Часослов Бориса Годунова - Наталья Александрова

– Куда едем? – спросил их немолодой водитель, скосив все же глаза на Аленин бюст, беззастенчиво вываливавшийся из выреза платья.

– У тебя есть какое-нибудь безопасное место, где можно отсидеться и прийти в себя? – спросила Ирина.

Алена задумалась.

– Так куда едем, девочки? – водитель оживился и подмигнул Алене.

– Ну, так что? – Ирина отмахнулась от водителя и прикрыла Алену своей курткой.

– Пожалуй. У меня есть близкая подруга…

– Лена? – выпалила Ирина, вспомнив подслушанный разговор Алениной свекрови и мужа.

– Точно, Лена… а ты откуда знаешь?

– Долго объяснять! Так что – ты хочешь поехать к ней? Стоит ли впутывать ее в твои проблемы?

– А она сейчас все равно в отъезде. Улетела на Кипр, отдохнуть, а мне оставила ключи от своей квартиры, чтобы я Маркизу навещала…

– Маркизу? Какую маркизу?

– Это кошку ее так зовут – Маркиза. Так вот, Лена попросила меня заходить к ней, кормить, а главное – общаться с ней, чтобы Маркизе не было так одиноко в ее отсутствие… ой, а ведь я уже второй день там не была… как там бедная Маркиза… так что в любом случае нам нужно немедленно ехать к Лене!

– Ну, так вы, девочки, решили, куда ехать? – нетерпеливо проговорил водитель.

– Да, да, решили! – и Алена продиктовала ему адрес.

В кремлевской палате было почти темно. Царь Федор Иоаннович сидел в резном кресле, у ног его на золоченой скамеечке примостилась царица Ирина, вполголоса она читала ему жития святых. Вдруг дверь распахнулась, в палату быстрым шагом вошел князь Иван Петрович Шуйский. Навстречу ему шагнули дежурные стрельцы, но царь увидел князя и смущенно проговорил:

– Князь Иван Петрович, что с тобой? На тебе лица нет! Или ты нездоров?

– Государь, – Шуйский оттолкнул стрельцов, подошел ближе, поклонился. – Государь, не о моем здоровье речь! Государь, позволь слово молвить!

– Да говори, Иван Петрович, говори! Разве я когда тебя не слушал? Разве я тебе не внимал?

– Государь, ты меня слушал вполуха – а Бориса, шурина своего, во весь слух!

– Ну вот, Иван Петрович! – Царь поморщился. – Опять ты с Борисом Федоровичем в ссоре? Мирю вас, мирю – а вы все ссоритесь, как дети малые! Сколько можно? Ведь он уже вернул тебя из ссылки и все твои имения вернул – чего бы тебе еще? Помиритесь уже с ним! Мне оба вы дороги…

– Государь, Годунов – змей хитрый. На словах он со всем соглашается, а на деле всю власть хочет в свои руки забрать… хочет тебя от престола отодвинуть…

– Ну вот, ну вот опять! Борис мне служит верой и правдой, и ты служи – и не будет тебе ни в чем отказа!

– На словах, на словах он тебе служит, государь, а на деле – свой интерес блюдет. Сейчас только я узнал, что он моих братьев двоюродных отправил в ссылку… вели их вернуть!

– В ссылку? Так, наверное, к тому была какая-то причина! Не стал бы Борис…

– Одна причина – они служили тебе, государь, а не ему!

Царица Ирина, до того молчавшая, подняла голову от книги и проговорила тихо:

– Свет мой, как ты позволяешь этому человеку наговаривать на моего брата? Ты знаешь, как Борис тебе предан!

– Знаю, Аринушка, знаю!

Царь повернулся к Шуйскому и строго произнес:

– Что ты такое говоришь, князь? Нет, так не годится, я тебе не позволю на Бориса Федоровича наговаривать! Поди прочь, не желаю тебя слушать!

– Повинуюсь, государь! – Шуйский низко поклонился, сверкнул глазами и быстро вышел из палаты.

Царица Ирина, проводив его недовольным взглядом, проговорила вполголоса:

– Свет мой, боюсь я этого человека!

– Ничего не бойся, Аринушка, Борис не даст нас в обиду!

В просторном покое в доме Ивана Петровича Шуйского собрались его друзья и родичи. Иван Петрович велел затворить двери, оглядел собравшихся и проговорил медленно, веско:

– Я пытался говорить с царем – но все бесполезно. Федор слушает только Годунова и делает все по его воле. Меня в любой час могут схватить и сослать, а то и заточить в темницу. Тогда и вам всем конец. Скажите прямо – хотите ли вы погибнуть позорной смертью или пойдете со мной до конца?

Собравшиеся в покое разом заговорили – и Федор Шуйский, племянник Ивана Петровича, сказал за всех:

– Мы все с тобой, князь! Приказывай! Что ты задумал?

– Федор Иоаннович – не царь. Он впал в скудоумие и не может далее править. Вся власть в Москве в руках Годуновых. Одно нам осталось – поставить на царство Димитрия Иоанновича!

– Но он еще совсем мал…

– Оно и к лучшему. Пока он не войдет в возраст – мы будем править его именем.

– А не Нагие, родичи его матери царицы Марии?

– С Нагими мы как-нибудь сладим. Сейчас для нас главное – убрать Годунова. В общем, так. Ты, князь Василий, отправляйся в Углич, там с Нагими звоните в колокола, соберите жителей и объявите Димитрия царем. После привезете его в Москву, со звоном колокольным, с иконами и хоругвями.

Ты, Дмитрий, сей же час поедешь в нашу отчину, в Шую, соберешь там народ, дворян и духовных лиц и объявишь им с лобного места, что царь Федор Иоаннович впал в безумие и не может более править государством. По такому случаю законным государем нашим становится Димитрий Иоаннович, последний сын Иоанна Васильевича. Пусть всем народом целуют ему крест.

Ты, князь Андрей, отправляйся в Рязань, собери там войска и веди их на Москву.

Ты, Федор, отправляйся в Нижний, поднимай там народ.

Ты, Головин, – поезжай в Суздаль и там объяви о воцарении Димитрия Иоанновича.

– А ты, дядюшка?

– А я с Мстиславским останусь здесь, чтобы взять Годунова под стражу. Как только узнаем, что вы все свое дело сделали, что царевич Димитрий на Москву идет, через верных людей поднимем московских жильцов и купечество, поведем их в Кремль и схватим супостата! Довольно уж он попил нашей крови!

– Да будет так!

– В добрый путь, братие, и да здравствует государь Димитрий Иоаннович!

– Да здравствует государь Димитрий Иоаннович!

Администратор гостиницы открыла дверь номера и пропустила Олега Лисина вперед:

– Ну, заходите, мужчина! Разбирайтесь со своей супругой! У меня она уже вот где сидит! – И она сделала характерный жест, проведя ребром ладони по горлу.

Олег вошел в полутемный номер, шагнул вперед. Он увидел разобранную, но пустую кровать и повернулся к своей спутнице: