Комитет-1991. Нерассказанная история КГБ России - Леонид Млечин

Служба рождала ощущение собственной исключительности, причастности к чему-то секретному, недоступному другим. Хотя низовых сотрудников ни о чем особом не информировали. Начальство и не хотело, чтобы подчиненные знали что-то выходящее за рамки их прямых обязанностей. Зато им платили неплохую зарплату, давали квартиры, продовольственные заказы, у КГБ были свои поликлиники, госпитали, ателье, дома отдыха и санатории.

– Продовольственные заказы вам полагались?

– Когда в 1988 году стал начальником отдела в Инспекторском управлении, вошел в номенклатуру. Номенклатура обеспечивалась дачей на летний период. Сначала без удобств. Когда выше поднялся, предоставляли уже с удобствами. Служебная машина полагалась. Сперва по вызову – звонишь, объясняешь, когда и куда едешь, – присылают дежурный автомобиль. Потом выделялась персональная машина, за тобой закрепленная.

И я получил доступ в закрытый промтоварный магазин, который существовал в Московском управлении. Там был начальник хозяйственной службы с предпринимательской жилкой. Мой подчиненный в Инспекторском управлении курировал Московское управление. И он мне по блату устроил поход в этот магазин. Под ручку провел через черный ход. Там можно было присмотреть куртку на зиму, пиджак, брюки, рубашки. В союзном комитете такого магазина не было. В союзном только продовольственный паек полагался. Стандартный: консервы, колбаса, икра. Хочешь – бери весь. Хочешь – что-то выбери. Положил в авоську, расплатился и пошел. Паек получали на улице Серова, напротив Политехнического музея.

Обедал Иваненко в столовой для руководящего состава комитета.

– Крючков там же обедал?

– У председателя и его замов свой зал. А у нас зал для генеральского состава. Руководители управлений, их заместители. Второй уровень. Столовая открывалась в половине двенадцатого утра и работала до вечера. Ходили, как правило, компаниями. Я – с Володей Поделякиным, который станет моим первым замом в КГБ России. Мы неразлучны были. Очень дружили. Старались ходить в одно и то же время. Привычка – вторая натура. Но иногда уедешь, отвлечешься, дела задержат. Попозже пообедаешь… В генеральском зале еду разносили официантки. Потом расплачивались в кассе. Кормили неплохо. Общее ухудшение продовольственной ситуации не ощущалось. Тем более тогда мы меньше думали о еде. Проглотишь, и не заметишь, что съел, – голова другим занята.

– Комитет располагал целой сетью домов отдыха. Путевку сложно было получить?

– График отпусков составлялся на год вперед. Если один раз сходил летом, на следующий год пойдешь зимой. Такой был порядок. Нужна путевка, пишешь рапорт: «Прошу выделить мне туда-то, с семьей». Могли выделить. А могли и отказать, особенно в летнее время, путевок не хватало, дефицит. В зимнее время – пожалуйста.

– Путевки бесплатные?

– Только для меня. И то не бесплатная, а со скидкой. Семье за полную стоимость.

– Отпуск тридцать дней, не считая дороги в обе стороны, как у военных?

– По мере выслуги лет. Сначала отдыхал тридцать дней плюс дорога. Когда работал на Севере, отпуск был сорок пять дней. Начальник Тюменского областного управления обиделся: ты больше меня отдыхаешь. А я на охоту уехал – и пропал.

– Как происходило присвоение очередного звания? Вас предупреждали: жди звездочку на погоны?

– Досрочных званий я не получал. За исключением генеральского. А обычно подходит срок… Знаешь, что четыре года ты выслужил подполковником и тебе должны присвоить полковника. Куратор из управления кадров предупредит: я направил на тебя представление, жди. Обычно к празднику, к 9 Мая или к 7 Ноября, объявляют приказ председателя КГБ. Ну, выйдем в город, рюмочкой отметим. Офицерская традиция.

– А среда исключительно мужская? В комитете госбезопасности даже секретари мужчины?

– Девушки были, и довольно симпатичные. В секретариате. Документы разносили.

– Служебные романы возникали?

– Мне об этом неизвестно. Легкий флирт, возможно, был. А вот о романах я не знаю.

– Не поощрялось?

– Не поощрялось. Все боялись партийного разбирательства, обвинений в неверности и моральной неустойчивости.

Пламенная любовь к волейболу сыграла немалую роль в служебной жизни генерала Иваненко.

– В Москве я ходил в клуб волейболистов. Клуб называется «Отдушина», его создали в 1957 году. Заняв определенную должность, ты получал доступ в этот клуб. Собирались в плавательном бассейне «Динамо», который потом снесли.

Первый председатель КГБ Иван Александрович Серов, сам человек спортивный, подписал приказ «О введении регулярных занятий по физической подготовке с личным составом Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР с целью повышения физической закалки и натренированности личного состава». Офицеры и генералы обязаны были три раза в неделю заниматься спортом, в общей сложности – шесть часов. Когда Серов перестал быть председателем, рвение угасло. Но поклонники волейбола продолжали встречаться.

Генеральская «группа здоровья» – оздоровительная секция в системе командирской подготовки и в повышении физической культуры руководящего состава КГБ СССР – занималась на стадионе «Динамо». В программу физической подготовки и восстановления включили массаж и плавание. Выделили сауну и спортзал для игры в волейбол. В бассейне для командного состава держали две дорожки. Привлекли профессиональных тренеров. На время занятий приезжали врачи из центральной поликлиники КГБ.

Здесь играли будущий глава президентской администрации и секретарь Совета безопасности генерал Николай Николаевич Бордюжа, будущий директор ФСБ генерал Николай Дмитриевич Ковалев, будущий директор ФСБ генерал Николай Платонович Патрушев – он вообще профессионально занимался волейболом.

Разделились на две команды. Иваненко играл в команде Александра Ивановича Фокина. Генерал-майор Фокин руководил десятым (учетно-архивным) отделом КГБ СССР. Он воевал, потом был на комсомольской работе в Крыму. С 1956 года служил в следственном управлении КГБ. В 1971 году принял десятый отдел. Его называли главным хранителем чекистских секретов.

Виктор Иваненко:

– Капитан другой команды – заместитель председателя КГБ Гений Евгеньевич Агеев. Ну, рубка была серьезная. И ругались! Агеев кого-то из своих даже выгонял из команды за плохую игру. Сыграли, потом баня, бассейн, массаж и – на работу. Собирались два раза в неделю, в среду и субботу. Один раз в рабочий день, другой раз в условный выходной.

– В субботу тоже работали?

– Как правило. Полдня, а то и больше. Служба в Инспекторском управлении предполагала многочисленные командировки. Особенно когда я курировал Дальний Восток. Уедешь на Дальний Восток на две-три недели. Только там организм адаптируется к местному времени, возвращаешься в Москву, и опять организм начинает привыкать. Я помню, в четыре часа дня сон прямо с ног валил. Глаза закрываются – и засыпаешь.