Лучшее в тебе - Эбби Глайнз

Я сжала его руку. Он перевел взгляд на других ожидавших в комнате.

– Он… стабилен. Дышит… с трудом. Сейчас спит, – обратился ко всем Уэст. – Спасибо, что пришли. Что были здесь. Для нас много значит то, что тут нас ждут люди, которые беспокоятся о нас. Особенно для мамы. Спасибо вам за это.

Уэст снова обратился ко мне:

– Ты готова?

Я кивнула.

Наши пальцы переплелись, и мы прошли через те двери, на которые я смотрела весь день.

В палате его отца были большие окна, чтобы медсестры могли наблюдать за ним со своего поста. Из коридора было видно, что Оливия положила голову на кровать рядом с рукой Джуда.

Она крепко держала его за руку, как будто могла удержать здесь таким образом.

– Я думаю, мама спит. Она много плакала сегодня. Она совсем без сил, – сказал Уэст, открывая дверь и пропуская меня вперед. Он положил руку мне на поясницу и повел к диванчику у стены.

Он сел и положил руку на спинку.

– Иди сюда. Садись со мной.

Было ясно, что он хочет, чтобы я была рядом, и я понимала это желание. Я села, Уэст притянул меня к себе и обнял за плечи. Я положила голову ему на грудь и наблюдала за неровным дыханием его отца. Казалось, что он борется за каждый вдох.

– У меня не будет сожалений, – сказал Уэст и поцеловал меня в макушку. – Спасибо тебе за это. За то, что помогла сохранить присутствие духа. Если бы не твоя поддержка, не знаю, смог бы я сделать это сегодня. Но я справился. Сказал ему все, что я хотел, чтобы он знал.

Я откинула голову назад, чтобы увидеть его лицо. Для меня стала драгоценной каждая его черта. Я хотела дотронуться до него. Успокоить. Но наши отношения были иными.

Он посмотрел на меня сверху вниз. Слова больше не были нужны. Мой взгляд служил безмолвным заверением, что я не оставлю его, что я рядом.

Движение рассеяло чары, и мы оба, повернувшись, увидели, как Оливия в панике подняла голову и посмотрела на Джуда. Когда она поняла, что его грудь поднимается и опускается, на лице женщины отразилось явное облегчение.

Она коснулась его руки и вздохнула.

– Я не хотела засыпать, – произнесла она извиняющимся тоном.

– Мам, ты устала. Папа бы хотел, чтобы ты отдохнула, – сказал ей Уэст.

Оливия повернулась и увидела нас на диване. Ее губ коснулась усталая улыбка.

– Привет, Мэгги. Я рада, что тебе разрешили зайти. Если бы Джуд не спал, он был бы счастлив видеть вас с Уэстом.

Я вспомнила последний раз, когда видела его. Он не спал и смеялся. Жизнь может быть такой жестокой.

– Принести вам что-нибудь? – спросила я Оливию. Интересно, ела ли она сегодня.

– Не нужно, но все равно спасибо, – она покачала головой.

Я смотрела, как она поправила одеяло мужа и взбила подушку. Уэст снова притянул меня к себе, и мы сидели там в тишине, наблюдая за дыханием Джуда. Говорить было не о чем. Перед лицом скорби и потери найти подходящие слова невозможно.

Уэст

Я отправил Мэгги домой с Хиггенсами в десять вечера. Она не хотела оставлять меня, но ей нужно было поспать. Мы с мамой остались в больнице. Бун пообещал первым делом привезти Мэгги утром. Сегодня она была моей опорой. Отпустить ее было нелегко, но я понимал, как она измотана.

В 4.53 утра мой папа сделал последний вдох. Я не спал. Не мог. Но мама заснула, и я разбудил ее, прежде чем пришли медсестры. Она целовала его лицо, снова и снова повторяла, что любит его, а затем свернулась в моих объятиях и разрыдалась.

Пока я стоял, обнимая маму и глядя, как медсестры начали отключать аппаратуру, я безмолвно попрощался с ним. С лучшим человеком, которого я когда-либо знал. Он отчаянно боролся, но я понял, что в конце концов он не мог больше держаться. Я обещал отцу, что позабочусь о маме, и я не подведу его.

Когда настало время уходить, я взял маму за руки, и мы вышли из палаты в последний раз. Мы прошли через коридор к комнате ожидания. Я открыл дверь, предполагая, что она будет пуста.

Это оказалось не так. Брэйди, Нэш, Ганнер, Эйза и Райкер лежали или сидели на стульях и дремали. Они не ушли. Хотя я и просил их возвращаться домой, эти пятеро остались. Мы являлись друзьями и товарищами по команде с тех пор, как были детьми, но помимо этого… мы были семьей.

– Пойду позвоню твоей бабушке. Она хотела бы знать. А ты разбуди мальчиков и скажи им.

Мать моей мамы не баловала нас визитами. На протяжении многих лет мы ездили к ней в гости, но это была сварливая старая богачка, которая свысока смотрела на жизнь, которую выбрала мама. Мой дедушка умер от сердечного приступа, когда мне было пять лет. Я плохо его помню.

Они были единственными бабушкой и дедушкой, которых я знал. Родители моего отца погибли в автомобильной аварии на старом мосту Морфи во время шторма, когда он учился в колледже. Как и моя мама, он был единственным ребенком в семье.

Я будто оцепенел. Словно все происходящее было иллюзией. Как будто, если я приеду домой, отец будет ждать нас там. Попросит маму приготовить мясной рулет и начнет расспрашивать меня о прошедшем дне.

Было невозможно осознать, что папа действительно ушел.

Сначала я подошел к Брэйди, который сгорбился на стуле, натянув бейсболку на лицо. Он проснулся, едва я коснулся его плеча. Натянув кепку на голову, Брэйди посмотрел на меня. Мне не нужно было ничего говорить. Он понял.

Поднявшись, он обнял меня.

– Мне жаль, братишка. Чертовски жаль.

Я кивнул. Брэйди отошел и помог мне разбудить остальных. Каждый выразил свои сожаления и попросил звонить, если мне что-нибудь понадобится. Они бы сделали что угодно. Я поблагодарил друзей за то, что они остались, и сказал, что позвоню, когда все определится с похоронами.

Брэйди выходил из помещения последним. Он остановился и посмотрел на меня.

– Хочешь, я разбужу Мэгги и скажу ей? Я могу привезти ее к вам, если… тебе это нужно.

Я покачал головой. Я должен был отвезти маму домой и уложить в кровать, а Мэгги нуждалась в отдыхе. Вчера она провела со мной больше семнадцати часов без сна.

– Когда она проснется, скажи, чтобы позвонила мне.

Брэйди нахмурился. Я сказал, чтобы она звонила, а не отправляла сообщение. Он был озадачен. К счастью, друг не стал задавать вопросов, просто кивнул, прежде чем повернуться и уйти.

Я позволил словам Мэгги снова и снова звучать у меня в голове. Я справлюсь с этим. Потом я пошел искать маму, чтобы отвезти ее домой.

После того как мама уснула, я забрался в кровать и отключился. Оцепенение еще не покинуло меня. Даже вернувшись домой и осознав, что отца здесь нет, оно не покинуло меня. За это я пока и цеплялся.