Похититель школьных завтраков - Андреа Камиллери

– Синьор Лопипаро, то, что будет сказано в этой комнате, должно остаться между нами.

Водитель поднес руку к сердцу в знак нерушимой клятвы:

– Я – могила.

– Синьор Лопипаро, вы знаете вдову Лапекору, у которой недавно убили мужа?

– А как же! Она у нас постоянная пассажирка. Уж по крайней мере три раза в неделю ездит во Фьякку и обратно навестить свою сестрицу, та хворает, а эта всю дорогу только о том и трещит.

– Я должен попросить вас напрячь память.

– Если синьор прикажет напрячься – я немедленно напрягусь.

– В прошлый четверг вы видели синьору Лапекору?

– Тут и напрягаться не надо. Конечно, видал. У нас с ней даже перебранка вышла.

– Вы поругались с синьорой Лапекорой?

– Ну да, синьор. Она – это все знают – женщина прижимистая, жадная. Так вот, в четверг утром она в половине седьмого села в автобус до Фьякки. Но в Каннателло сошла, сказала моему коллеге Канниццаро, что ей надо вернуться, потому что она забыла кое-что, что хотела отвезти сестре. Канниццаро ее ссадил. Он мне вечером того дня все это и рассказал. Через пять минут я прибыл туда из Фьякки, она проголосовала и села в мой автобус.

– А из-за чего вы повздорили?

– Да она не хотела платить за билет от Каннателло до Вигаты. Говорила, что не может два раза платить за одну свою промашку. А у меня ведь как: сколько народу в автобусе, столько должно быть билетов. Я не мог на это глаза закрыть, как ей хотелось.

– Господи Иисусе! – сказал Монтальбано. – А вы мне еще вот что скажите. Предположим, за полчаса синьора нашла то, что позабыла дома. Как ей добраться до Фьякки?

– Сесть в автобус Монтелуза-Трапани. Он уходит из Вигаты ровно в половине восьмого. И времени теряешь только час.

– Гениально, – подвел итог Фацио, когда ушел Лопипаро. – Как вам это пришло в голову?

– Понял, когда смотрел, как ребенок собирает головоломку.

– Зачем она это сделала? Приревновала к горничной?

– Нет, синьора Лапекора прижимистая, как сказал водитель. Ее злило, что муж тратится на эту девицу. К тому же кое-что развязало ей руки.

– Что?

– Потом расскажу. Слышал, как говорит Катарелла? Жадность – великий грех. Подумать только, из жадности она привлекла к себе внимание Лопипаро, приложив столько сил, чтобы вернуться незамеченной.

– Сначала я полчаса потратил, чтобы найти ее дом, потом еще полчаса убил на уговоры: старуха напугана, всего боится. Она успокоилась, только когда я ее вывел на улицу и показал машину с надписью «полиция». Она собрала узелок и села в машину. Вы бы слышали, как мальчишка ревел, когда ее увидел! Он же не знал, что она приедет. Они обнимались крепко-крепко. Даже ваша синьора растрогалась.

– Спасибо, Галлу.

– Когда мне подъехать, чтобы отвезти ее обратно в Монтелузу?

– Не беспокойся, я сам с этим разберусь.

Семейство стремительно разрасталось. Теперь в доме была еще бабушка Айша.

Он долго ждал у телефона, но никто так и не поднял трубку – вдовы Лапекоры не было дома. Скорее всего, пошла за покупками, но ее отсутствие можно объяснить и по-другому. Монтальбано набрал номер Косентино. Ответила охранника, симпатичная женщина с усиками. Она говорила шепотом.

– Ваш муж спит?

– Да, комиссар. Хотите, я разбужу его?

– Не стоит. Передайте ему от меня привет. Послушайте, синьора, я звоню синьоре Лапекоре, но никто не отвечает. Вы случайно не знаете…

– Сегодня до обеда вы ее не застанете, комиссар. Она поехала во Фьякку, навестить сестру. Поехала сегодня, потому что завтра утром у нее похороны бедного…

– Спасибо, синьора.

Он положил трубку. Что ж, так даже проще.

– Фацио!

– Слушаю, доктор!

– Это ключи от конторы синьора Лапекоры, спуск Гранет, двадцать восемь. Ступай туда и возьми связку ключей из ящика письменного стола. На ней висит ярлычок «дом». Видимо, он в конторе держал запасную связку. Потом пойдешь в квартиру Лапекоры, дверь откроешь этими ключами.

– Секундочку. А что, если вдова дома?

– Нет, она уехала из города.

– Что я должен там сделать?

– В столовой стоит сервант. В нем хранятся тарелки, чашки, блюда и всякая другая посуда. Возьми что-нибудь, что тебе приглянется, и неси сюда. Смысл в том, чтобы вдова не могла отрицать, что это ее вещь. Лучше всего подошла бы чашка от сервиза. И ради бога, не забудь вернуть ключи в контору.

– А если она, как вернется, заметит, что что-то пропало?

– А нам плевать на это с высокой колокольни. Потом сделай вот что. Позвони Якомуцци и скажи, что мне сегодня же нужен нож, которым убили Лапекору. Если ему не с кем его прислать, заскочи к ним сам.

– Монтальбано? Это Валенте. Можешь сегодня к четырем подъехать в Мазару?

– Могу, если поеду прямо сейчас. А зачем?

– Придет капитан «Сантопадре». Мне бы хотелось, чтобы ты присутствовал.

– Спасибо. Твоему человеку удалось что-то выяснить?

– Да, и сноровки особой не потребовалось. Он говорит, рыбаки открыто об этом судачат.

– Что говорят?

– Расскажу, когда приедешь.

– Нет, расскажи сейчас, я тогда по дороге успею обдумать.

– Так вот, мы уверены, что экипаж был почти или даже совсем не в курсе происходящего. Все они твердят, что едва вышли из наших территориальных вод. И что радар показывал судно прямо по курсу.

– И почему они не остановились?

– Потому что никому не пришло в голову, что это может быть тунисский катер или что там это было. Они уверяют, что находились в нейтральных водах.

– А потом?

– А потом внезапно раздался сигнал «стоп». На судне, по крайней мере экипаж, за капитана не могу ручаться, – решили, что это Финансовая гвардия. Они остановились, услышали арабскую речь. В этот момент тунисец вышел на палубу и закурил сигарету. И в него выстрелили. Только тогда «Сантопадре» обратился в бегство.

– А потом?

– А что потом, Монтальба? Сколько, по-твоему, может длиться телефонный разговор?

В отличие от большинства моряков, Анджело Престиа, капитан и владелец «Сантопадре», был человеком грузным и потливым. Но обливался потом он по природной склонности, а не из-за вопросов, которые ему задавал Валенте, – они его не пугали, а скорее даже немного раздражали.

– Ума не приложу, с чего вдруг вам вздумалось ворошить эту старую историю. Что было, синьоры, то прошло.