Поднять перископ - Сергей Лысак

Михаил усмехнулся. Вот вас, батенька, понесло! Лодка еще даже на воду не спущена, экипажа для нее нет, а он уже японские броненосцы на выходе из Сасебо топит… Скромнее надо быть, милостивый государь… А если по теме, то выход один. После выхода из Скагеррака «Косатка» должна исчезнуть. Любые заходы в порты исключаются. Никому и в голову не придет, что судно с дизельной силовой установкой с таким запасом топлива способно дойти без бункеровки от Кронштадта до Сингапура, следуя вокруг Африки. Ночью в укромной бухте одного из многочисленных островов Голландской Ост-Индии или на Филиппинах можно будет встретиться с русским транспортом, взять топлива под завязку и снова исчезнуть в океанских просторах еще до рассвета. И тогда вполне можно рассчитывать на торжественную встречу с адмиралом Того в Желтом море в ночь на 27 января. И устроить такой салют в его честь, какой изменит весь дальнейший ход истории…

— Михаил Рудольфович, вы не сильно заняты?

Михаил отвлекся от обдумывания стратегии и обернулся. Из люка рубки выглядывала голова Нестерова. Видно, он пришел с важным вопросом, поскольку все не очень важные решал сам.

— Нет, Валерий Борисович, просто задумался, что дальше делать. Что вы хотели?

— Тут один господин хочет с вами поговорить. Причем, обязательно лично. Он ввел меня в курс дела, оно вас должно заинтересовать.

— Ну-ка, ну-ка, что именно?

Нестеров поднялся на мостик, и следом за ним выбрался молодой человек лет двадцати пяти или чуть старше, одетый в синюю рабочую спецовку, но по всему было видно, что он не из заводских мастеровых. Незнакомец поздоровался и представился, сразу приступив к делу.

— Здравствуйте, Михаил Рудольфович! Разрешите представиться, инженер Ланг Рихард Оттович. Сотрудник компании «Телефункен». Буду проводить монтаж радиотелеграфной установки на вашем судне.

— Очень приятно, Рихард Оттович. Чем могу быть полезен?

— Михаил Рудольфович, у меня к вам два предложения — одно делового, а другое — личного характера. Мы рады, что вы выбрали продукцию именно нашей компании, и нас очень интересует работа радиоаппаратуры в таких условиях. Компания «Телефункен» готова предоставить вам существенную скидку, если бы вы согласились представить подробный отчет о работе радиотелеграфной установки после возвращения из экспедиции. Как она себя ведет в условиях низких температур Арктики, как влияет на ее работу в высоких широтах природный феномен — полярное сияние и прочее. То есть любые нюансы, положительные и отрицательные, которые только произойдут. Также интересна максимально возможная дальность действия в различных условиях прохождения радиоволн в высоких широтах. Если вы согласны, то компания предоставит скидку до тридцати процентов.

— Очень заманчиво, согласен. Это, как я понял, деловое предложение. А какое личное?

— Михаил Рудольфович, я знаю, что вам в команде нужен хороший радиотелеграфист. Без ложной скромности могу сказать, что я таковым являюсь. К тому же я хорошо знаю радиооборудование, которое буду у вас монтировать и налаживать. Не согласились бы вы взять меня к себе в команду?

— А как же ваша служба в «Телефункен»?

— Компания сама заинтересована, чтобы на судне был человек, досконально знающий аппаратуру и сумевший дать профессиональную оценку ее работы в экстремальных условиях. Это необходимо для дальнейшего развития подобных электрических систем. Поэтому они готовы откомандировать меня для участия в вашей экспедиции. И к тому же мне самому интересно принять в ней участие. Ведь такого еще никогда не было!

— А не боитесь, Рихард Оттович? Арктические льды — это не льды Финского залива. К тому же комфорта — кают обычных судов на лодке нет.

— Не боюсь. Я уже бывал в Арктике. Правда, только в сухопутной экспедиции. А насчет комфорта — думаю, что в палатке на берегу Ледовитого океана его еще меньше. Насчет моей лояльности можете не волноваться. Я русский подданный и только работаю в Германии.

