16 лошадей - Грег Бьюкенен

плотную куртку, но скоро все равно предстояло переодеться. На катере все были в защитных костюмах.

Пока они шли по пристани, Купер вспоминала письмо. Вспоминала деревянные ящики и лошадиные головы, скотобойню с милыми людьми, которые убивали свиней и коров.

Улыбка за тобой.

Ты мог его спасти.

Глава 40

Катер мчался вперед, прорезая всепоглощающую пустоту теплого тумана. Безлюдный Илмарш скрылся из виду.

Купер укачало, она побежала в туалетную кабинку. Не стоило есть те круассаны.

Вскоре она вернулась на палубу зелено-голубого судна, ржавого по краям. Доступ к некоторым отсекам был перекрыт с помощью металлических цепей, натянутых между белыми столбиками. Ада стояла спиной к ней в задней части катера. Как это правильно называется, корма? Купер не разбиралась в этих терминах.

Ада курила, и серый сигаретный дым растворялся в белом облаке тумана.

– От этого умирают, – сказала Купер.

Женщина обернулась.

– Мы не видим смерть, когда она у нас прямо под носом. – Голос Ады казался более мягким и звонким. – Там, куда мы едем… Там когда-то жила семья. Много лет они выращивали овец и свиней на продажу.

Ада швырнула окурок в море, и его подхватило волнами. Купер долго боролась с этой зависимостью, да и с другими тоже, а потом в один момент твердо решила бросить. Сейчас это воспоминание казалось очень далеким и незначительным. Однако даже в такие периоды человек не перестает быть собой. Просто лучше скрывает свои желания.

Сигарета скрылась в серых водах, и Ада продолжила свой рассказ:

– Сорок пять лет назад сын уехал от родителей, получил высшее образование, чего-то добился в жизни. Все у него шло по плану: женился, завел детей, служил своей стране. Я его знала.

Катер гудел на волнах.

– Потом он все-таки вернулся, привез сюда всю свою семью, чтобы познакомить их с родителями. И больше не покидал остров.

Ада смотрела на туман впереди.

– Пятнадцать месяцев назад там случился пожар, его заметили рыболовные суда. Когда примчались спасатели, почти все, и люди, и животные, уже погибли или были при смерти. Выжила только младшая дочь.

Остров уже близко.

– И что она сказала?

Ада замешкалась. Резко выпрямила спину, словно увидела что-то вдалеке, но потом расслабилась.

– Топи на острове были усеяны новым штаммом сибирской язвы и амебами, которые используются для ускорения роста и размножения. Тут и переносчики в виде животных не нужны. Кто-то специально разводил бактерии. – Через пару секунд Ада добавила: – От дочери мы ничего не узнали.

– Почему?

– Она онемела. – Среди тумана уже виднелся берег и другие катера на пристани, вдоль которой туда-сюда расхаживали люди. – Несколько месяцев назад, как только выделили средства и разработали хоть какой-то план действий, мы приступили к очистке. Установили предупреждающие знаки, чтобы отпугнуть туристов. Не спешите с возражениями… Сюда и так никто не приезжает, так что риск передачи вируса воздушно-капельным путем равен нулю. Есть и другие участки, которые оставались зараженными намного дольше без каких-либо серьезных последствий. Это всего лишь споры бактерий.

•

Катер остановился.

– Я знала этого человека. Раньше он работал на правительство, мы были коллегами. Еще до агентства по борьбе с преступностью… – сказала Ада, не глядя на Купер. – После пожара информацию засекретили, все, кто участвовал в зачистке, подписали договор о неразглашении государственной тайны. Разве до кого-то могла дойти информация?

Они надели пластиковые маски, твердые и прозрачные, как стекло, и сошли на пристань.

– Я знала его, поэтому меня и вызвали.

Ада по-прежнему смотрела перед собой и не двигалась с места.

– Мы были друзьями.

Вглубь острова вела узкая, слегка заросшая тропинка с уклоном. Кроме высоких сосен, окутанных пеленой тумана, почти ничего нельзя было различить.

Глава 41

Перед домом поставили прожекторы. Все облачились в одинаковые защитные костюмы и маски, кто-то начал таскать ящики. Купер все время осматривалась, а взгляд Ады был решительно нацелен вперед.

Безумие, некогда поглотившее остров, до сих пор не прошло. Металлические остовы зданий покрылись ржавчиной, над дверными проемами, будто от ударной волны атомного взрыва, чернели тени пожара. Дымоходы в амбарах съежились, точно пластиковые пакеты в микроволновке. В разросшейся траве валялись пустые красные канистры из-под бензина. На отравленной ядом убийства и самоубийства земле бушевала всяческая растительность, высокая и низкая, раскидистая и не очень. Над крыльцом возвышались деревья.

Полицейские в защитных костюмах прочесывали местность, натягивали среди зарослей веревки и ставили метки. В реальности Купер миры накладывались друг на друга, то сливаясь, то сталкиваясь. Сквозь года доносились отголоски потерянного разума.

Ада и Купер подошли к палатке, как вдруг неподалеку раздался женский крик.

На помощь бросилось несколько человек, однако Ада продолжала идти ровным шагом, лишь немного сойдя с тропинки, чтобы пропустить их вперед. Прожекторы подсвечивали путь сквозь неподвижную завесу тумана.

А вот и кричавшая женщина. Из прорези в ее защитном костюме, чуть выше колена, текла кровь. Позже станет известно, что рядом со вторым амбаром были закопаны острые инструменты, и женщина зацепилась ногой за какой-то торчавший из земли крюк. На курс вакцинации требовалось несколько месяцев, и не всех сотрудников успели подготовить должным образом. В течение часа женщину доставят в больницу.

Ада прошла мимо Купер и скрылась в палатке.

•

На столах внутри лежали мертвые вороны. В центре импровизированной лаборатории вырыта яма, рядом – плотный мешок.

– Мы постарались достать для вас максимум оборудования, – сказала Ада. – Ищите все, что сможете: от чего они умерли, кто их убил. Если найдете следы ДНК, особенно человеческой, будет отлично. Мы сделали снимки того места, где нашли птиц. Четырнадцать ворон с одинаковыми экземплярами письма в клювах. Пятнадцатую там и оставили.

– Их было пятнадцать?

Снаружи кипела работа. Почти все трудились молча, лишь изредка перекидываясь парой слов.

Ада выдавила слабую улыбку.

– В конце концов все поглощает само себя. – Она развернулась к выходу. – На полиэтилене, в который завернули письма, обнаружили отпечатки Алека Николса. Попробуйте найти еще что-нибудь.

Глава 42

Ада Соларин осматривала дом семьи, жившей на острове.

Она уже приезжала сюда много месяцев назад, правда, в другое время года. Видела обломки жизни своего друга и коллеги. С тех пор здесь почти ничего не изменилось.

Ада словно бродила здесь вместе со своим «я» из прошлого. Она пригнула голову, чтобы не удариться о деревянные балки, и направилась в комнату девочки.

В стене мощным ударом пробита дыра, на полу валяются куски штукатурки.

Сквозь отверстие виднеется лесная полоса, совсем близко.

•

Раньше во мне жил гнев. Иногда я хотел стать лучше.