему в лицо.

— Вот этим я и занимаюсь, — задыхаясь, прошептал лысый. — В этом заключается работа старины Дейва. Ловить маленьких беглянок и возвращать их домой. — Он вогнал в нее палец. — Иногда мне разрешают немного попортить их, чтобы они сделались никому не нужны. — Толстый палец пошевелился. — Как приятно, — засопел наемный охотник. — Тесно, как в новой перчатке.

Сара извивалась на тахте, а палец погружался в нее все глубже и глубже. Она пыталась укусить насильника, но не могла дотянуться.

Свободной рукой лысый пытался стянуть с девушки брюки.

— Чем яростней ты сопротивляешься, тем больше мне это нравится. Я люблю приобщать маленьких беглянок к реальностям мира. Того, что находится за дверями папочкиного дома. А тебе, милашка, я обеспечу обучение по первому разряду.

Сара опрокинула контейнер из-под еды, и палочки покатились по кофейному столику.

— Почти все беглянки… — Лысый стонал, пожирая ее взглядом. — Почти все они только повторяют молитвы, но ты… я уверен, ты будешь сражаться до конца. — Капли пота падали с засаленных бакенбард. — Давай сражайся. Сильнее.

Сара шарила рукой по кофейному столику, царапая стекло ногтями.

— Не думай, я — не изверг. Сама увидишь. Старина Дейв доставит тебе незабываемое удовольствие, хочешь ты этого или нет. — Он с хохотом прижался лицом к ее груди и резко поднял голову, ловя ртом воздух. — Я распахну тебя настежь…

Лысый мигнул. Рот шевелился в бессмысленной попытке произнести хоть слово. Мужчина замер на ней, не вынимая руки из трусиков. Губы задрожали, обнажив желтые неровные зубы. Жертва молча смотрела ему в лицо, а из левого глаза насильника торчала палочка для еды. Вернее, самый кончик ее слегка выступал над глазницей. Тонкий деревянный стилет вошел глубоко в мозг. Сара сфокусировала зрение на красных иероглифах, венчавших палочку. Скорее всего, они означали «УДАЧИ ВАМ» или «ПРИЯТНОГО АППЕТИТА». А может, еще что-нибудь в этом роде. Она не шевелилась, спешить было некуда. На белке пробитого глаза проступило, постепенно расползаясь, кровавое пятно, словно маленькая роза распускалась в сером зрачке. И, словно отреагировав на ее появление, могучее тело вдруг разом обмякло. Сара скатила его с себя. Безжизненная рука выскользнула из трусиков, а насильник, стукнувшись головой об столик, осел на пол. Девушка бегом кинулась в ванную, лихорадочно намылила лицо и руки, затем, опомнившись, сорвала с себя одежду и принялась лихорадочно отмывать все тело. Снова и снова. Ей казалось, будто толстый палец по-прежнему находится внутри ее. Она не чувствовала тошноты. Руки не тряслись. Поразительно, но Сара чувствовала себя счастливой.