Стандарт возмездия - Чингиз Абдуллаев

Аппарат долго налаживали, готовили к работе. Цапов ждал,когда они наконец начнут. В нем все замерло, словно внутренности былизаморожены, и только стук собственного сердца больно отзывался в голове. Палачпод радостный смех Аббаса надел маску и поднял сварочный аппарат.

— Где груз? — в последний раз спросил гость. Боль в левомплече была не просто адская. Это было что-то невообразимое, словно ему пилиликости, словно его плавили на огне. Стиснул зубы так, что из десен пошла кровь.

«Не скажу», — упрямо подумал он, когда палач второй разподнял свой аппарат. На этот раз его остановил Аббас.

— Нет, — сказал он, — начни сразу с глаз. Человек всегдабольше всего боится потерять зрение. Выжги ему глаза.

И в самом деле, этого Цапов боялся больше всего. Каким-тоневедомым чувством палач уловил его страх, поняв, что через обычную боль его невзять.

Требовалось что-то еще более ужасное. И это были его глаза.

Аппарат снова включили, и Цапов понял, что в следующеемгновение не выдержит. Перспектива остаться слепым была настолько страшна, чтоон завыл от ужаса. И в ответ на его завывание за стеной раздались чьи-то крики,выстрелы.

Цапов поднял голову. Палач, уже включивший свой аппарат,обернулся. Ив следующее мгновение упал. Кто-то выстрелил ему прямо в лицо.

Цапов боялся поверить в чудо. Он все-таки открыл глаза иувидел, как упал, сраженный автоматной очередью, Аббас. Пуля попала ему вживот, и он долго и страшно скреб пол ногами. Хозяин ангара вскочил со стула,но второй палач прикрыл его своим телом и, получив несколько пуль, рухнулзамертво, дав возможность своему хозяину отступить к двери.

Его гость, сделав несколько выстрелов в нападающих, такженачал отступать. В ангар уже вбегали не известные Цапову люди. Молодой «сфинкс»резко обернулся и увидел, что Цапов поднял голову. Он прицелился ему в лицо, новыстрелить не успел. Кто-то набросил ему на горло удавку. Он захрипел, пистолетвыпал из рук. Через несколько секунд бездыханное тело гостя рухнуло на пол.

Цапов перевел дыхание. За упавшим негодяем он увиделспокойное лицо Раскольника, словно тот выполнял скучную, но необходимую работу.Он сунул удавку в карман и шагнул к Цапову.

Они прождали посланца Горелого более двух часов. И когданаконец убедились, что он не приедет, злой Шалва сам позвонил Горелому.Известия из Ташкента были не особенно приятными. Абдулрагим, к которому онпослал своего доверенного человека, до сих пор не позвонил. Может, у Горелогобыли какие-нибудь новые сведения?

— Я прождал больше двух часов, но твой посланец не приехал,— сказал в трубку Шалва.

— Как это не приехал? — не поверил Горелый. — Он отбыл ещеутром.

Может, ты что-то напутал?

— Что я мог напутать, — разозлился Шалва, — мы договорились,что увидимся с ним в клубе, где я сейчас нахожусь. А твоего человека все нет.

— По какому телефону ты сейчас говоришь?

— По своему мобильному телефону.

— У нас неприятности, Шалва, — признался Горелый. — ПриезжалАфанасий, угрожал. Он, кажется, что-то узнал. У тебя есть сведения из Ташкента?

— Это я должен был спросить у тебя, — разозлился Шалва, —там трое твоих людей. Нет у меня пока никаких известий. Но они уже захватилитвоих посланцев, это я точно знаю. А сейчас мобильный телефон нашего друга вТашкенте не отвечает, и я ничего не могу понять. Почему не приехал твойчеловек?

— Не знаю. Я тоже ищу его, — признался Горелый, — еготелефон тоже не отвечает.

— Все телефоны не работают, — нахмурился Шалва, — так небывает, Горелый! По-моему, нас кто-то неплохо обманывает.

— Я все проверю и позвоню тебе, — отключился Горелый. Черезполчаса с его дачи выехала кавалькада машин, в одной из которых сидел хозяин.Еще через полчаса они были в ресторане «Золотой филин». Прошло минут сорок, и кресторану подъехала еще одна машина. Из нее буквально вытащили перебинтованногоиспуганного человека, подгоняя его толчками и ударами в спину. Так они и вошлив кабинет, где сидел Горелый.

— Здорово, Король, — усмехнулся Горелый, — как себячувствуешь?

— Здравствуй, — поздоровался Король, которого вытащили издома, избив при этом до полусмерти его личного телохранителя.

— Садись, — разрешил Горелый, — у нас с тобой разговордолгий.

Король испуганно оглянулся. За его спиной стояли трое людейГорелого. А рядом с Горелым сидел один из тех, кто был свидетелем спора сСергеем.

— Говорят, ты. Король, решил козырной картой стать, —ласково спросил Горелый, когда его собеседник сел напротив него, — решил в моеотсутствие показать всем, какая ты важная карта?

— Нет, — сказал Король, белая повязка на голове которогоделала его похожим на дачника в панаме, — нет, я ничего такого не говорил.

— Говорил, — очень ласково кивнул Горелый, — и так серьезноговорил, что Сереже пришлось даже голову тебе остудить. Вот ты свою повязочкудо сих пор и не снял. — Король побледнел. Он знал, что бывает с теми, с кемГорелый разговаривает таким ласковым тоном, применяя уменьшительные суффиксы.

— Я ошибся, Горелый, — нерешительно сказал он, — и понялсвою ошибку.

— Нет, — улыбнулся Горелый, — ты не ошибся. Ты решилпроверить, как другие прореагируют на твою выходку. Думал, съедят так, безсоли. Но на Сережу нарвался и получил по башке.

Король сделал скорбное лицо, покачав головой.

— Но ты ведь не угомонился, — сказал Горелый, — решил с намив игры поиграть. Напрасно ты так решил. Это была твоя ошибка. Король. Ты забыл,что в колоде еще тузы бывают. И настоящие козыри. Не такие, как ты, «червивыекороли». — Горелый говорил негромко, каким-то свистящим от напряжения голосом иоттого особенно страшным и внушающим ужас его собеседнику.

— Я все понял, Горелый, — опустив голову, повторял Король, —я все понял.

— Ничего ты не понял, Василий, — возразил Горелый, — ты ведьникакой не Король, а просто Вася. Забыл просто свое настоящее имя. Ну, давайколись.

Король смотрел на него непонимающим взглядом.

— Где Сергей? — лениво спросил Горелый.

— Какой Сергей? — не понял Король.

— Ты мне ваньку не валяй, — строго посоветовал Горелый, — онтебе рога поотшибал, а я голову оторву. Куда ты его дел? Предупреждаю, все, чтоты с ним сделал, я сделаю с тобой. Но если он жив, то и ты живой будешь.

— Я не знаю, где он, — изумленно пожал плечами Король, — тысошел с ума, откуда мне знать, куда этот тип подался?