— А как же вы попали в «Телефункен»?

— Когда был в Германии, познакомился с немецкими коллегами. Мне и предложили должность инженера в «Телефункен». В России, увы, мои знания и опыт оказались не востребованы. Я из русских немцев и языковой проблемы для меня не было. Вот и служу там уже больше года. К сожалению, русский флот ориентирован на радиоаппаратуру фирмы «Дюкрете». Но «Телефункен» не теряет надежды укрепить свои позиции в России, если этот полярный эксперимент пройдет успешно.

— Что же, Рихард Оттович. Мне бы тоже хотелось, чтобы на субмарине радиотелеграфистом был человек, досконально знающий установленную аппаратуру. Считайте, что вы приняты в команду. Сколько времени потребуется на установку аппаратуры?

— Три дня на монтаж и день на наладку. Возможно, монтаж займет на день-два больше. Потому что я уже ознакомился с проектом и мне хотелось бы кое-что изменить в месте установки антенны. Если вы не против, конечно.

— Рихард Оттович, вы специалист в этом деле, вам и карты в руки. Делайте так, как считаете нужным.

Когда Нестеров с Лангом ушли, Михаил довольно потер руки и улыбнулся. Надо же! Как говорится, не было ни гроша, да вдруг алтын! За пару дней совершенно случайно нашел двух важных специалистов, от которых напрямую зависит деятельность лодки. В Василии он был уверен, так как хорошо его знал. Насчет этого Ланга надо будет навести справки, что он за птица. Причем лучше, чтобы это сделал Макаров, у него больше возможностей. А если еще Василию удастся найти штурмана и механика, согласных лезть к черту на рога, то можно будет послать в далекое путешествие всех «благородий». Все равно их пришлось бы учить заново. А для работы с минами (надо же, уже перестал называть их торпедами!) хватит пары минных кондукторов с десятком матросов и унтер-офицеров. Всех рулевых, машинистов и кока можно набрать из торгового флота. Сигнальщиков лучше из военных, чтобы не было проблем с визуальной связью. Ну и пару комендоров, хотя делать им пока будет нечего, так как пушку установят только в Порт-Артуре. Ничего, пускай привыкают к службе на лодке. Лучше, если у них за плечами будет опыт перехода из Балтики на Дальний Восток, чем взять незнакомых с лодкой людей в Порт-Артуре и сразу поставить их к орудию на палубе, которая еле возвышается над морем.

Оставшиеся до спуска на воду дни пролетели быстро. То, что было камнем преткновения совсем недавно, неожиданно разрешилось довольно просто. Василий Коваленко, назначенный старшим помощником капитана «Косатки», обошел знакомых моряков, находившихся в данный момент в Петербурге, и переговорил о возможном участии в экспедиции. Дальше сработало «сарафанное радио». К удивлению Михаила, заинтересовались многие. И хотя после разговора с ним и осмотра лодки большая часть отказалась, но среди оставшихся нашлись штурман, механик, матросы и машинисты. Были даже два кочегара, заинтересовавшиеся экспедицией. Но поскольку котлов на «Косатке» не было, они уговорили взять их на должности машинистов, пообещав побыстрее освоить эту науку. Михаил переговорил с каждым и не скрывал, что плавание будет очень опасным. Некоторых он знал и до этого по совместной работе на торговых судах. После разговора остались двенадцать человек. И только сейчас Михаил понял, какую ошибку совершил изначально, понадеявшись на помощь Макарова в комплектовании экипажа. Не последнюю роль сыграло, конечно, обещанное высокое жалованье. Но перед ним были люди, сознательно и добровольно связавшие свою жизнь с морем. А не матросы срочной службы, которых загнали служить на флот, не спрашивая их согласия, а зачастую и вопреки ему. Отдельной темой был кок. Михаил по собственному опыту знал, что от этого человека на борту зависит очень многое. Поэтому к старому знакомому Степанычу, с которым уже доводилось ходить в дальние рейсы и который сейчас сидел дома, надумав бросить якорь на берегу, отправился лично. Хоть и не был уверен в том, что удастся уговорить старого моряка, но попытаться стоило.