Девятая жизнь нечисти - Алексей Атеев

– Как же так?.. Ведь самого интересного мы так и не узнали.

– Ты так считаешь? – с деланым удивлением заметил сын хозяина дачи.

– Не нужно делать из меня дуру! Считаю!

– Можно лишь догадываться о дальнейшей судьбе героев рассказа, – сообщил поклонник Фрейда. – Соловей, наверное, был репрессирован в тридцать седьмом…

– …а косоглазый контрабандист стал городским сумасшедшим, – закончил сын хозяина дачи.

– Именно!

– Это всего лишь домыслы, – капризно произнесла подружка.

– Успокойся, дорогая, – похлопал ее по коленке сын хозяина дачи. – Вообще мне эта история… или… э-э… сказ, понравилась. Конечно, несколько мелодраматично и излишне сентиментально, но занимательно. Вот только не хватает ужасающих подробностей. Больше похоже на анекдот. А мне хочется, чтобы мороз бежал по коже от страха, чтобы коленки тряслись… Больше мрака! Вон как на улице!

Там действительно творилось невообразимое. Ветер зловеще завывал и швырял снежные заряды в окна, завывал в каминной трубе, сотрясал входную дверь, словно стремился проникнуть внутрь.

Хозяин дачи поднялся, подбросил в камин несколько поленьев.

– А может, пора в постель? – поинтересовался он. – Действительно, погодка что-то разгулялась…

– Но здесь так уютно, и огонь в печи… – заметила подружка.

– …а на столе столько вкусных вещей и благородных напитков, – добавил фрейдист.

– Так давайте же выпьем и перекусим! – воскликнул хозяин. – А потом, если вы не желаете спать, я расскажу действительно реальную историю, а уж страшная она или нет – решать вам.

Ужасный демон

Приснился мне: весь черный, белоглазый…

Он звал меня в свою тележку. В ней

Лежали мертвые – и лепетали

Ужасную, неведомую речь…

Скажите мне: во сне ли это было?

Проехала ль телега?

А. С. ПУШКИН

Пир во время чумы»

Произошли эти события в одном южнорусском городе, не буду говорить, в каком, в самом начале семидесятых годов двадцатого века. Я тогда учился на историческом факультете тамошнего университета, заканчивал второй курс. Стоял конец мая, сессия была практически сдана, и вскоре предстояло отправиться на летнюю практику вожатым в пионерский лагерь. Перспектива эта меня отнюдь не радовала. Конечно, в лагере не так уж плохо: свежий воздух, девчонки, ночные прогулки под луной… Но романтика романтикой, а больших денег там не заработаешь. А деньги студенту всегда нужны!

И вот, как-то болтаясь по универу, я увидел на доске объявлений, где обычно вывешивали расписания занятий и приказы об отчислении, один документик следующего содержания:

«Физически крепких молодых людей

приглашаем на интересную и

высокооплачиваемую работу.

Засчитывается летняя практика.

За подробностями обращаться

в деканат».

Эге, думаю, вот оно! Фарт так и валит! Наверное, стройотряд комплектуют. Как раз по мне.

Под категорию физически крепких я вполне подходил: рост – метр восемьдесят шесть, крещусь двухпудовой гирей, тяжелой работы не боюсь.

Тут же рванул в деканат к милейшему нашему декану Плоткину.

– Здравствуйте, Матвей Кузьмич. Я насчет работы. Готов за длинным рублем ехать хоть на Крайний Север. Любые стройки народного хозяйства мне по плечу.

– Ну, что ж, – отвечает. – Ты, Костя, парень могутный. В плечах – косая сажень. Сессию досрочно сдал. В общем, молоток! Поэтому направление я тебе дам. Заметь, Костя, не каждому оказывается столь высокая честь. Желающих много, мест мало.

– А что за работа?

– Ехать далеко не придется. Трудиться будете в городе.

У меня лицо вытянулось. Разве здесь приличные бабки заработаешь?

Кузьмич правильно понял мою реакцию.

– Не волнуйся, – говорит, – деньги обещают платить хорошие. Какой конкретно профиль, я не знаю. Вроде раскопки какие-то…

– Археологические?! – обрадовался я, поскольку давно хотел принять участие в чем-нибудь подобном.

– Не уверен. Вот тебе рекомендация деканата и направление на медицинскую комиссию. Пройдешь врачей, ступай в девятнадцатое отделение милиции, там все расскажут. Паспорт при себе иметь обязательно.

– Почему именно в милицию? – изумился я. – И комиссия… Зачем это?..

– Не знаю. Видно, так надо. И поменьше задавай вопросов.

Насчет вопросов он был совершенно прав. Я получил справку, что абсолютно здоров, и потопал в отделение. Однако, как оказалось, опоздал. Дежурный сказал, чтобы приходил завтра, прием с десяти до двенадцати. На следующий день я вновь пожаловал в отделение. В небольшой, донельзя прокуренной комнатушке за письменным столом сидел человек, внешне ничем не примечательный. Было ему на вид лет сорок, одутловатое, потное лицо, изрядная плешь на макушке. Словом – «чайник». Человек что-то писал в обычной школьной тетрадке. Он поднял глаза на меня.

– На работу пришел устраиваться? – без особого интереса поинтересовался плешивец.

– Ага.

– Давай направление, медсправку… и паспорт. Студент-историк, значит. А скажи, историк, когда родился Наполеон?

Изумленный нелепым вопросом, я пожал плечами:

– Наверное, во второй половине восемнадцатого века…

– А точнее.

– Затрудняюсь с ответом. А это так важно?

– Проверяю твои знания.

«Странная проверка, – подумал я, – при чем тут Наполеон?»

– Ну да ладно, не в Наполеоне дело, – усмехнулся плешивец с некоторым превосходством. – Значится, так, как тебя звать-то? – Он раскрыл паспорт. – Гражданин Костя Самсонов. Работа предстоит физическая. Ты, я вижу, лоб здоровый, должен справиться.

Определение – «здоровый лоб» мне не особенно понравилось. Слишком для первого знакомства фамильярно. Но я решил не выступать.

– А что предстоит делать? – спросил я.

– Предстоит землю копать, – передразнил плешивец. – Меня, кстати, зовут Иван Иванович. Я у вас за старшего буду.

– Строить что-нибудь? – не сдавался я.

– Много вопросов задаешь, – опять вполне справедливо одернули меня.

– Такой уж любопытный.

– Любопытство, конечно, не порок, но… Кстати, когда скончался товарищ Сталин?

– Пятого марта 1953 года, – отчеканил я.

– Молодец! – В голосе Ивана Ивановича звучала вполне искренняя похвала. – Ты принят. Значится, так, Костя Самсонов. В понедельник к девяти подходи на вокзал. На площади увидишь автобус, на котором будет табличка: «Экспедиция»… Сядешь в него. Усек?